Ваша семья и ваше здоровье - Страница 48

Но однажды вечером жена Фрэнка сказала: «Знаешь, если бы мы захотели взять ребенка, то едва ли смогли бы найти его здесь, в Штатах. Это был бы ребенок из какой-нибудь очень далекой страны». Да, Фрэнк это понимал. И тогда жена спросила: «Ты помнишь молитву Александры, ту ее часть, которую она сочинила сама и произносила каждый вечер?» Да, Фрэнк помнил. Его дочь всегда молилась так: «Господь, храни нашу страну и пошли нам несколько бедных людей…»

На глаза Фрэнка навернулись слезы. Теперь он понял. Удочерение другой девочки не заменит Александры, но оно будет ответом на ее молитву. Через несколько месяцев Дэфорды уже принимали у себя девочку-сироту с Филиппин. Теперь у них появились силы жить дальше, перестраивать свою жизнь. Наивный идеализм ребенка подвиг их на решительные действия. Позднее Фрэнк писал: «Мы просто начнем все сначала и будем жить уже с этой минуты. Огромное спасибо, Александра, потому что с тех пор, как мы согласились с тобой, у нас появилось столько дел».

Действительно, покинувшие нас любимые завещают нам «больше работать». Поистине ужасно, когда мы замыкаемся в своей патологической преданности умершему. По существу, этим мы предаем ту жизнь, которую делили вместе с ним. Намного разумней строить плодотворную жизнь, воодушевляя себя лучшими идеалами тех, кого уже нет с нами.

Многие спрашивают, сколько времени понадобится, чтобы прийти в себя после случившегося несчастья. Когда мы сможем наконец осушить свои слезы? Что ж, консультанты говорят, что период траура у всех различен и зависит от индивидуальности. Но следует иметь в виду, что преобладание одной фазы в течение многих месяцев — это уже сигнал опасности.

Скорбящие проходят через периоды шока, гнева, замешательства, депрессии. Мы преодолеваем свое горе, переходя из одной стадии в другую. Но если, к примеру, мы находимся в шоке уже четвертый месяц после случившейся трагедии, значит не все у нас в порядке. Если депрессия продолжается целый год, нам, возможно, необходима помощь специалиста.

Для любого человека этот процесс никогда не проходит гладко. Горе будет то опускать, то наказывать с новой силой; иногда мы будем испытывать покой, а следом — внезапный толчок невыносимой боли. Но день ото дня наши раны будут затягиваться. Помрачневший лик природы проясняется; мы снова начинаем слышать пение птиц и замечать игру солнечного света на листьях. Ворота на небеса, казавшиеся крепко запертыми, приотворяются, и мы снова услышим призыв Христа: «Приидите ко Мне, все труждающиеся и обремененные» (Мф. 11:28). И постепенно мы приходим к пониманию, что Господь действительно есть «Бог всякого утешения» (2 Кор. 1:3).

И позвольте вас заверить, утешение Господа стоит недешево. Вы вкладываете свои надежды и мечты, самое свою жизнь в другую драгоценную жизнь и наблюдаете, как эта жизнь растет и расцветает. И вдруг, внезапно, без всяких объяснений, она гаснет. Вы протягиваете руки, чтобы прикоснуться к любимому существу, но ловите лишь пустоту. Вы просите, вы умоляете, но не получаете ответа.

Только в этой ужасающей тьме, в этой болезненной пустоте мы можем по-настоящему узнать Бога всякого утешения, ибо только там мы сможем приобщиться к крестным страданиям Христа. Священное Писание говорит нам, что мы можем приобщиться к страданиям Христа. И период нашей скорби помогает нам лучше понять всю полноту Его любви. Наша скорбь порождает в нас способность к более глубокому состраданию и пониманию.

Горе преисполнено болью? Да, мраком, минутами безысходности. Но разве все это напрасно и бессмысленно? Нет! С Богом всякого утешения — не напрасно. Он придает страданиям новое измерение. В самый горестный час Он привлекает нас к Себе. Господь может показать нам обратную сторону страдания. Вы тоже можете узнать Бога всякого утешения — Этого изведавшего горе Человека, познание Которого есть жизнь вечная.

