Вечность в смерти (Убийственное бессмертие) - Страница 16

«Любовь, – подумала Ева. – Может, и не настолько сильная, чтобы удержать брак, но все равно любовь».

– Она вам рассказывала о своей работе, о коллегах? Начальстве?

– Нет, ничего она мне не рассказывала. Особенно после того, как мы из-за этой работы с ней сцепились. С самого развода так друг на друга не орали. Пока вместе жили, вообще не думал, что мы можем так друг на друга наорать. Сказать по правде, мне было страшно. За нее страшно. Но я все запорол.

Теперь он сидел, опустив перед собой руки, и глядел на них, словно они были чужеродными предметами.

– Я тогда рявкнул, чтоб сей же час шла увольняться. И знал ведь, что Алесса от такого только сильнее упрется. Я все запорол, а если б с ней по-другому, может, она бы сейчас…

Он снова поднял голову, поглядел куда-то мимо Евы. За полицейским ограждением уже собралась небольшая толпа зевак. Так и бывает обычно.

«Небось шушукаются, что случилось, – подумала Ева. – Сейчас кто-нибудь прознает, в чем дело, затарахтят, какая жалость, какой кошмар, а сами будут все так же топтаться, глазеть, ждать, не покажут ли труп, чтобы потом можно было рассказать знакомым. Все оттого, что это не их сожрал город, не в их семье горе. Можно глазеть, ждать и радоваться, что это случилось не с ними и не с их близкими. Подождите, еще неизвестно, не случится ли чего с вами».

Но Рик Сабо смотрел на них невидящим взглядом. Потому что, понимала Ева, на этот раз случилось как раз с его близким человеком.

– Мистер Сабо, когда вы были в клубе или после того, вы никого из ее коллег или начальства не видели?

– Что? Нет-нет, – он с силой потер ладонями лицо, – желания не было. Я там минут двадцать всего пробыл. «Дурь» гостям разве что сами в карманы не суют. Те по кабинкам ныкаются, потом выходят, облизываются, а на губах кровь, ну или похоже на то. И все это ради какого-то чертового дома в Квинсе!

– Мистер Сабо, мне придется задать вам еще один вопрос, так положено по протоколу. Где вы находились сегодня между двумя и четырьмя часами ночи и кто может это подтвердить?

– В кровати находился, дома. Со мной же Сэм, я его не могу одного ночью оставить, – просто ответил он, потер ладонями глаза и снова бессильно уронил руки. – У нас в доме электронные замки, можете проверить все входы и выходы. Делайте все, что вам нужно, только не теряйте времени. Только найдите того, кто убил Алессу. Ее изнасиловали?

Он покачал головой, прежде чем Ева успела ответить:

– Нет, не говорите. Не хочу знать, как там дело было. Она ведь одна шла от станции в два ночи. Все из-за этой гребаной работы. Как я это нашему сынишке объясню? Как вообще сказать, что мамы у него больше нет?

– Могу дать вам телефон специалиста по психологическим травмам у детей.

– Да, хорошо. Спасибо. – Он с трудом сглотнул комок в горле. – Помощь мне пригодится. У нас с Алессой… ну не получилось жить вместе, но во всем, что касалосьСэма, мы были одной командой. Помощь мне пригодится. Мне нужно вернуться к сыну, я его у соседей оставил. Нужно назад к Сэму. Вы мне позвоните, когда… когда потребуется мое присутствие? – спросил он на прощание.

– Да, мистер Сабо, мы вам позвоним, – ответила Ева и проводила его взглядом. – Пибоди?

– Я найду ему психолога. Бедняга…

– Убийца всегда убивает не только свою жертву, – тихо произнесла Ева. – Заканчиваем здесь, нужно ехать в управление. Вдруг Фини сможет почистить видео с ее звонка. Там даже рука этого гада видна.

– Могу с этим помочь, – вызвался Рорк.

– А работать тебе сегодня не нужно?

– Да, но мне бы хотелось помочь, скажем так, забить пару гвоздей.

– Ну если Фини… – Звонок телефона прервал ее. – Секунду, – Ева отошла в сторону и ответила на звонок.

По выражению ее лица Рорк мгновенно понял: что-то не так. Ева выпрямилась и напряглась, как перед боем. Потом обернулась, и в ее глазах он увидел злость.

– ДНК не его.

– Но… – начала было Пибоди.

