Вдова живого мужа - Страница 59

Изменить размер шрифта:

— Приехал как все, наверное, — пожал плечами Ян. — Но надо же было так втереться в доверие, что его даже на работу в ОГПУ приняли! Светка в него влюбилась! Чего я ей только ни говорил, она все твердила: "Ну и что? Ну и пусть!"

— А ты сам в Светку не был влюблен? — как бы между прочим спросила его Таня.

— Я? В Светку? По мне, так она чересчур красива!

— Разве можно быть красивой чересчур? Никогда не слышала, что это повод для мужского безразличия.

— Наверно, я опять неточно выразился. Светлана всегда знала, что она красива и всегда старалась не прогадать. Потому она не просто жила, а как бы оглядывалась вокруг в поисках того, кто даст за её красоту повыше цену. Это не обязательно могли быть деньги — к деньгам она не была равнодушна, но и не считала их главными… Ее привлекал размах. Или возлюбленный должен был без памяти её любить, буквально не жалея для неё жизни. Или быть особо незаурядным. Или цель иметь повыше — вроде достать звезду с неба. Главное, чтобы не так, как у других женщин, а все — ради нее!

— А в тебе она ничего такого не нашла?

— Искала, но я не дался. И вообще, я к любви отношусь совсем по-другому. Я всегда знал, что свою девушку узнаю сразу: только загляну в её серые глаза! И не будет ни продавцов, ни покупателей, ни цены — будет общее бесценное чувство.

Таня покраснела, потому что в течение всей тирады Ян не сводил с неё глаз.

— Может, ты зря волнуешься о своей Светлане? Не маленькая, не пропадет.

— Не маленькая, — согласился он, — но как маленькая! ОГПУ её арестовало, так чего она, выйдя оттуда, удумала? Хочу, говорит уехать из ЭТОЙ страны! А разве у нас есть какая-то другая?

— Не волнуйся, может, она ещё и передумает.

— Как же, передумает! Утром чуть свет в общежитие заявилась, вещи Николая, покойного мужа, принесла. Мол, пригодятся. Сказала: прощай, не поминай лихом!

— Значит, она уехала? Что же ты вслед случившемуся злишься?

— Я сам не знаю, — вдруг успокоился он. — В глубине души я все-таки крестьянин. Всякая там ломка, перемена невыносимы для моего замшелого духа.

— Ну уж и замшелого! — хмыкнула Таня.

— А если честно, я просто к ней привык. Светка хоть и на год младше, а заботилась обо мне, будто старшая сестра. Даже когда замуж вышла, не переставала следить, чтобы у меня белье было чистое, чтобы я экзамены вовремя сдавал, чтобы не голодал…

Он настелил на полу газеты и переместился поближе к Тане, положив голову к ней на колени.

— Теперь, кроме тебя, у меня никого нет!

— А как же Алексей Алексеевич, — не выдержала справедливая Таня, — он же в тебе души не чает! И Виринея Егоровна только о тебе и говорит…

— А я, выходит, просто порядочный свинтус! — подвел итог Ян и положил её ладошку себе на глаза. — Говори, Танюша, говори все, что ты обо мне думаешь. Выдай мне, негодному.

Таня любовно оглядела его тонкое лицо: красивый парень! Но имей такого мужа, и всю жизнь будешь бояться, как бы не отбила какая-нибудь шустрая.

— А мне никто не нужен, кроме тебя!

Девушку кинуло в жар.

— Что? О чем ты говоришь?!

— Я прочел твои мысли, — проговорил он растерянно. — Как только положил твою руку себе на глаза, так и услышал… "всю жизнь будешь бояться, чтобы не отбила какая-нибудь шустрая".

Таня отдернула руку.

— Подожди! — он упруго сел. — Что же это получается? Рядом с тобой мои способности увеличиваются? А не попробовать ли нам вдвоем, например, солнцепоклонников увидеть? Вдруг удастся пробиться через их щит? Однажды у меня это получилось ночью. Может, по ночам они уязвимей? Давай попробуем завтра ночью их достать.

У Тани загорелись глаза, но она тут же опомнилась.

— Ночью — это, конечно, хорошо, только мама меня ни за что не отпустит.

