Вечность после... (СИ) - Страница 70

Как только мои веки опускаются, сознание стремительно возвращается в прошедшую ночь: белый Мустанг несёт меня по ночному хайвею, я упиваюсь скоростью, адреналином и гипнотизирующей красотой задних фар чёрного Мустанга Дамиена. Он всегда впереди: как бы муж не объяснял мне премудрости и тонкости гонки, не учил чувствовать машину, правильно выжимать сцепление и газ, насколько ни была бы моя модификация новее, резвее, мощнее, мне его не обойти. Никогда. Я всегда позади, всегда за ним, всегда спешу за его огнями.

Шесть вертикальных алых полос – по три с каждой стороны, приковывают мой взор, погружая в состояние, похожее на транс. Это не просто огни задних фар его машины, это мой маяк, ориентир, которого мне нужно держаться. Дорога слишком опасна и непредсказуема, я не доверяю ни ей, ни людям, её построившим. Я верю Дамиену, и он прокладывает для нас обоих путь, минуя развилки и съезды на другие уровни автобана, набирая скорость и сбрасывая её, меняя полосы. Он даёт мне возможность разогнаться и попробовать на вкус скорость, удовольствие от игр с ней и управления моим резвым белым конём, но только на тех участках, которые сочтёт безопасными.

В этом движении у меня нет свободы, я лишь следую за ним, ориентируясь на шесть его красных огней, но весь смысл в том, что мне она и не нужна: моё счастье в её отсутствии. Я променяла свою свободу на любовь: Евы Блэйд давно уже нет, есть вторая половина Дамиена Блэйда.

Голос Дамиена ударяет меня в сердце, вырвавшись из сотового, прикреплённого к панели приборов:

- Ну как? Чувствуешь её?

И в этом голосе столько «свободы», что нам хватит обоим. Настолько живым мой муж бывает только в двух случаях: за рулём и в постели. Но дорога – то место, которое единственное превращает его в мальчишку, жаждущего поделиться своим искрящимся экстазом со мной, его неотделимой частью. И я принимаю его подарок:

- Дааа! Дааамиееен!!!

Он прибавляет ещё, вынуждая меня интенсивнее вжимать ступню в педаль газа.

Невероятные ощущения. Непередаваемые. Неповторимые.

Перерождение личности. Заполнение эмоциями до отказа. Выход на новый уровень.

Внимание, напряжённое до предела, максимальная острота зрения, выверенность каждого движения и приближающиеся красные шесть полос, потому что я нагоняю свой маяк. На этой скорости, кажется, даже мысль имеет воздействие на рёв мотора моего Мустанга:

- Боже, Даааамииеен! – выдыхаю со стоном.

И он отвечает изменённым голосом, неся свой заряд и мне:

- Это оно, Ева! То, о чём я тебе говорил!

Да, он долгое время пытался мне объяснить, что чувствует за рулём своего гоночного Мустанга, почему скорость даёт ему силы и как именно лечит его душевные раны, пока, в конце концов, не потратил целое состояние на новую модель своего любимца для меня. Он заказал её в эксклюзивном цвете – белом. Это был подарок на пятую годовщину нашей свадьбы, сопровождённый словами: «Теперь ты узнаешь, что ЭТО!».

И я узнаю трижды в месяц: десятого, двадцатого и тридцатого числа. Каждую ночь, выпадающую на эти даты, мы выезжаем на пустынный автобан и гоняем с трёх до четырёх утра – именно в этот час автобан мегаполиса бывает совершенно пустым. И этого времени нам хватает для полного сброса накопившейся усталости, замотанности детскими проблемами и рабочими вопросами. Вначале Дамиен предполагал соревноваться со мной, нивелировав свой опыт техническим превосходством и мощью моей машины, но его талант и любовь к скорости оказались всё же сильнее – я так и не смогла его обойти. Ни разу. А может быть, и не хотела.

Спустя время открываю глаза, чтобы полюбоваться никогда не надоедающим морем, его просторными водами, виднеющейся вдалеке кромкой острова Ванкувер, горной грядой справа или суетой на знаменитом Ванкуверском мосту «Львиные ворота» слева. Кажется, я люблю свой город. Теперь люблю.

Этот человек настолько дорог мне, что я способна узнать его без слов и образов. Самой первой ощущаю радиацию тепла, исходящую от его большого тела, затем нос улавливает запах терпкой туалетной воды – мой выбор, влажное дыхание в изгибе моей шеи. Он не просто присутствует, он есть.

