Вампиры на Каникулах (СИ) - Страница 69

— С дороги, Герберт, — прорычал граф.

— Но ты не можешь просто так…

— Сейчас не время спорить о моих правах и привилегиях.

— Если тебе нужно на ком-то отыграться…

— Да замолчите вы все!!! — Люси топнула ногой и, словно магнит, притянула их взгляды. Набрав воздуха для новой тирады, она издала вопль, внушительный даже по меркам парижской Оперы.

— Герберт-не-перечь-отцу-Альфред — присядь-ты-же-сейчас-упадешь-Куколь-это-что-еще — за-штучки- быстро- застегни- воротник — как-ты- смеешь- так- распускаться- в — присутствии- леди… Фуффф… А вы, граф, совсем обезумели! Ну как мы нападем на Призрака? Вы же сами рассказывали, что он приютил ваших сыновей. А та девочка, судя по всему, его дочь. Даже у вампиров должна быть хоть крупица благодарности! И если вы собираетесь устроить бойню в Опере, придется обойтись без меня. Не хочется ощущать себя бешеной собакой в овечьем загоне. И что бы там ни натворил ваш слуга, смерть будет несоразмерным наказанием. Нельзя так просто подписывать смертный приговор, уж я-то знаю. Я умирала два раза. В общем так — прежде чем вы на кого-то нападете, вам придется перешагнуть через мой труп!… То есть, через меня в том состоянии, в котором я теперь пребываю.

— Почему вы не хотите принять свою природу, мисс Вестенр? Жестокость — наша главная характеристика.

— Ну и пусть! Но я сама решаю, где провести черту.

— Вы цепляетесь за остатки человечности. Снявши голову, по волосам не плачут, — граф осекся, мысленно обругав себя за такую оплошность. Он не просто заговорил в доме повешенного об удавке, но провел целый семинар о скользящих узлах.

— Хотела бы я побеседовать с тем идиотом, что придумал эту поговорку. Голову мне уже отрубали, но она замечательным образом приросла обратно. Зато волосы я буду оплакивать еще очень долго.

Люси с вызовом посмотрела на него, ожидая новой порции казуистики, но вместо ответа он улыбнулся. Без насмешки или издевки, не обнажая клыки. Несмотря на его бледную кожу и темные круги вокруг глаз, он вдруг показался очень усталым, но все таки человеком. И Люси подумала про безжалостное, все сметающее с пути добро и про зло, которое осознав свою греховность, становится почти милосердным.

Вампиресса скопировала его улыбку, обильно поперчив ее ехидством.

— Все с вами ясно, граф! Это было испытание, да? Но признайте, я сдала этот экзамен с блестящими отметками. А теперь мне нужна почетная грамота. У вас будет время ее нарисовать, пока я управлюсь с этими господами, — нагнувшись, она легонько похлопала Сьюарда по щеке.

— Куколь, помоги мисс Вестенр, — обратился к горбуну фон Кролок, но тот не сдвинулся с места. Лицо его оставалось серьезным.

— Мне не нужна отсрочка, Ваше Сиятельство. Я не смогу жить, глядя на вашу занесенную руку. Все равно вы не забудете мои слова.

— Память у меня великолепная, что и говорить, — с ноткой гордости произнес граф, — но я ничуть не оскорблен. Если столько лет кричать о чем-то во всю глотку, рано или поздно даже эхо скажет, как ему надоели эти вопли. Более того, твой совет пришелся очень кстати. В память о той пламенной речи, я повышаю твое жалование на 10 процентов, — заметив горящие любопытством глаза Герберта, он поспешно добавил, — и еще на 10 процентов, если ты не расскажешь виконту, за что были первые 10.

— Вместо того, чтобы раскланиваться со своим слугой, лучше скажите, что мне делать с этими двумя!

Оставшись без внимания, Люси капризно надула губки.

— Главное, не бросать Сьюарда с Гримсби здесь, иначе кое-то кто устроит им тааакую темную! Причем это будет семейным мероприятием.

На пороге стояла Сара, насмешливо улыбаясь.

— Можешь у меня переноч… тьфу ты, передневать! — она бросила ключ, который вампиресса рассеяно поймала на лету. — А эти господа покажут тебе, как добраться до отеля. В зале для конференций найдется парочка учебных гробов. Ну а в крайнем случае постели себе под моей кроватью. Только чур не хватать горничную за ноги, когда она придет прибраться.

— Спасибо! — просияла Люси.

