Вас ожидают, мистер Шерлок (СИ) - Страница 30

— Шерлок? — чуть растеряно переспросил Фердинанд. — А что — Шерлок? Могу и при нем. Джон, он отличный парень, хоть и с причудами. После тебя Шерлок единственный, на кого я смог бы потратить остаток жизни, не разочаровавшись ни в одном дне. Точно тебе говорю. Но в данный момент я один. Он развил тут бурную деятельность. Говорит, что ты останешься очень доволен. Но это не важно, сам увидишь, когда вернешься. Так вот…

Бурную деятельность? Интересно. А как же прогулка по Лондону? Обед? Или уже передумали?

— …Джон, ау. Ты со мной?

— Что? О, прости, Ферди, я немного… меня слегка отвлекли.

— Кто-то пришел? Говорить неудобно?

— Всё нормально, дружище, я весь внимание.

— Хорошо. Понимаешь, Джон, — начал Ферди не очень уверенно, — эта наша встреча… И Лондон… И Шерлок… Я вдруг словно очнулся. Словно глаза открылись. Какого дьявола я засел в нашем милом местечке, Джон? В этом уютном тупичке, где каждый куст знаком до последнего листика? Вкалываю с утра и до ночи, а жизнь — сама по себе. Нет, я, конечно, в постоянных разъездах, ты же знаешь, не сижу на мешке с деньгами как спятившая наседка. Но всё-таки жизнь — сама по себе, и её не так уж много осталось.

Джон слушал душещипательную преамбулу, вжимая в ушную раковину телефон.

Ну… Скажи же, Ферди, скажи. Не мучай. И сам не мучайся.

— Романы, от которых челюсти сводит — однообразны и все, как один, бессмысленны. — Трагизм нарастал. Отзвуки горечи в, как правило, бодром и самоуверенном голосе Фердинанда были столь непривычны слуху, что Джон посчитал их либо не правильно понятыми, либо насквозь притворными. Но к чему бы Ферди перед ним притворяться? Когда такое бывало? Никогда не бывало. Пока Шерлок не появился на горизонте… — А эти мои тупые женитьбы? Господи, Джон, не могу поверить. Зачем? Как хорошо, что жаба вовремя тебя бросила. Теперь ты в лондонском водовороте, и сам себе господин.

— Можно подумать, ты не господин, — вставил словечко Джон.

— Не сравнивай. Ты всегда был чистосердечен. Правдив. А я? Ни одну из своих женщин я по-настоящему не ценил. И не хотел. Баловство, глупые игры в любовь, а на самом-то деле…

По-настоящему? Выходит, теперь ты узнал, что такое — хотеть? Узнал с Шерлоком, да? С этим… С ним??

— …Одним словом, я решил всё поменять.

Так и есть, будь проклято всё на свете! Всё решил поменять, и теперь я начинающий адепт корсиканских минетов. Готовься стать шафером, Джон. Одним на двоих. Господи…

— Так уж и всё?

— Ну не совсем всё. Стояк в моих штанах останется прежним, в этом не сомневайся, — ухмыльнулся Ферди. — И сердце, в котором всегда найдется уголок для старого друга. Но… В нашем городе я не останусь. Ни за что. Без тебя там такая тоска. Сам не пойму, как у меня получилось выдержать эти несколько месяцев. Короче, Джон, я решил: не рвануть ли мне в Вашингтон? Там осталось много хороших ребят. Однокашников, да и просто знакомых.

Сердце Джона билось громко и часто. Конечно, в Вашингтон. Куда же ещё? Прекрасное место для того, кто решил начать всё сначала. Чертов Шерлок — умудрился-таки инфицировать Фердинанда своей жаждой к полетам и прыжкам с ветки на ветку. И в такой минимальный срок! Что за бесовская сила в нем притаилась? И почему противиться ей нет никакой возможности?

— Что ж, неплохо, — промямлил он. — Это неплохо. А как же твой бизнес?

— Я тебя умоляю, Джон. Бизнес… Открою небольшой филиал, какие проблемы. Деньги я смогу делать даже у дьявола в заднице, уж ты мне поверь.

И Джон спросил:

— Тебе это посоветовал Шерлок? — Спросил и тут же прикусил язычок — прозвучало чересчур напряженно. Не хотелось бы показаться воодушевленному Фердинанду расстроенным и унылым.

— Посоветовал? — Ферди прыснул. — Бог мой, дружище, мало ты меня знаешь? Кто может мне посоветовать? Но в чем-то ты прав — этот парень перевернул всю мою жизнь. Есть в нем нечто такое… Неодолимое. Только не думай, — поспешил он заверить, — Шерлок — это Шерлок, а ты — это ты.