— Ничего, выход всегда можно найти. Мы нашу идею Головину подбросим. Начальник он или нет? Вот и пусть договаривается с твоей мамой насчет ночного дежурства, объясняет наши с тобой попытки к духоборам прорваться с научной точки зрения…

На другое утро Головин явился на работу торжественно нарядный, сияющий и, ставя в стакан неизвестно откуда взявшуюся живую розу, объявил:

— Матильда родила сына! Два мальчишки — о чем ещё может мечтать счастливый отец?!

— Когда твоя жена хочет вернуться в Россию? — поинтересовался Ян.

Головин помрачнел.

— Никогда не хочет! Чтобы увидеть своих сыновей, мне теперь придется ездить в Германию!.. Бюргерша! — разозлился вдруг он. — Колбасница!

— Случайно ты имеешь в виду не ту хрупкую девушку, с которой я имел честь познакомиться в замке пана Бека?.. Тьфу, я хотел сказать, в замке, который украл у тебя Зигмунд Бек?

— Ту самую, — нехотя подтвердил Федор, отмахнувшись от уточнения. — Хочет, видите ли, чтобы мальчики росли добрыми, цивилизованными людьми. Могла бы полюбить Россию хоть из любви к мужу!

— Чем же ей Россия не понравилась?

— Однажды на её глазах озверевшая толпа растерзала царского генерала. Матильда тогда чуть не лишилась нашего первенца. Она несколько дней не могла прийти в себя и все повторяла: "Варвары! Каннибалы!"

— Но, Федор Арсентьевич, — не выдержала даже тихая Таня, — такое зрелище испугало бы любую женщину!

— Положим, не любую, — возразил Головин, — в той самой толпе было немало женщин. Но надо же разбираться, что к чему! В конце концов, это революция, а не деревенские посиделки. Лес рубят — щепки летят!

— Видимо, генерал был великоват для щепки, — заметил Ян.

— Вот уж не ожидал, что у моей жены будут такие горячие защитники! Да поймите вы: буржуазия никогда не расстанется со своей властью добровольно! Ее надо отбирать силой! — Федор простер руку вперед и набрал побольше воздуха, но юноша его остановил.

— Извини, Федор Арсентьевич, ты же знаешь, какой я в политике профан! Торопился поскорее выучиться: хирургия, гистология… Потом как-нибудь не торопясь мы с Танюшей все это освоим. Идет?

— Что ты хочешь от меня, хитрый поляк? — улыбнулся Головин.

— Хочу направить твой светлый ум на изучение проблем человеческой психики в части её паранормальных явлений.

— Накрутил. Лишь бы увести в сторону от нашего спора. Как ты не понимаешь, речь идет о будущем человечества?

— Может, лучше самому человечеству решать, каким ему быть в своем будущем?

— А разве мы с тобой — не часть человечества? И разве не сегодня закладывается фундамент…

Как и когда-то, пять лет назад, Ян слушал эти жесткие, каменные слова, которые, казалось, высечены в речи Федора в виде огромных ритуальных глыб. Ну не волновали они его, хоть убей! Одно время Ян даже стал думать, что у него нелады с психикой. В самом деле, почему ему не хочется ходить строем, когда все ходят, петь хором, когда все поют, произносить такие же правильные каменные слова…

— Наверное, тебе все же придется выбирать, кем быть: каменщиком на закладке этого фундамента или простым начальником лаборатории?

— Не могу на тебя сердиться, — расхохотался Федор, — хотя во время всех наших серьезных разговоров ты прикидываешься этаким несмышленышем. Ладно, рассказывайте, что вы там придумали.

Начинающие исследователи рассказали ему о случайно открытой способности Яна читать мысли Тани.

— Может, это произошло действительно случайно, — предположил Головин, — состояние влюбленности располагает к чтению мыслей друг друга.

Таня, как всегда, от смущения покраснела, а Ян кинулся на защиту.

— Ты можешь придумывать совершенно обывательские объяснения, но настоящий ученый должен был бы заинтересоваться. Таня, давай попробуем почитать мысли этого неверующего!

Девушка заколебалась.

— Мы же сами ещё не выяснили, как это происходит? Вдруг чтение мыслей возможно только между нами?

— Вот и давай на месте разберемся: случайность это или нет? Усиливает твое присутствие мои возможности или нет? Прежде мне случалось не только излечивать головную боль у Федора Арсентьевича, но и вытаскивать из головы пулю. Ни одной мысли тогда мне прочесть не удалось. Теперь… Федор, сядь!

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com