Вечные сны о любви (сборник) - Страница 50

Он провел ее через изумительную гостиную с белым гранитным камином и богато украшенной итальянской мебелью с львиными головами на спинках стульев и белыми мраморными колоннами, поддерживавшими основание столов. Спальня была столь же экзотическая, с огромной кроватью, украшенной ниспадающим пологом и белым покрывалом с вышитым золотым гербом. В гардеробной висели многочисленные ряды мужской и женской одежды, зачехленной в пластиковые мешки на змейке. Там были платья с бисером в комплекте с такими же сумочками и туфлями. Элегантные облегающие наряды со шлейфами, которые тянулись бы по полу. Одежда для тенниса и других спортивных игр — полностью белая или разноцветная. Многочисленные свитера, юбки, брюки.

Энни оглядывалась, пытаясь все это воспринять.

— Какая драгоценная находка для коллекционера. Зачем ваша семья хранит это столько лет?

Бен пожал плечами.

— Кто знает? Думаю, поначалу родители просто не могли заставить себя расстаться с привычными вещами. А потом уже легче стало просто не обращать внимания, чем возиться с ними.

Он махнул рукой в сторону одежды.

— Берите, не стесняясь, все, что хотите, что вам подойдет. — Он усмехнулся, глядя на собственный выбор. — Должен признать, мне нравится носить вещи, которые принадлежали когда-то моему деду, но не хотелось бы, чтоб меня увидели в этом на публике.

Она тоже засмеялась. Энни все еще улыбалась, когда начала перебирать женскую одежду, пока не остановилась перед пластиковым мешком, наполненным чудными брюками и креповыми рубашками.

— Ваша бабушка носила брюки? Бен улыбнулся.

— Нана была человеком независимым. Она обожала Кэтрин Хепберн (Знаменитая американская киноактриса (1929–1993)) и говорила, что если штаны достаточно хороши для голливудской звезды, значит, они хороши и для нее. — Он обвел рукой гардеробную. — Давайте. Меряйте все, что пожелаете. Я пойду вниз готовить нам завтрак.

Когда он ушел, Энни расстегнула десяток мешков и изучила одежду, которая была в моде, когда ее бабушка была еще молодой женщиной.

Мирские заботы, казалось, куда-то улетучились, когда она встала перед огромным зеркалом во всю стену. Ее удовольствие возрастало с каждым новым нарядом, который она примеряла. Это было так, словно она вдруг шагнула в прошлое. Не надо было думать о работе. Не существовало неоплаченных долгов, предельных сроков и груза срочных дел. Только удовольствие от того, что оказалась в другой эпохе. В другой жизни.

Энни шла по коридору, наслаждаясь тем, как при каждом шаге отвороты длинных драпированных брюк нежно прикасались к щиколоткам. Рукава старомодной креповой блузы развевались при ходьбе. Открытые сандалии, которые она выбрала, были невероятно мягкими. Она отдала дань уважения бабушкиному поколению. Да, они знали, что такое стиль и комфорт.

Энни понятия не имела, сколько времени провела в гардеробной, примеряя вещи. Без часов стало невозможно следить за ходом времени. Но одно она знала точно: давно она не испытывала столько удовольствия, не прикладывая никаких усилий — просто наряжаясь. Она чудесно провела время.

Еще не дойдя до кухни, она почувствовала аромат завариваемого кофе. Но как такое возможно — без электричества? Она не могла этого понять. Стеклянные двери были открыты. Бен стоял на мощенном кирпичом патио и возился с угольным грилем. Кофе настаивался в кофейнике, рядом стоял поднос с яичницей. Тарелка с тостами расположилась на подогревательной полке.

Бен выглядел искушенным и уверенным, словно персонаж из «Великого Гэтсби» (Роман известного американского писателя Фрэнсиса Скотта Фитцджеральда (1896–1940)).

— Так-так. — Он повернулся и посмотрел на нее долгим оценивающим взглядом. — Кэтрин Хепберн не идет ни в какое сравнение. Прекрасный выбор.

— Спасибо. — Она покружилась перед ним, чтобы он мог рассмотреть весь ее наряд. Брюки и туфли были темно— серого цвета, кремовая белизна блузы подчеркивала идеальную кожу и темные блестящие волосы Энни. Заметив восхищение на его лице, она почувствовала, что начинает краснеть.

С помощью щипцов с длинными ручками он перевернул сосиски на гриле.