— Я и не думаю, — вяло откликнулся Джон. — Я — уж совершенно точно не он.

И Джон понял, понял со всей оглушающей ясностью, что вернувшись на Бейкер-стрит, Шерлока он там не застанет.

Опустошение было настолько глобальным, что скрыть его не получилось: голос дрогнул и упал до глухого, невнятного бормотания.

— Для чего ты мне всё это выкладываешь? Сам же сказал, что с в советчиках никогда не нуждался.

— Что значит — для чего? — удивился Ферди. — Всё ещё не понимаешь? — Он разочарованно вздохнул, а потом спросил: — Скажи, что тебе Лондон?

— В смысле?

— Хорошо, просторно — я понимаю. Но ведь не дом родной.

— И?..

— Я предлагаю тебе как можно быстрее разобраться с делами, покидать в чемодан вещички и приехать ко мне.

— Куда?

— В Вашингтон.

Виниловая трубка больно врезалась в онемевший загривок — так яростно вцепился Джон в свой задерганный уже стетоскоп.

«Ах вот оно что?! Хорошо же ты, дружище, придумал. Жить втроем? И в качестве кого у вас буду я? Нет уж, увольте. Сами как-нибудь разберетесь».

Он сделал глубокий, успокаивающий вдох и попробовал засмеяться — получилось довольно жалко.

— Ферди, ты верен себе — куда ты меня зовешь? В какой Вашингтон? Тебя самого там, по-моему, ещё нет.

— Но я там обязательно буду. Подумай, Джон. Какая разница, где и кому лечить животы? Американские грыжи ни чем не хуже британских.

— Нет. — Джон решительно отмел предложение Фердинанда, а заодно дал понять, что нелепый разговор пора завершить. (Хватит, Ферди. Действительно — хватит. Не удивлюсь, если эта замечательная идея принадлежит не тебе). — Спасибо, конечно, но, уверен, без меня вам будет значительно лучше.

— Вам? — переспросил Фердинанд. — Кого ты имеешь в виду?

«Не хочет признаваться сейчас. Что ж… Как видно, решил устроить мне маленькую неожиданность. До чего же мило».

— Тебя и… твоих вашингтонских друзей.

— Не уверен, что до меня дошло, но, по-моему, ты сказал что-то не то. И тон твой мне совершенно не нравится. — Голос Фердинанда заметно сник и утратил нотки азарта. — Ну хорошо, Джон. Поговорим об этом чуть позже. Шерлок меня торопит. Теперь позвоню лишь с вокзала — программа у нас довольно обширная. Да и не хотелось бы своими глупыми выдумками и мечтами отвлекать тебя от работы.

Обиделся.

Гнетущее чувство несправедливого обвинения не покидало Джона ни на минуту. Как бы и чем бы ни был он занят в течение дня, под сердцем ворочался неприятный ком из недоумения, сомнения и вины.

Звонок с вокзала и торопливая болтовня Фердинанда, его наигранная бравада и натянутый смех усугубили и без того возросшее до критичных размеров раскаяние.

— Ферди… Ферди… — суетливо повторял Джон, перекладывая телефон от одного уха к другому. — Вы… Вы не промокли? Весь день под дождем. Хорошо пообедали? Не опаздываете? Удачи тебе. Предавай привет всем, кого увидишь. И зайди к моим. Черт, какой же я олух — не догадался приготовить для них подарок.

— Не переживай, Джон. Лондонских сувениров, что мы с Шерлоком накупили, хватит на всю нашу дыру. А для твоих я приобрел нечто особенное — какую-то многофункциональную мультиварку. Или как там эта хреновина называется… Мама будет довольна.

— Спасибо, Ферди. Ты самый замечательный сукин сын. Удивительный. Лучший на свете. А я дурак и осел.

Джон метался по кабинету как ненормальный — натыкаясь на мебель и стены. Его разрывало от грусти и боли.

— Да ладно тебе, — ухмылялся Ферди. — Ерунда. Не забудь о том, что я тебе предлагал. Я не шутил. Я никогда не был настолько серьезен. Буду ждать тебя, дурака и осла.

— А Шерлок? — вдруг громко выкрикнул Джон.

Но связь внезапно оборвалась, и больше Ферди не перезванивал.

«Может быть, я и в самом деле всё неправильно понял? — терзался Джон, как безвременную кончину переживая его отъезд. — С чего я решил, что они с Шерлоком… делали… то самое? Глупость какая. Но даже если и так, разве это имеет значение? Кто дал мне право судить? Неправильно, неправильно… Всё неправильно».