ВЦ 3 (СИ) - Страница 53

И на обманул. Советские «Дугласы» едва остановились и пилот открыл дверь, как на аэродроме грянул оркестр и из Packard 180, что стоял чуть поодаль, вылез человек в бежевом костюме поблескивая пенсне.

Василия обнял и задвинул за спину, и пошёл со всеми ребятами здороваться. Вовка замешкался. Летел в другом самолёте, с артистами. Не сам такой фортель выкинул. Серова настояла, требовала научить её этим песням, что пел на концерте. Пришлось лететь на втором самолёте с бомондом. Весь полёт югославскую сливовицу дегустировали и песни пели. Все, только вот Фомин и Серова оторвались от коллектива. Сидели на узких креслах в хвосте и обжимались. Ну, не так, как хотелось бы, но к Вовкиным бежевым штанам регулярно колено Васильевны прижималось, нужно надеяться, что ненароком. А ещё кружил голову аромат духов. И близость губ. Фух, нужно выдохнуть и сосредоточиться на аккордах.

Выбежал Фомин из самолёта с гитарой и пристроился в конце шеренги футболистов, как раз за секунду перед тем, как Лаврентий Павлович подошёл к последнему в стою надежд Советского спорта.

— А ордэноносэц. Покажи. Молодэц. Вот такыми должны быть комсомольцы. Еслы играть в футбол, то лучшэ всех, Еслы петь, то тоже лучшэ всех. Всэ молодцы. А ты почему с перемотанной ногой? Ранили? — Берия вернулся к Ишину.

— Нечестно играли хорваты, по ногам били. Не могли смириться с тем, что их чемпионов Югославии семнадцатилетние пацаны обыгрывают, — за взбледнувшего Володьку ответил Фомин.

— Да пысали наши газэты, что грубо играли. Тэм более, молодцы. Три года назад, когда ваши старшие товарыщи вэрнулись из Англии, то многим было присвоэно звание заслуженный мастер спорта. Вам рано, конэчно, но вот звания мастер спорта заслужили. Две взрослые самые сыльные команды Югославии побэдили. Тогда всем динамовцем дали премию по дэсять тысяч рублэй. Ну, они взрослые у них жёны, дэти. Вы же ещё не женаты, а потому руководство СССР приняло рэшение наградыть вас премией в пять тысяч рублэй. Ну, раз второй половинки у вас нэт. — Посмеялись дружно.

— Ладно, ребята бэгите домой, родытелей обрадуйте. Свободны все. «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться». (Послышалось). А ты Фомин погоды. Скажи, почему у них ты песни поешь, а у нас нэт.

— Да, какой из меня певец, товарищ маршал Советского Союза, — ээх, гитару бы спрятать.

— Василий, какой из него пэвец? — повернулся Берия к младшему Сталину.

— Не Шаляпин. Голоса нет, играет плохо. Так что — это лучший певец СССР. Весь зал плакал, я прямо за сердце хватался на первой песне, а когда он заставил Броз Тито танцевать с Серовой, то у меня глаза на лоб полезли.

— Заставил Броз Тито? А почэму газэты об этом не пысали? — Берия повернулся снова к Фомину. — Я думаю, это не правильно будэт, что Броз Тито танцевал под твои песни, а я их даже нэ слышал. Василий Иосифович, ты пригласи нас в гости с футболистом на дачу к отцу, мы там всэ вместэ его и послушаем.

— Лаврентий Павлович, а Серова?

— А зачем нам Сэрова, мы Сэрову сто раз слышали. Что там с запысью пэсни на киностудии? — Блин всё знает, специально сведения собирал.

— Две недели дома не были. Не знаю. — Пожал Вовка плечами.

— Точно. Василий, ты Аполлонова с дочкой тожэ пригласы. Послушаем молодёжь.

— С удовольствие, Лаврентий Павлович.

Ну, то ещё удовольствие. Как там сказал товарищ Эпиктет: «Чем реже удовольствия, тем они приятнее».

Пока Молодёжка «Динамо» громила югославов, взрослые тоже играли. Два матча провели. Совершенно разные матчи. 10 июля динамовцы 4:2 выиграли у ВВС, а через пять дней выиграли у Крыльев Советом (Москва) — 3:0. Но если в первой игре это была заруба, то в следующем матче, играя с самым слабым клубом группы, выиграли, конечно, но именно на классе, а не на задоре. Бегали, попинывая мяч.