— Завтрак готов.

Она взглянула на него с одобрением.

— Очень изобретательно.

— Приходится. — Он указал на стол, накрытый на двоих. — Вот сок. Если только вы не нуждаетесь в кофе.

— Буду и то и другое. — Она взяла стакан с соком и отпила, потом налила кофе в две чашки.

— Вы спали, Бен? Он пожал плечами.

— Кажется, я подремал на диване. Но чувствую себя таким свежим, словно проспал всю ночь. Фактически, я проснулся и подумал, что не отдыхал так хорошо уже много лет. А как вы?

— Чувствую себя прекрасно. — И это правда, подумала она. Ощущала себя так, словно проспала часов восемь. Может быть, все дело в свежем воздухе. Или в перемене обстановки. Что бы то ни было, жаловаться она не собиралась. — Помощь нужна?

— Уже все готово. Просто садитесь и наслаждайтесь. — Он отнес блюдо с сосисками и яичницей на стол и вернулся с тарелкой тостов и кувшинчиком джема.

— Какие планы на сегодня? — Он держал блюдо, пока она не наполнила свою тарелку.

— Думаю, похожу по имению, посмотрю, что нужно сделать в первую очередь. Я уже решила нанять фирму по обустройству ландшафта, чтобы привести в порядок газоны и сад, подрезать деревья. Мне понадобится бригада, чтобы начать работы снаружи. Покрасить фасад. Помыть окна. Потом мне будет нужна вторая бригада, чтобы навести порядок внутри. Я предполагаю открыть дом для показа до того, как ваша мама вывезет мебель.

— Хорошая мысль. — Он намазал маслом тосты и принялся за яичницу.

Энни попробовала еду, благодарно взглянула на Бена.

— Вкусно.

— Спасибо. Раньше мне нравилось готовить — иногда. Но сейчас нет времени заниматься кухней. — Он намазал тост джемом. — А жаль. Это так расслабляет. — Он поднял глаза. — А вы что-нибудь готовите, кроме омлетов?

— Иногда. Обычно я просто покупаю какую-нибудь готовую еду, когда возвращаюсь домой. Но у меня часто не бывает времени поесть до восьми — девяти часов вечера, пока не закончу показ клиентам домов. — Она отпила кофе. — А что вы запланировали на этот день?

Бен с сожалением вздохнул.

— Хотелось бы остаться здесь, особенно сейчас, когда погода улучшилась, но у меня есть определенные обязательства. Я отправляюсь в аэропорт, как только поем.

Энни постаралась не придавать значения кратковременному приступу сожаления. В конце концов, она не ждала, что он останется. Тем лучше — учитывая то, как она реагировала всякий раз, когда он приближался слишком близко.

— Думаю, если до полудня электричество не появится, я тоже уеду. И речи быть не может, чтобы я провела ночь в темноте одна. — Она отодвинула тарелку. У нее вдруг пропал всякий аппетит. — Когда у вас самолет?

— Не знаю. У меня не работает ни телефон, ни компьютер. Но, кажется, мой секретарь взяла билет на десятичасовый рейс.

— Можете воспользоваться моим телефоном. Он у меня наверху, в сумке. — Через несколько минут она вернулась и подала ему свой сотовый телефон.

— Спасибо. — Бен набрал несколько цифр, потом послушал и озадаченно посмотрел на нее, нахмурившись. — Никакого сигнала.

— Вы уверены? — Энни взяла у него трубку, несколько раз попыталась набрать номер, прежде чем встретиться с ним взглядом. — Это полная бессмыслица. Как могли сломаться оба телефона?

Он покачал головой.

— Не знаю. — Вздохнул. — Думаю, мне надо попасть в аэропорт пораньше, чтобы успеть хоть на какой-нибудь самолет до Нью-Йорка.

Когда он начал собирать тарелки, Энни остановила его, положив на его руку свою. Она уже знала, что пронзительное ощущение, которое почувствовала в кончиках пальцев, — не плод воображения. Она отступила на шаг и попыталась говорить небрежным тоном:

— У вас на это нет времени. Кроме того, вы готовили. Самое меньшее, что я могу сделать — это навести порядок.

Он пристально глядел на нее. Слишком пристально. Что же такое было в этой женщине, что простое прикосновение к ней так возбуждало его? Хорошо, что он уезжает. Находясь рядом с ней, он вел себя самым странным образом. Как неуклюжий подросток на первом свидании.