Давайте отправимся вместе со мной в путешествие, которое бывает только раз в жизни, — на «крышу» мира, в страну гигантских гор, затерянную высоко в Гималаях. Мы пролетаем над Каракорумами, гребни которых достигают в среднем 7000 км. Девять из них, выстроившись друг за другом, пронзают безоблачное небо своими остроконечными вершинами на высоте 8000 км. Взойдя на борт самолета в Равалпинди, на севере Пакистана, мы идем на посадку в древнем торговом городе Гилгит — дальше лететь невозможно.

Нам предстоит путешествие в Шангри-Ла. Мы ищем источник молодости. Всего 110 км джипом по Каракорум-скому шоссе отделяют нас от сердца Хундзы — гималайского рая.

После гонки на головокружительной высоте мы въезжаем в долину Хундзы, всего в нескольких километрах от границ с Китаем, Россией и Афганистаном. При виде этой красоты у нас захватывает дух. Изумрудные террасы на склонах гор залиты солнечным светом. Кажется, Сам Создатель подвесил между небом и землей корзины живой зелени. Даже воздух здесь какой-то опьяняющий.

В действительности эти террасы — не что иное, как сады и огороды жителей Хундзы. Поскольку горизонтально расположенной земли здесь нет, им приходится высекать площадки для своих садов в почти отвесных склонах. Кажется, куда ни бросишь взгляд, пейзаж устремляется вертикально вверх. Особенно величествен пик Ракапоши. Высотой 8000 км, он неправдоподобно прекрасен — и устрашающе близок. Майкл Уинн описал Ракапоши в сумерках: «В течение нескольких часов после захода солнца и погружения долины во тьму гора, вознесенная на три мили по вертикали над долиной, сверкает, как драгоценный камень, залитый белым рассеянным лучом лазера».

Майкл отмечает: «Большинство крестьян, похоже, терпят свою нищету с беззаботностью, совершенно несвойственной трущобам азиатских городов. Наверное, это означает, что жизнь не так уж плоха, если она протекает в объятиях Ракапоши».

Глядя вниз со склона этой господствующей вершины на дно долины, мы видим дворец короля и королевы Хундзы, которых здесь называют Мир и Рани. Здесь, в бесконечном отдалении от Нью-Йорка, Парижа и Лондона, тоже есть дома. Здесь, защищенные объятиями Ракапоши, живут люди — выносливые, неутомимые и как будто нестареющие. Они-то и вызывают самое большое восхищение в этом райском уголке.

Во время недавнего путешествия в эту величественную землю мы с семьей вновь могли восхищаться искусно устроенными террасами, на которых мужчины и женщины долгими часами возделывают свои посевы — по-видимому, не уставая, — и остаются бодрыми и энергичными до позднего вечера.

Мы пили восстанавливающую силы воду, стекающую с близлежащих ледников. Из-за белесого вида воды здешние жители называют ее «ледовым молоком». Эта насыщенная минеральными солями вода используется и для орошения садов и огородов.

Кульминационным моментом нашего путешествия в Хундзу было, разумеется, посещение Мира и Рани. Мы жили у них в качестве гостей и спали в специально отведенных для нас комнатах на территории дворца. Мне, моей жене Нелли, нашим внукам Шелли, Брэдли и Крейгу, а также их матери Джуди был оказан прямо-таки королевский прием. Наша задача состояла в том, чтобы в рамках «народной дипломатии» раскрыть секрет долголетия жителей Хундзы. Поэтому мы и взяли с собой наших внуков. Благодаря им впечатления, вынесенные из этой поездки, запомнились надолго.

Мир и Рани — очаровательная молодая чета. Им обоим всего по 34 года. Мы нашли их скромными, интеллигентными и всецело преданными своему народу, которому они стремятся помогать всеми силами. Нетрудно понять, почему их подданные так довольны.

Я хочу представить вам запись нашей беседы, состоявшейся в великолепном зале для приема гостей:

— Мир, завтра утром мы собираемся осмотреть исторический замок, принадлежащий вашему роду, правившему на протяжении длительного времени. Не скажете ли вы, какого именно?

Мир: Мое семейство живет в Хундзе и правит этим небольшим государством около 960 лет.

Дж. Э. В.: Девятьсот шестьдесят лет? Почти тысячелетие! И только одна династия?