Вдвоём (СИ) - Страница 1

Может ли старость дарить такое счастье?

Может!

Сидя в центе праздничного стола рядом с любимым и единственным мужчиной в моей жизни, меня переполняли эмоции.

Радость, счастье, любовь, признательность и благодарность… и совсем чуть-чуть жалости, что современная медицина не придумала ещё вакцину бессмертия.

Поздравления от любимых родственников, детей, внуков сыпались со всех сторон.

Вовочка чувствовал себя неловко. Нет, он у меня очень общительный. Можно сказать — балагур, но такое пристальное внимание поначалу смущало даже меня.

— Мамулька, — со спины тихо подошёл Никита.

— Что, сыночек?

Наш сын и главврач поликлиники в одном лице переступил с ноги на ногу, чувствуя неловкость.

— Мам, пап. Сложный случай. Надо на работу. Хирург новый, боится сам оперировать девушку.

— Молодец хоть признаёт, что помощь нужна, — заворчал Вовочка, поднимаясь со стула и пожимая сыну руку на прощание. — А то нынче молодёжь очень самостоятельная.

— Пап, — Никитка покачал головой, ухмыляясь, — молодёжь всегда была и будет самостоятельной. Тут просто человек ответственный. Я Аллу Игоревну потому и взял на работу, что она — очень совестливая и осмотрительная.

— Конечно, — поддержала любимых мужчин. — Не на баяне играете, а жизни человеческие спасаете!

У окружающих появились улыбки на лицах.

— Ольга Владимировна, ваша работа тоже очень важная, — подала голос Анечка, наша невестка.

Я только махнула рукой, улыбнувшись.

«Что там жизненно-важного в пиликанье на кнопках? — вспомнив о своей работе в детском саду, печально вздохнула. Очень уж скучала сейчас, уже больше двадцати лет просидев на выслуге. — Дари любовь детям, пой с ними, да пляши… Только искренне и от всего сердца — вот и всё!»

— Беги, сынок. Бог тебе в помощь!

Никита ушёл, поцеловав свою жену перед уходом, и я вытерла одинокую слезу, выступившую от умиления.

— Бабушка, бабушка! — Подскочила Катюша — наша шебутная внучка. — Пора! Сейчас.

Вова резво для семидесяти трёх лет поднялся со стула.

«Танец… и зачем только этот бред придумали?»

Подав руку, медленно под ручку последовала за Вовчиком.

Муж очень любил танцевать. Сколько себя помню, на всех вечеринках, праздниках Вовочка был центром танцпола. Не то, чтобы он был профессиональным танцором. Нет. Обычный строитель с руками не из «одного» места.

Всё дело было в его натуре. И самое забавное, я до самой свадьбы не знала, что Вова такой прикольный. Он мне казался таким серьёзным и хмурым… а в день нашей свадьбы у мужика будто колпачок сорвало. Он так выплясывал и радовался «прощанию со свободой», как выразились его женатые друзья.

«Боже… — заглянув в счастливые глаза муза, еле сдержала слёзы, — спасибо тебе за такую жизнь!»

Осторожные движения, поставленные внучкой-хореографом, получалось выполнять без особого труда. Даже на автомате. Эмоции заполнили собой всё, стирая механичность и переживания по поводу красоты исполнения.

Нам нравилось! Остальное не важно.

Мягкая мелодия, смысл слов песни, сила голоса певцов… моя любимая песня «Вдвоём»… песня нашей молодости. Максим и Наргиз вдохнули в композицию такую мощь, что словами не описать то воздействие, которое песня на меня производила!

Окружающее пространство сгладилось яркими красками. Я не видела ни улыбки, ни слёзы друзей и близких. Для меня эпицентром Вселенной был и всегда остаётся лишь он один — мой Вовочка.

— Устала? — Спросил муж, когда праздник закончился, и мы вернулись домой.

— Чуть-чуть. Такие мероприятия меня всегда выматывали.

— Знаю. — Вовочка подошёл ближе и обнял. — Давай спать?

Тихо захихикав, как девочка, сострила:

— Говоришь, как в первую брачную ночь. Помнится, после свадьбы мы тоже без ног свалились спать.

— … только подарки спихнули с кровати, — засмеялся Вова, крепко обнимая меня. — Да… вернуть бы меня пятьдесят лет назад, я бы спать не лёг.

Щёлкнув любимого старика по носу, с хохотом выбралась из его рук.

