Века и воды - Страница 9

Самое неожиданное открытие сделано совсем недавно, в начале наших семидесятых годов XX столетия, в Поццуоли. Как и Байи, он находится на берегу Неаполитанского залива. Когда-то это был самый крупный порт римлян на Средиземном море. Позднее его славу затмила Остия, «морские ворота» Рима. В Остии вода затопила древние причалы. В Поццуоли морской порт также ушел под воду… Но не он с давних пор привлекал внимание ученых. Затопленные порты можно найти повсюду на побережье Средиземного моря. Удивление вызывали колонны храма Юпитера Се-раписа, возвышающиеся на берегу Неаполитанского залива.

Ученым этот храм стал известен в середине XVIII века. И они с удивлением обнаружили, что мраморный пол и колонны храма — до высоты почти в шесть метров — источены моллюсками. Моллюски эти, точащие камень, живут только в морской воде.

Причалы Остии скрылись под водой. Затоплена большая часть курорта Байи. Поццуоли находится поблизости, его причалы и порт также затоплены. Естественно, что под воду ушел и храм Юпитера. Когда его пол и колонны покрывала морская вода, их изъели моллюски. Но почему же храм вдруг «вынырнул» и вновь оказался на суше?

Знаменитый ученый прошлого века Чарлз Лайел, которого называют одним из «отцов» геологии, специально прибыл в Поццуоли, чтобы на месте изучить это чудо. Вот как он его объяснил. Конечно, храм строили не в воде. Во II веке н. э., во времена императора Марка Аврелия, он стоял на суше. Потом суша стала медленно опускаться, море наступало, затапливая храм. Спустя тысячу с лишним лет, в XIII веке, оно поглотило его почти целиком. Из воды торчали лишь верхушки колонн. Подводные части колонн и пол подтачивали моллюски.

Затем началось поднятие суши. Уже не верхушки, а все колонны храма стали надводными. Показался и пол строения. Только древняя дорога, ведущая от храма к берегу, да каменные блоки причала оставались под водой.

Потом суша вновь стала опускаться, а вода — наступать. Лайел отметил, что основание колонн скрыто слоем воды глубиной в 30 сантиметров. Замер этот он сделал в 1828 году. Полвека спустя глубину измерили снова. Она оказалась равной 65 сантиметрам. В начале нашего столетия глубина дошла до двух метров, а в середине века — до двух с половиной метров.

Лайел считал, что руины храма Юпитера — это наглядная иллюстрация его теории. Согласно этой теории земная кора то опускается, то поднимается, море то наступает на сушу, то вновь отступает. Происходит все это очень медленно, в течение столетий, без «скачков», без катастроф…

Но вот на дне залива, возле Поццуоли, несколько лет назад сделали интереснейшее открытие. На глубине в шесть метров были сфотографированы громадные галереи и храм с колоннами. На снимках можно увидеть 14 колонн. Длина же храма около 50 метров. Кроме того, дно усеяно обломками разбитых статуй.

Руины и статуи относятся к эпохе императора Траяна, правившего на рубеже I и II веков нашей эры. На дне они очутились очень давно. За истекшие столетия их должен был покрыть толстый слой ила. Но этого не произошло. Почему? Вероятно, весь слой сорвало землетрясение, которое произошло в этом районе несколько лет назад. А еще раньше опускание суши привело к тому, что колонны и статуи храма оказались на дне Неаполитанского залива.

Значит, Лайел неправ — и здесь происходили катастрофы, а не плавные колебания почвы то вверх, то вниз? Но почему тогда колонны и храм под водой хорошо сохранились, если на дно опустило их мощное землетрясение? Не значит ли это, что погружение испытал целый «блок» земной коры, огромная «плита», на которой стояли постройки? Ответ на этот вопрос дадут лишь дальнейшие исследования под водой.

Первые подводно-археологические исследования затонувших городов были проведены в тридцатых годах нашего века. Руководил ими французский археолог Анри Пуадебар. Экспедиция его искала древние порты финикийцев, прославленных городов-государств Тира и Сидона.

