Ведьма по имени Любовь (СИ) - Страница 5

Такие вот черные мысли осиным роем гудели в голове, пока я ждал в приемной. Неотрывно смотрел на дубовые арочные двери и ждал. Сейчас они приоткроются и Брат- Помощник позовет. Я должен буду объяснить Наставнику, почему не изъял у ведьмы кольцо. Даже самого хиленького оправдания в голову не приходило.

— Все знаю, сынок.

Я сумел не вздрогнуть, обернулся спокойно. Наставник сидел в кресле у окна. Значит, из кабинета есть другой выход, я мог бы и догадаться. Сколько времени он здесь? Он слушал мои мысли?

— Сиди, Виктор, без церемоний. Да, знаю все. Просмотрел пошаговый Анализ операции.

Серебряные волосы Наставника ерошил влетавший в окно ветерок. Под глазами Отца Дела — темные впадины. В морщинах затаилась печаль. Как ужасно он устает, наверное… Сколько у него работы… Я всей душой жалел его, человека который сейчас обрушит на меня лавину гнева и Кару.

— Ты, вероятно, уверен, что будешь сурово наказан. Кары ждешь. — Наставник вынул цветок из букета на окне, и рассматривал нежные сиреневые лепестки. — Это очередная твоя ошибка. Карать тебя есть за что, но я воздержусь. Единственный существенный просчет, который ты допустил — надо было хватать ведьму не за руку, а за горло. Если бы придушил, как она того заслуживает, возможно, обошлось бы. Но история не знает сослагательного наклонения, что случилось, то случилось. Вмешалась эта … в иерархии Ведьм ее ступень посвящения почти идентична моей в нашем Братстве.

Я по-мальчишески присвистнул:

— Ничего себе… Простите, Наставник, забылся. Больше не нарушу.

— Ничего-ничего, сынок. Тебе можно чуточку понарушать. Ты не посрамил звания Лучшего Ученика. Умудрился убрать с дороги остатки машины. Да и сам уцелел — тоже уровень. Ты не нейтрализовал молодую ведьму в первую минуту, а дальше уже был беспомощен. Против кольца старой Аграфены, которое вызвало Бабку? Не по силам, сынок. Ты не виновен, но … даром тебе это пройдет.

Я преклонил колено перед Наставником, ожидая Советов. Костлявые пальцы откинули мой чуб, Наставник согнулся в кресле, толкнул меня в затылок, сблизил наши головы.

— Ты искупишь ошибку не покаянием, а успехом. Девушке Любе патологически везет. Мне не нравится, что ей, невежде, завещают такие могучие кольца. Меня настораживает, что она умудрилась выскользнуть из рук двоих отличных Охотников. Если бы я знал источник ее силы — полбеды, враги бывают и сильные. Но я не знаю источника! Что у нее есть, кроме похотливого тела? Я не вижу ни-че-го! Я СОВЕТУЮ тебе, Витя, стать Личным Охотником.

— Благодарю за Честь, Наставник.

— Да, Честь вместо Кары. Ты ведь тоже везучий? Как Люба? Шучу. Будешь отслеживать каждый ее шаг. Можешь напасть на кого-то из окружения, чтобы ей служба медом не казалась. А когда Любовь Андреевна пойдет на первое серьезное колдовство — сорвешь его. Повезет — пленишь ведьму. Не повезет — просто сделаешь ей широ-о-окую трещину в карьере. Таких, необъяснимо перспективных, надо держать в узде. Ты и будешь уздой, Витя. Иди.

В дверях приемной я оглянулся. Хотелось еще раз увидеть Наставника — меня это вдохновляет. Но арочные дубовые двери уже закрылись. От беседы остался только брошенный на ковре сиреневый цветок. Нежный, как кожа на запястье этой твари Любы.

Прощаясь, Бабка обещала, что передаст денег на новый ноутбук, и жестко приказала снести все мои аккаунты в соцсетях, завести новые почтовые ящики и закодировать IP- адрес.

— Скоро будет интересно. — сказала она, залезая в платяной шкаф. — А пока — технический перерыв.

Скоро? Это когда? Дверца шкафа захлопнулась, я осталась одна. Легкий хлопок — и плетеное кресло исчезло. Невыносимая несправедливость! Завтра возвращаться к прежней жизни! Я вроде как красавица и умница, но совершенства в тварном мире нет. Даже я не могу состоять из одних достоинств. А точнее — я алчная. Хочу больше денег. Поэтому работала всегда не то что как лошадь, как целый табун. Кроме писания платной белиберды в Интернете, я еще и в офисе задницу отсиживала. Наша фирмочка ничтожна. Когда на Страшном Суде будут взвешивать мои грехи и добродетели, то работа в офисе не пригодится ни для одной чаши весов. Однако зарплату платили без задержек, наверное, за потерянное время. И потому утром я, унылая, как главная улица Ащерихи, отправилась на работу.

