Варяг. Дерзкий - Страница 1

© Мазин А.В., 2021

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

– …а также болгаре злокозненные неутомимо старания прилагают, дабы привлечь на свою сторону пацинаков. И озабочены сим союзом настолько, что соединяют браком сыновей своих с пацинакскими девами, дабы приготовить сим военное сотоварищество против нас. Посему прошу, Ваше Святейшество, молитвенного благословения Вашего, заступничества пред Господом и заступничества пред Господином нашим Автократором Василевсом, да живёт он вечно, ради оборонения нас от врагов земных, яко молитвы Ваши обороняют нас Небесным благоволением!.. – при этих словах тонкие уста стратига тронула улыбка, ибо нынешнее непростое положение подвластного стратигу нома как раз и было «заслугой» нынешнего же носителя алых сапог Льва Шестого, проигрывающего одну войну за другой и ухитрившегося довести империю до того, что византийским дипломатам приходилось теперь именовать мисийского дикаря кесарем и платить ему дань, которую тот, не стесняясь, использовал в своей борьбе против Византии.

Нет, правитель херсонской фемы стратиг Иоанн не рассчитывал, что Лев Шестой окажет помощь далёкой херсонской феме. Вряд ли он даже прочтёт его письмо. Автократор Лев, озабоченный лишь желанием угодить любовнице, даже не задумывался, каково это: представлять христианскую империю в окружении враждебных варваров.

Вот почему каждое своё послание в дворцовую канцелярию фемный стратиг Иоанн дополнял ещё одним: человеку, которому единство ромейского мира небезразлично. Святейшему Патриарху Константинопольскому Николаю, прозванному Мистиком[1], по занимаемой им когда-то должности.

Стратиг поглядел на собственного секретаря, замершего в ожидании, стёр с лица улыбку и продолжил, уже не для дворцовой канцелярии, а для этого, второго адресата:

– Ныне же из собственных средств намерен я собрать отряд войска и послать в землю пацинаков не ради военных действий, а лишь для того, чтобы позаботиться о безопасности вверенной мне фемы и воспрепятствовать набегам варваров на ромейскую землю. Однако, испытывая немалую нужду, молю Ваше Святейшество…

Стратиг смотрел на то, как бегут из под-пера секретаря ровные ясные строчки и думал о том, сколько ещё писем придётся написать, прежде чем на той стороне моря проникнутся серьёзностью ситуации и поймут: если Симеона не остановить, то и Херсонскую фему постигнет участь Силистрии[2] и иных городов, что ныне оказались под властью мисян[3].

– Подпиши: Вашего Святейшества смиреннейший и преданнейший послушник Иоанн.

И оттиснул рядом с подписью личную печать.

Когда чернила просохнут, секретарь опечатает послания уже другой печаткой, с обозначением его государственной должности, и надпишет официально: Его Святейшеству Вселенскому Патриарху Константинопольскому Николаю от стратига Херсонской фемы Иоанна Воги.

И отправит оба письма специальными курьерами на военной триере. Не хватало ещё, чтобы его послания перехватили пираты, коих вследствие того, что у него, стратига, нынче иные заботы, развелось вдоль северных берегов Понта Евксинского великое множество.

– Послы из Таматархи ждут?

– Да, господин.

– Русы?

– Да, господин.

– Кликни переводчика и приглашай.

Иоанн Вога недурно владел скифскими наречиями, но варварам об этом знать ни к чему.

…не договоримся!

Синее море. Синее небо. Чайки. Белые. Всё прекрасно, но – пованивает. Рыбой, гнилыми водорослями, бродящим виноградом, ливневой канализацией, доставшейся городу ещё от тех, первых ромеев. Которые настоящие римляне.

Херсон. Он же – Херсонес. Он же – Корсунь-град в словенском произношении. Столица одноимённой фемы.

Сергей помнил, каким был Херсон, вернее, каким он будет, когда в него войдут войска великого князя Владимира Святославовича. И каким город станет после того, как Владимир из него выйдет, увозя с собой всё, что можно увезти.

