Вас ожидают, мистер Шерлок (СИ) - Страница 42

Лирика началась неожиданно, причем неожиданно настолько, что до Джона не сразу дошло, о чем Шерлок толкует.

— Я солгал, — произнес он негромко, но посмотрел уверенно — прямо в глаза.

— Что, прости? — продолжал улыбаться Джон, тем не менее от взгляда этого слегка цепенея.

— Всё, что сказано мной за последние два часа, ложь.

Джон смотрел непонимающе, а потом в груди горячо взорвалось. Ложь?! Но как же так? Неужели он… Что это значит?

— То есть, ты хочешь сказать, что в Лондоне тебя не было? Что Ферди…

— Господи, Джон, — раздраженно оборвал его Шерлок, — оставь ты Фердинанда в покое. Как будто поговорить больше не о чем. Он, безусловно, замечательный парень и при других обстоятельствах мог бы вскружить мне голову, но я сейчас не об этом.

— А о чем?

— О тебе. Обо мне. О нас.

— О нас?

— Да, о нас. И это очень серьезно.

Та-ак…

— Ты готов меня выслушать?

— Говори, — твердо ответил Джон, стараясь при этом на Шерлока не смотреть — его проникновенный взгляд пробирал до костей, и это ужасно нервировало.

— Но, может быть, ты устал? Хочешь спать? Или…

— Говори, черт бы тебя побрал! — вскипел Джон, еле сдерживая порыв вскочить, сграбастать Шерлока за грудки и хорошенька встряхнуть.

— Хорошо. — Странно, но, похоже, горячность Джона вполне Шерлока удовлетворила, во всяком случае, в глазах его промелькнуло нечто, отдаленно напоминающее торжество. — Я в самом деле хотел, чтобы ты ревновал. Чтобы внутри тебя всё дрожало от ревности. И ты абсолютно прав, все мои манипуляции имели единственное намерение — завести тебя. И уехал я с Ферди только ради того, чтобы ты подумал, что я уехал с Ферди.

«Значит, обыкновенные шуточки, да? Как же легко усыпить твою бдительность улыбками и рыбой под сливочным соусом, наивный, доверчивый Джон…»

— И для чего тебе это? — пробормотал он, в тот же миг поняв всё, что скрывается за этой неожиданной исповедью, уже зная правду, страшась, но вместе с тем почему-то безумно желая её услышать. — Все эти сложности.

— Не будь идиотом, — скривился Шерлок. — Ты прекрасно знаешь, о чем идет речь.

Но Джон твердо решил быть идиотом.

— Не знаю.

Шерлок с досадой качнул головой — невозможно упрямый субъект.

— Я влюблен в тебя. К сожалению, безответно. — Он резко поднялся и встал у окна, повернувшись к Джону спиной — жест, от вежливости далекий, но Джон догадался, что так Шерлоку легче продолжить свои волнующие откровения (Сердце, естественно, заходилось отчаянным боем). — Ты мне понравился сразу. И дело не в физической привлекательности — на первый взгляд ты достаточно обыкновенен для того, чтобы сойти от тебя с ума. Но ты сидел в нашей кухне так, словно по-другому и быть не могло. И я подумал: хочу, чтобы он никогда меня не покинул.

— И тут же пригрозился выжить из дому всеми возможными способами, — слабенько пошутил Джон, сгорая от каждого произнесенного Шерлоком слова. В голове клубился туман, руки пронзала холодная дрожь и страшно хотелось выпить.

Плечи Шерлока дернулись.

— Ты же понимаешь… И потом, я сам испугался собственных чувств. Видишь ли, не в моих правилах к кому-либо привязываться всей душой.

— А как же… — начал было Джон, но притих — спрашивать о тех восьмерых было бы сейчас в высшей степени неуместно.

Но Шерлок как будто не слышал (или просто сделал вид, что не слышит) и продолжал с той же на удивление сдержанной интонацией: — С тобой всё рухнуло в одночасье. Я растерялся и повел себя не лучшим образом. Хорошо, что ты оказался таким терпеливым и благородным. И снисходительным. И добрым. И умным.

Джон откашлялся: — Не преувеличивай. Ничего такого, что ты сейчас перечислил. - (Но, боже, как же ему было приятно).

Шерлок наконец отошел от окна, возвращаясь на место, и от его близости Джон жарко вспыхнул всем телом. Надо всё-таки выпить, подумал он, но Шерлок снова заговорил, и звенеть бокалами во время такой непредвиденной речи было бы верхом бестактности.

— Потом я тебя захотел… в том самом смысле.

Тряхнуло Джона весьма основательно. Он тут же пожалел о своей опрометчивой деликатности и на коньяк посмотрел как на спасательный круг. Шерлок перехватил его взгляд.