Узкой полосой протянулась Финикия у подножия Ливанских гор, поросших кедровыми лесами. Уже в IV тысячелетии до н. э. здесь поселились земледельцы и рыболовы. Легенды говорят, что Сидон был самым древним городом Финикии. Сначала это была деревушка, населенная рыбаками (само слово «сидон» в переводе на русский означает «рыба»). В наши дни, спустя несколько тысяч лет, Сидон — это небольшой рыбацкий поселок в республике Ливан (только ныне он называется Сайд). Однако в период расцвета Финикии Сидон был большим укрепленным городом-государством. Его жители не только ловили рыбу, но и совершали далекие морские путешествия, вплоть до Атлантики, добывали пурпур из раковин улитки-багрянки, строили корабли, слава о которых гремела по всему свету.

Соседом и соперником Сидона был город Тир. «Богат он рыбой более, чем песком» — сказано о Тире в древнеегипетском папирусе. Библейский пророк Иезикиил, обращаясь к Тиру, говорит о его кораблях: «Из кипарисов сенирских делали тебе доски; кедры Ливана брали, чтобы сделать мачту над тобою. Из дубов башанских делали твои весла; сиденья для твоих гребцов делали из слоновой кости и бука, что с острова Кипра. Узорчатое полотно из Египта было парусом твоим, чтобы быть для тебя знаменем; яхонтовым и пурпурным цветом с островов Элиша покрыта была твоя палуба».

Слава Тира затмила славу Сидона. При царе Хираме, современнике легендарного царя Соломона, Тир стал столицей обширной державы. Колонии ее были разбросаны по всему Средиземноморью. Выходцы из Тира основали Карфаген, крепость Гадес в Испании, к западу от Гибралтарского пролива, и поселение Лике на Атлантическом побережье Африки.

Но вот и Тир, и Сидон, да и вся Финикия попадает под власть чужеземных завоевателей: ассирийских царей, египетских фараонов-правителей Вавилонии, наконец, Персидской державы. Несмотря на это, мореплавание и торговля в Финикии процветают, а Тир по-прежнему остается «морскими воротами» Древнего Востока.

Державу персов сокрушил Александр Македонский. Сидон и другие финикийские города сдались его войскам без боя. Тир же покориться не пожелал. Ибо никому еще не удавалось взять приступом этот город-крепость, расположенный на острове. Не мог этого сделать и Александр Македонский. И тогда полководец решает: если войска не могут взять остров-крепость, надо сделать так, чтобы она перестала быть островом.

По приказу Македонского через пролив, отделяющий Тир от материка, строят насыпь. Отныне и навсегда Тир соединяется с материком. Горожане отчаянно сопротивляются. Но город теперь уже не остров. Войска Александра берут штурмом неприступную крепость и начинают разгром и грабеж непокорного города. Тридцать тысяч человек, всех, кто уцелел в Тире после штурма и резни, продают в рабство.

И все-таки Тир поднимался из руин и «снова возвращался благодари мореплаванию, в котором финикийцы всегда превосходили другие народы». Это слова Страбона, античного географа. Тот же Страбон сообщает: в порту Тира было две гавани… Тщетно, однако, искали археологи следы хотя бы одной из них, когда начали раскопки в современном крохотном городишке Тире.

Анри Пуадебар, руководивший экспедицией, принимает смелое решение. Вероятно, обе гавани Тира скрылись под воду. Искать же их надо с воздуха!

Самолет совершает полеты над прибрежной полосой Средиземного моря. Ему удалось обнаружить какие-то темные пятна на дне. Пятна имеют правильную геометрическую форму… Гавани Тира? Исследователи спускаются под воду.

На глубине трех-пяти метров найден древний мол. Он тянется почти на двести метров, уходя в море. Ширина мола — восемь метров, на нем можно расположить войска для обороны и даже боевые машины. На дне открыт и второй мол. Длина его — 750 метров. Посередине мола оставлен проход для кораблей. Под водой обнаружены укрепления — на каждом из двух молов, и две дамбы длиной в сто метров.

Ежегодно наступало море на дамбы и молы Тира. Но люди были сильней стихии. Сооружения порта ремонтировались, сооружались специальные волноломы. И лишь когда Финикия пришла в упадок, сопротивление натиску стихии прекратилось. Портовые постройки ушли под воду, дамбы, гавань, молы, даже набережные древнего Тира оказались на дне Средиземного моря. Спустя много веков их открыли и изучили археологи-подводники под руководством Анри Пуадебара.