Сейчас Херсон – прекрасен. И могуч. Толстые высокие стены длиной в несколько километров. А с южной стороны стена вдобавок двойная. Прорвёшься через неё – и окажешься в ловушке.

Над стеной господствуют десятки башен высотой пять-шесть саженей, а полдюжины ворот крепки, узки и усилены железными решётками-катарактами.

Мощь и красота. Белый храм над морем. Христианский. На фундаменте языческого. Из тех же времён, что и канализация. Надо полагать, водопровод, снабжающий город водой, – оттуда же, из языческих времён. Хотя в городе и собственные колодцы имеются. Тоже старинные. А вот орудия на стенах – новые. И монеты. Говорят, старые были лучше. Крупнее. И золото качественней. Но эти тоже годятся.

– Тридцать семь солидов – хорошая цена! – Купец-ромей готов торговаться хоть до вечера.

Войст тоже никуда не спешит. Он теперь не просто гридень – главнокомандующий целого шестнадцативёсельного корабля. И вино хозяйское Войсту нравится, и закуски. И служанка, которая, всё это принося, то бедром прижмётся, то грудью.

Хорошо быть большим человеком!

Вообще-то они сюда приплыли не жизнью наслаждаться, а с важной дипломатической миссией.

И миссию эту большой человек Войст не провалил. И даже не понял, что самым краешком прошёл мимо офигенных неприятностей. Гридень Войст нынче – великий политик. Голос самого наместника Самкерца.

А ещё он великий торговец, которому скоро серебро мешками потащат. Простое ведь дело: купить за дирхем, продать за десять. Да ещё и вместо транспортных расходов транспортные доходы получить. И дело-то плёвое: по пути домой купеческий караван от пиратов защищать. Грабители морские совсем распоясались. Устраивают засады буквально под носом у херсонских властей – в соседней бухте. Да вообще в любой береговой щели прячутся. Нападут внезапно – и исчезнут. С добычей.

А если противник не по зубам – просто ждут следующего. Да и вообще, как понять, пират ты или честный мореход? Приходит в порт кораблик с грузом, а откуда этот груз – кто знает? Может, честно приобрёл где-то в южных или северных краях, а может, тут же, «за углом», хапнул?

Нет, выяснить было бы можно. В принципе. Например, если ценник на товар оказывался пониже среднего.

Но кому это надо? Покупателям? Так те только рады дополнительной прибыли.

Властям? Те, которые маленькие, наверняка мзду имеют. А большие… Вот тут всё сложно.

Херсонский флот могуч, но какой смысл гонять за всякой мелочью боевые хеландии. Хочешь безопасного пути – плати.

Вот хоть Войсту, у которого под началом целый экипаж боевой лодьи русов.

Собственно, на Руси такая же схема. Или ты входишь в большой караван великого князя, или путешествуешь на свой страх и риск.

Это логично. Впрочем, Сергей не стал бы утверждать, что херсонский стратиг покрывает пиратиков.

Не до того ему.

Судя по тому, что видел Сергей, у хозяина Херсонской фемы проблемы поосновательней мелких морских разбойников. Его, похоже, даже смена власти на той стороне будущего Керченского пролива не особо обеспокоила. И это при том, что с хузарами у ромеев отношения напряжённые. Особенно здесь, в Крыму.

Нет, игнорировать новых хозяев Самкерца стратиг не стал. Принял послов практически сразу, и пары суток не минуло. Но общение – не задалось. Может, потому, что гридень Войст был никудышным дипломатом. Но скорее всего, стратига Иоанна Вогу смена руководства Самкерца заботила во вторую, а то и в третью очередь. Судя по количеству военных в резиденции стратига, у Херсонской фемы были серьёзные проблемы военного характера.

А поскольку большинство офицеров было из фемных катафрактов, а не из имперской «морской пехоты», то проблемы эти назревали не на море, а на суше.