— Может быть, разольем?

— Да, — хрипловато откликнулся Джон. — Было бы очень неплохо.

…Сделав пару глотков, Шерлок спросил: — На чем я остановился?

И что прикажете отвечать?

— Эмм… На смысле.

— Да. — Он снова посмотрел Джону в глаза, и мороз охватил кожу сорокаградусный, никакой алкоголь не спасал. — Я мечтал о тебе, Джон. Твоё обнаженное тело преследовало меня. Твой запах. Твой голос. Я представлял тебя в той кретинской пижаме (какой-какой?!) и пьянел от мысли, что именно скрыто под ней. Ты великолепен, Джон. Всё в тебе великолепно. И всё вызывает страсть.

О, господи боже.

— Шерлок…

— Но тебя не должно это волновать. Я уже всё решил.

Джон нервно допил коньяк и рубанул воздух ладонью. — Не знаю, что ты решил, но не волновать меня это не может. Ты… фактически признался в любви. Мне.

— Да.

— Что - да? Что - да, Шерлок?! — взбеленился Джон - каждый нерв его тоненько подвывал, не выдерживая мощи нахлынувшей информации. — Когда ты развлекался, уверяя, что я непременно в тебя влюблюсь, когда проделывал разные штучки, пытаясь сбить меня с толку головкой кларнета или своим полуголым видом, это было одно. Мы неплохо повеселились. Но сейчас… Я не нахожу слов.

— Тебе ни разу не признавались в любви? Почему ты реагируешь так болезненно?

Джон застонал: — Иисусе. Шерлок, ты неисправим. С какой стати ты решил, что признание от мужчины… такое признание для меня в порядке вещей?

— Ах, ты об этом… Не вижу существенной разницы. Впрочем, возможно, для тебя это и в самом деле несколько необычно.

— Ты знаешь, да. Несколько. Меня это пугает до чертиков. — Теперь Джон уже сам вцепился в бутылку. — Будешь?

— Не откажусь. Джон, предлагаю тебе успокоиться и дослушать меня до конца.

— Так это ещё не конец?

— Ещё нет. Но, думаю, предложенный мною конец должен тебя устроить. Если ты прекратишь истерику и выслушаешь всё, что я собирался сказать. Поверь, меньше всего мне хотелось бы стать для тебя источником страха. Ты и вправду боишься?

— Я неправильно выразился. — Джону стало немного стыдно. Ну что за глупости, в самом-то деле? Не собирается же Шерлок набрасываться на него или подкарауливать из-за угла. — Разумеется, я тебя не боюсь. Просто осознавать, что кто-то до такой степени тебя хо… тобою интересуется… Это несколько усложняет проживание на одной территории, согласись.

— Ерунда, — отмахнулся Шерлок. — Ничего это не усложняет. Не паникуй и, ради всего святого, дай мне возможность сказать.

— Да-да. Прости. Я тебя слушаю. — Пожар внутри понемногу стихал. Всё-таки коньяк — великая вещь.

— Спасибо. — Шерлок задумчиво потер подбородок. — Джон… Всё это время я не только скучал по тебе, я размышлял, и размышлял весьма продуктивно. Как видно, мой внезапный отъезд нужен был не столько тебе, сколько мне самому. К несчастью, мои чары оказались бессильны. Я сделал окончательный вывод, что ты никогда не посмотришь на меня как на объект вожделения. Не захочешь коснуться. Прижаться. Попробовать на вкус мои губы и… всё остальное…

— Ты опять?

— Извини, увлекся. Одним словом, всё это тебе не надо. Ну что ж. Пусть будет так. Ты же не виноват, что мясистые молочные железы для тебя ценнее, чем твердые соски на плоской мужской груди. Чем прижатый к твоему животу член любимого человека…

— Шерлок, мать твою! — Но тот посмотрел туманно и грустно, и Джон немедленно сбавил тон: — Ты снова слегка увлекся.

— Больше такого не повторится. Так вот. Джон, в своем добровольном изгнании я многое понял. Осознал. Осмыслил. Ты очень дорог мне. И прежде всего как друг. Прежде всего. Так уж случилось, что судьба не одарила меня друзьями, и к слову сказать, отсутствие таковых никогда не доставляло каких-либо неудобств. Одиночество мне не в тягость. Более того, обязательства, связи, вся эта бестолковая моральная суета для меня весьма раздражающий фактор. Я всегда жил по принципу чем меньше, тем лучше, и это было единственно существующей нормой. С тобой всё иначе. По-настоящему. Ты украсил мою жизнь, Джон. Сделал её насыщенной.