Поздоровалась со Степаном, Олегом Николаевичем, Олей, глубоко вздохнула, и села за комп — выполнять Бабкин приказ. Честно говоря, делала я это по инерции, уже не веря, что шифроваться и вправду зачем-то нужно. Врата надежды закрылись. Офис — не место для ведьм. Среди комнатных растений, бумаг, принтеров — сканнеров, и постных физиономий коллег, Воробьиная ночь, Судья с диким басом, Бабка, казались сном. Чтобы не разреветься, надо было срочно подумать о приятном. Я закрыла глаза, и представила шальную мордочку Варьки. Тут же пришло выразительное ощущение шарящих по телу рук, щеки запылали.

Шлеп! — по голым лодыжкам хлестнула мокрая швабра.

— Какого… — я вскочила, готовая разорвать дуру-уборщицу. Ненавижу кайфоломов!

— Разрешите, я здесь быстренько…

Я осеклась, потому что видела тетку впервые. Наша уборщица — высушенная брюнетка, а эта — крашеная, рыжая корова. Новенькая?

— О. Пошли. — бросила корова, подхватила ведро и швабру, и нырнула в коридорчик, где у нас туалет.

— Что значит «пошли»?! — заорала я во все легкие, и смолкла как подстреленная. Во-первых, никто в офисе не обратил внимания на вопль. Его не услышали. А во-вторых, я уже шла в сторону туалетов, как послушный мопсик на невидимом поводке.

— Судьи!!! — мелькнула страшная догадка, дверь туалета закрылась за спиной.

Уборщица шагнула навстречу, и мягко обняла меня за талию. Ее лицо плыло к моему, точно так же как варькино…

— Пошла на хер!!! — в ухо лесбиянке я врезала со всей дури. Реакция не заставила себя ждать.

-Ах извини, забыл. — сказала она, проводя ладонью от лба к подбородку. Крашеные рыжие кудри, подведенные глазки, обвислые щеки расплылись и исчезли. Меня держал за талию парень. Глаза карие, точь-в-точь как у Судьи из черной Toyota, только взгляд не холодный, а нежный. Дикарские скулы, широкий лягушачий рот. И взгляд, этот взгляд, и еще раз — этот взгляд! Он рекой вливался в меня через глаза, рот, газировкой щекотался в носу. Взгляд не оставлял сомнений, он говорил, и дикция у взгляда была отменная: «Тебе показалось, что Врата надежды закрылись? Ты поторопилась, Люба. Они здесь, да — да, перед тобой, прямо в туалете. Они распахнуты»

— Я ваша новая уборщица. — улыбка незнакомца называлась «безработица для стоматолога». — Меня зовут Аркеной, я редко ошибаюсь. И я уверен, что сейчас самое удачное время, чтобы тебя поцеловать.

«Красивый парень» — это дурь, выдуманная девчонками, чтобы свое блядство оправдывать. Красивой может быть картина, небо, женщина (если умеет себя подать), но никак не особь с яйцами. Да им (в смысле — не яйцам, а особям) и ни к чему. Смелый? Зачет. Сильный? ОК. Умный? Тоже сойдет. Но красивый? Глазки — лапки-реснички-ножки, так что ли? Таковы мои железобетонные убеждения.

Исключение видела раз в жизни. Новый бой-френд подружки Лельки, татарин Разиф, убил меня на лету. Я увидела его и наконец-то поняла, что это за зверь — «красивый парень». Как вспышка молнии — хабась! — и все видно. Бледная кожа, мягкие смоляные кудри, бездумные миндалевидные очи цвета чая — все это завораживало. Мне приходилось напрягаться каждый раз, когда Разиф раскрывал рот, чтобы понять о чем он говорит. Он меня загипнотизировал. Начал сниться. Пришлось поссоритсья с Лелькой, нарочно, чтобы не видеть Разифа. К счастью, через месяц она его бросила, и жизнь наладилась. Так я узнала, что красивые парни существуют. Но ангелы-хранители не дремали, с тех пор я не встречала ни одного. В смысле — до вчерашнего дня. Наверное ведьмам ангелы-хранители не положены, вот на меня и обрушилась эта напасть. Вестником надвигающейся катастрофы стал Сука, извините, Судья в черной Toyota. Автомобильное зеркальце с отражением его лица я могла бы хоть сейчас нарисовать в подробностях. Он был не красив, но прекрасен. И я горячо благодарна гаду за то, что он на меня напал. Если бы не требовал кольцо и не пытался оторвать мне руку, возможно, случился бы «эффект Разифа». То есть, вместо того чтобы становиться ведьмой, я бы всю жизнь ездила в черной Toyota, хлопала глазами, и пыталась сообразить, что мое божество только что сказало. Тьфу! И еще раз тьфу-тьфу-тьфу, потому что Аркеной был вторым Красивым! За два дня! Бедная моя психика!