— Шутник. Всему своё время. И знаешь… вернись я обратно, ни одной секундочки не изменила бы.

— И я…

Забравшись под одеяло, умиротворённо вздохнула.

— Ты же помнишь?

— Что?

— Я умираю первой… не смей оставлять меня одну.

Муж напрягся.

— Оля, раньше воспринимать твою творческую натуру было как-то легче. Сейчас эта дурость — несмешная.

— Знаю…

Сколько себя помню, я к Вове постоянно приставала с этой просьбой. Натура или нет, а страх остаться без него всегда кружил рядом. Я отчётливо осознавала, что не смогу без него прожить и дня. Я слабая без него. «Половина» в прямом смысле этого слова.

Самое жуткое, что в молодости этот страх был призрачным, а с возрастом обрёл лицо. Это нормально. Время же неумолимо. Тем не менее…

Муж некоторое время молчал. Напряжение отпускало его тело.

Хмыкнув, Вовочка заключил:

— Уйдём вместе. Вдвоём.

— Вдвоём… А мне нравится!

Засыпая в объятьях любимого, улыбалась.

Потянувшись, удивлённо распахнула ресницы и села на кровати.

«Нет тяжести в теле… а села, как резво! — Быстро моргнув, опешила, непрестанно работая ресницами. — Что за чёрт?!»

Обстановка вокруг меня сильно напоминала комнату в общежитии. Моя кровать полуторная… и по периметру помещения ещё две такие.

«Где я? Это сон?» — Опустив взгляд, вздрогнула, посмотрев на свои руки.

Молодые, без веснушек, которые сопровождали меня по жизни с пелёнок. Пальцы тонкие, изящные. Толстый перстень, которых я с роду не носила.

Отбросив одеяло, подскочила к напольному зеркалу.

Встретившее меня отражение захлебнулось рыданиями.

Я знала, что это. Сама ни одну книгу написала в стиле попаданства. На мои фэнтезийные труды даже популярностью пользовались, но поверить в то, что я, как мои героини, попала в другой мир… в тело другого человека…

«… а моё?! Где я?! А Вова?! Нет! Не хочу!!!»

Протяжно взвыв, рухнула на пол.

Меня трясло от беззвучных рыданий.

Появление нечаянного свидетеля не спасло. Истерика захватила меня полностью.

Ужас и страх затопили сознание.

— Олив! Оливия!!! Ты чего?! — Подскочившая девушка, заботливо приобняла меня за плечики, помогая подняться. Эмоции чужой подруги оказались очень кстати. Страшно подумать, как долго я приходила бы в себя, находясь перед не своим отражением! — Оливка, что с тобой? Это из-за опекуна, да? Брось! Навязанная им помолвка с баронским отродьем всё равно сейчас ничем не обяжет. Тебе учиться ещё три года, а за это время всяко может случиться. Я тебе как зельевар говорю!

Всхлипывая, дрожащими руками обхватила протянутый стакан с жидкостью.

Большие глотки холодной воды окончательно помогли прийти в себя.

— Идём… надо умыться. Скоро на занятия. Нельзя такой идти… Даррелл увидит — станет ещё невыносимее. Гадёныш! И чего к тебе придрался тварь!?

Хлопнула дверь, и в комнату вплыла ещё одна девушка.

— Нечего было его опускать при всех… Это Лэнг так изощрённо мстит. Не думаю, что дело дойдёт до свадьбы… — голубоглазая брюнетка поморщилась, окинув меня оценивающим взглядом. — И чего он так зациклился? Было б чему мстить…

— Кейт! — Охнула обнимающая меня блондинка с ласковыми карими глазами, которые при взгляде на Кейт обзавелись колючим неприязненным возмущением. — Как тебе не стыдно!

— Не стыдно! — Огрызнулась брюнетка, раздражённо перекидывая блестящие кудри через плечо. — Эта выскочка заслужила всё, что получает. Ещё перед дочерью мятежников вся академия не прыгала на задних лапках! Подумаешь! Отличница!!

Эта Кейт помогла мне окончательно прийти в себя.

«Значит, я теперь не Ольга Владимировна — музыкальный руководитель в детском саду… писательница фэнтезийных романов… больше не мама самого лучшего сына… не бабушка красавицы-внучки… не любимая и единственная Вовочки… — Слёзы новым потоком потекли по щекам, и блондинка помрачнела, озверело пялясь на соседку по комнате. — Дочь мятежников? Отличница?!»