– Никаких «но», – оборвала ее Ева. – Какой-нибудь придурок-практикант облажался. Ты хотел помочь? Начинай. Найди Фини, вытащите из видео все, что можете. Пибоди, со мной. Едем в лабораторию. Свяжись с Моррисом, – приказала Ева уже на бегу, – пусть сам возьмет образцы ДНК из желудка убитой и лично доставит их в лабораторию. С пометкой «срочно».

– Есть.

Ева в последний раз обернулась на заброшенный дом.

– Ни за что! Ни за что он у меня теперь не вывернется, – сквозь зубы прошептала она.

– А может, не он ее убил? – спросила Пибоди.

Еве пришлось на ходу впрыгнуть в машину, а то она бы сорвалась с места и бросилась бегом.

– Как бы не так!

– Да я только хочу сказать, может, не он лично ее убил. Может, заказал. – Пибоди на всякий случай поплотнее застегнула ремень безопасности, чувствуя, что сейчас Ева ее прокатит с ветерком и мало ей не покажется.

– Нет. Он ни за что не отказался бы от удовольствия убить ее лично. – «Зверь не хочет просто смотреть, не хочет узнавать из вторых рук. Он хочет терзать жертву сам. Хочет чуять кровь». – Обеих убил он, лично. Убийство Кент спланировал заранее, Картер убил, потому что не дурак, понял, что она может его сдать и его алиби рассыплется. К тому же это насмешка лично надо мной. Он ее выбрал, он сделал ею ход, он же ее и разменял. Или лаборатория облажалась, или я. Если он подменил пробирки – я.

– Мы же прямо там стояли. Он у нас на глазах взял кровь из вены.

– Ловкость рук – и никакого мошенства, – проворчала Ева. – Он работал фокусником, к тому он же профессиональный ловкач. Не моргнув глазом дал нам свою кровь, потому что успел подменить ее чужой.

«И я в этот момент вовсе не о деле думала, спору нет, – корила себя Ева. – Задыхалась, горло пересохло, сердце колотилось, со страху про все забыла, дура».

– В любом случае, – заметила Пибоди, – с отрицательным результатом из лаборатории и показаниями Алессерии, от которых она теперь уже не откажется, у нас на него ничего нет.

– Именно на это он и рассчитывает. И я ему в этом подыграла. Берет себе кровь из вены у барной стойки, полумрак, вокруг толпа народу, грохот стоит, ни фига не слышно. Те еще обстоятельства. – «И при этом еще смотрит прямо в глаза, – мысленно добавила Ева. – Удержал мой взгляд, а я, идиотка, ударилась в воспоминания. Развел как последнюю дуру». – Ну и гад!

Ева быстрым шагом вошла в здание, но у дверей ее остановил начальник лаборатории Дик Беренски.

Он набычился, словно собирался боднуть Еву своей вытянутой, как яйцо, головой, глянул исподлобья и угрожающе ткнул в нее длинным тонким пальцем:

– Даже не вздумай вваливаться в мою лавочку и заявлять, что мы облажались. Я этот образец дважды перепроверил. Лично. Спорить с наукой можешь в любом другом месте. Если образцы не совпадают, я с этим ничего поделать не могу.

Диким Дики его прозвали не зря, а исключительно за склочный характер.

– Думаю, это он сам образцы подменил, – неожиданно смиренно признала Ева. – На жертве его кровь, в ампуле – чужая. Есть идея, как он это провернул, но вопрос сейчас в другом: если кровь не его, то чья же?

Видно было, что Беренски ждал скандала – и теперь, сбитый с толку, стал куда сговорчивее, чем обычно, причем безо всякого подмазывания с ее стороны.

– Ну-у, если ДНК есть в базе, могу поискать.

– Я уже заказала поиск, по нолям.

– По всей базе?

– Я что, первый день в полиции, похожа на зеленого копа? Хотя, если хорошенько подумать, по покойникам я не смотрела.

– Кровь из трупа? И как же она могла очутиться у какого-то придурка в вене?

– Да не в вене, а в пробирке, которую он мне подсунул. Сможешь провести поиск по базе доноров среди покойников?

– Конечно.

– А за час управишься? – недоверчиво спросила Ева.

– Смотри и учись, – ответил Дики, картинно разминая пальцы.

Они вместе вошли и направились к его рабочему месту – длинной стойке, заставленной экранами, системными блоками и панелями управления. Катаясь вдоль прилавка взад-вперед на своем стуле на колесиках, Дикий Дики принялся за работу, вводя команды то вручную, то с голоса.