Мой муж, мой Дамиен.

Сколько раз он делал это, а эффект всё тот же: губы касаются кожи на шее, и в эту точку словно вонзается поток благостной энергии, растекающейся вибрациями, волнами с такой силой, что мои ноги подгибаются в коленях. Но я не боюсь упасть – знаю: он подхватит. Всегда.

Наконец, Дамиен прижимается ко мне грудью, протягивает свои руки под моими, заставляя отпустить поручень и, расслабившись, просто лежать на нём: спина на его груди, руки на его руках. Этот жест вошёл в число его немногих привычек уже давно: всякий раз, как он видит меня на террасе с вытянутыми руками, бросает то, чем был занят, и выходит, чтобы встать за моей спиной. Я знаю об этом и неосознанно жду его даже тогда, когда уверена – он не видит меня. Жду, потому что эти руки, поддерживающие мои, и грудь, отдающая мне свою силу – напоминание о его клятве быть всегда мне опорой. И он считает, что об этом нужно напоминать – чем чаще, тем лучше.

Как Алекс напоминает своей Валерии о том, что любит всю свою жизнь только её, и только она по-настоящему имеет в его жизни значение. Даже не дети, а только она – в этом он однажды признался Дамиену.

- Ты спала всего два часа сегодня. Ложись отдыхать сразу, как мы уедем, - нежно приказывает мне мой супруг.

- Ты спал столько же! – спорю.

- Я крепче! – настаивает.

- Ну и что?! Без тебя я не усну!

Дамиен смеётся: я это слышу и чувствую, почти лёжа спиной на его груди. От его смеха мне делается так хорошо… Непередаваемо сладко.

- Окей, - и в голосе ирония. – Развезу детей по школам, заскочу на Коттонвуд – что-то у них выручка упала, нужно проверить. Вернусь и залезу к тебе под бочок, - нежно целует меня в висок.

- Ты помнишь, что сегодня у нас гости? – спрашиваю.

- Помню, конечно!

- Нужно готовить ужин. Поможешь?

- Ты ни о чём не беспокойся. Лера сказала, что привезёт сладкое и кое-что из еды, и дала мне задание побаловать её чем-нибудь из меню моих ресторанов, но я приготовлю сам. Выбираю между лазаньей и уткой, ты как считаешь?

- Утка выходит у тебя лучше!

- Окей, значит утка! Заодно и мясо на Коттонвуд выберу, сегодня как раз у них поставщик.

- Соня с Эштоном тоже приедут?

- Только Соня с детьми, Эштон в отъезде.

- Значит, Амаэль и Айви сегодня будут здесь! - улыбаюсь.

Любоваться на эту парочку можно до бесконечности. Столько трепетности и нежности в детской дружбе мне ещё не встречалось. Они словно существуют отдельно от всего прочего мира, их головы всегда рядом, всегда вместе.

- У них всё будет не так как у нас, - Дамиен вдруг становится серьёзным, - им повезло с семьёй.

Амаэль и Айви ещё совсем дети, но уже сейчас яснее ясного видно, что тяга, существующая между ними - не просто дружба. Так тянутся только родственные души, однажды предначертанные кем-то одна другой. Именно так, как это было когда-то у нас с Дамиеном. С самого детства, с самого начала между нами были искры и непреодолимое взаимное притяжение.

- Ты начала читать Лерину книгу?

- Нет ещё. Смотрела отзывы в сети, люди пишут, что она не простая. Никак не решусь…

- Не бойся тяжести, без неё не бывает настоящих историй. А эта книга - о самой сильной, сложной и красивой паре, какие мне встречались.

Спустя мгновение добавляет:

- Ну, кроме нашей, конечно!

С этими словами муж опускает руки, разворачивает меня к себе и целует в губы. Я купаюсь в его любви, плаваю в ней, как в океане. И каждая волна поднимает меня так высоко, что, кажется, можно коснуться неба, дотянуться до звёзд и снять себе самую счастливую.

Его любовь в его поцелуях. Они не просто быстрые «чмоки» или постельные поедания, они - цветы, распускающиеся на моей коже. Благоухающие сладким приторным ароматом гиацинты цветут на мне вечером и ночью, а утром и днём - нежные чайные розы с множеством многослойных лепестков и утончённым запахом.