— Меня делегировали узнать, как у вас дела. Вижу, что отлично. По вампирским меркам, это классифицируется как «чудесно проведенное времечко», — она многозначительно покосилась на запятнанный кровью пол. — Надеюсь, Эрик не цепляется за этот ковер. Кстати, он уже выпустил из камеры пыток своих пленников. Сейчас у них с Персом соревнование, кто кого перекричит, а мадам Жири первым делом напустилась на Мег, где, мол, та шлялась всю ночь. Я, конечно, вступилась за бедняжку и сказала, что приглашала ее на девичник. Но мадам Жири слышала, будто Мег провела ночь с Гербертом. Тогда я ответила, что его мы тоже позвали. Какой девичник без Герберта?

— Да как ты посмела?!

Совершенно невозмутимый, граф поймал сына за локоть, лишив его возможности выцарапать Саре все глаза.

— Но в общем и целом, у Призрака все благополучно? — осведомился фон Кролок.

Сара замялась.

— Скорее наоборот.

Словно в подтверждение ее слов, воздух содрогнулся.

— АНГЕЛ, ТЫ ГОТОВ?! Я УЖЕ ИДУ!!!

Вампиры разом вздрогнули, даже те, что лежали без сознания.

— На самом деле, еще не все потеряно, — сказал Куколь. — Есть у меня кое-какие мысли на сей счет. С вашего позволения…

С каменным лицом граф фон Кролок выслушал план.

— И ты хочешь, чтобы я в этом участвовал?

— Только скоординированные действия всех участников станут залогом успеха сего прожекта.

— Ну хорошо, так и поступим, — процедил граф, — вот только неприличные песни я горланить не собираюсь!

Это будет самая счастливая ночь в его жизни! Сегодня Кристина обвенчается с Призраком тайным браком, чтобы их души посвятили себя возвышенному служению музам. Теперь несчастный Эрик уже никогда не будет один! Его Кристина будет ходить за ним по пятам, чтобы он больше не чувствовал себя отверженным. Она повернет его немотивированную агрессию в иное русло. Например, научит вышивать крестиком, это так успокаивает. Несколько лет на сугубо растительной диете — и Эрик сам себя не узнает! В качестве благодарности он будет награждать свою маленькую Кристину робким поцелуем, потому что, осознавая свою неполноценность, не посмеет потребовать от нее большего.

Погладив котенка, который свернулся клубочком на остатках перины среди летающего пуха, девушка поспешила из комнаты. Но к ее удивлению, помимо Эрика в гостиной топились еще и мадам Жири с Мег, обе всклокоченные, и господин восточной внешности, известный в Опере как Перс. Он посещал каждое выступление мадемуазель Даэ, но в этом не было ничего удивительного. Услышав ее дивный голос, рядом с которым ангельские хоры звучали как вопли крестьянки, загоняющей коров домой, мужчины выкупали ложу на весь сезон. Но что здесь делает эта незваная аудитория? После долгих поисков, внезапная догадка все же нашла и пронзила мозг Кристины. Ну конечно! Это благодарное человечество. Пришло умолять, чтобы м-ль Даэ вышла замуж на Призрака, тем самым отвратив от театра карающий перст судьбы! Мелодично вздохнув, Кристина изобразила улыбку мученицы, и сделала несколько шагов к Эрику, который подался назад, не в силах принять незаслуженное счастье.

И тут отворилась дверь. То, что появилось на пороге, заставило ее распахнуть рот так широко, словно она собиралась проглотить апельсин целиком.

В начале было слово. Вернее, целый поток слов, спетых хриплым фальцетом, исходившим от низенького небритого мужчины с окровавленным воротником. Неплохо разбиравшаяся в языках, Кристина опознала английский, но понятными были только предлоги да артикли. Впрочем, благонравная англичанка тоже не поняла бы ни единого слова в этой моряцкой песне, повествовавшей о печали боцмана, после длительного плавания обнаружившего, что жена осквернила их супружеское ложе. Но уже от одной интонации можно было упасть в обморок. Певцу невпопад подтягивал мужчина с лохматыми бакенбардами и невероятно вульгарная девица, которая, судя по прическе, сбежала из лечебницы. Цепляясь друг за друга, эта троица вывалилась в гостиную. Девица послала Кристине воздушный поцелуй. За ними, едва управляясь с ногами, шли двое смутно знакомых молодых людей, причем один из них буквально висел на шее другого. В качестве финального аккорда, из спальни появился хромой горбун в сопровождении девушки в мужском платье и высокого статного господина, который, по видимому, уже успел отоспаться в подвальчике для угля.