Вовка вернулся 18 июля, а 20 должен был состояться один из самых важных матчей чемпионата. Предстояла встреча с ЦДКА.

Якушин завёл Вовку к себе в кабинет после тренировки и мотнул головой, указывая на стул венский.

— Ты что Фомин верующий? — как на больного Хитрый Михей посмотрел. Нашёлся, блин, воинствующий атеист.

— Нет. А что опять случилось Михаил Иосифович? — ох, уж эти хроноаборигены. Учудят иногда такое, что хоть стой, хоть падай.

— Ну, ты сейчас по краю поля ползал на коленях и поклоны бил. Ты комсомолец? — взгляд не изменился.

— Фу, напугали вы меня, товарищ тренер. Это я в Югославии с трёх стадионов кусочки газона откопал и теперь у нас с краешку поля прикопал пока, нужно будет с директором стадиона поговорить. Не знаю секретная ли это трава, но на тех трёх стадионах, что в Хорватии, что в самом Белграде газон ни в какое сравнение с нашим лысым не идёт.

— Партизан ты …

— Точно с «Партизана» самая лучшая трава.

— Артист, бляха муха. Вот что Володя. Не совсем тебя понимаю, и не верил в твою галиматью. Но это, блин горелый, работает. Пацаны взрослых громят. И у нас, и там, в Югославии. Кроме того Аполлонов на меня рычит, чтобы пригляделся к твоей методике, и в то же время всеми карами небесными стращает, если я тебя угроблю. Словом… — Хитрый Михей покачал головой видно сам себе удивляясь. — Завтра играешь во втором тайме, в независимости от результата. Гранаткин Валентин Александрович сказал, что медаль будет выдаваться игроку — принявшему участие в десяти играх, в том числе и решающих. Так что, готовься, почти в каждой игре будешь выходить.

— Спасибо, Михаил Иосифович.

— Пока не за что.

— А тренировки? — начал вставать Вовка.

— Тренировки? Не тренировки пока я сам буду вести, ты уж со следующего года. Да, шучу. Напиши план. Будем потихоньку внедрять, сам понимаешь, если в середине сезона резко нагрузки увеличить, то можно и навредить больше, чем это пользы принесёт. Со следующего года. А с пацанами сам уж. Даже лезть не буду.

— Понятно.

— Нет. Не понятно тебе. Рожа не сияет. Сам — говорю. На полную ставку тебя оформим тренером. Там полно бумажных препятствий было. Но ты их одним махом смёл. Мастер спорта может работать тренером без специального образования. А сегодня в газете сам читал, что ты теперь мастер спорта.

По стадиону, я поговорю с директором, подойдёт к тебе Василий Семёнович, покажешь, куда ты ворованную траву прикопал. А говоришь, комсомолец, у братского югославского народа траву украл. Позорище.

— Позорище по-сербски — это театр.

— Точно. Артист.

Генерал-лейтенант Пономарёв Иван Михайлович хлопнул Вовку по плечу, неожиданно обнял и снова хлопнул. Фомин ничего такого не ожидал. Даже оторопел.

— Ладно, племяш, держи ключи. Девок … Да, чего там, нужно так и девок води, мебеля только не громи, жена ругаться будет. Я тебе с оказиями, может, и ещё пришлю. Да и денег на содержание подкидывать буду. — Усатый генерал в очередной раз хлопнул Фомина по плечу и сунул ему связку ключей. — Держи ключи, бывай, племяш, а то самолёт без меня улетит. — И опять хлопнул.

Странный дядюшка. Родственник неожиданный затопал сапогами вниз по лестнице, а Вовка закрыл дверь квартиры и присел на табурет в прихожей. В последние два дня подарки на него сыпались со всех сторон. То Генсек Тито орденом пожаловал, то наш Генсек дал звание мастера спорта и пять тысяч рублей премии, потом сын Генсека сдержал слово и от ВВС ему премию в тысячу рублей выписал. Так сказать, за демонстрацию превосходства Советского спорта.