Валери-Урла - Страница 3

— Ты не понимаешь, Мажек. Воины и ловцы вовсе не враги друг другу. Ловцы находят добычу, воины эту добычу захватывают. Они словно левая и правая рука. Левая рука хватает противника, а правая бьёт посильнее.

Наверху замолчали. Валери тоже сидела тихо и думала. И почему она не догадалась поступить именно так, как сказал Конд-хог? Ведь это было так просто, обежать лысую скалу и обмануть Мажека. Отсиделась бы сегодня в безопасном месте и завтра с утра явилась бы в посёлок перед самым Испытанием. А потом после Испытания она бы уже считалась ловцом, имела право носить оружие и могла бы рассчитывать на поддержку своих сотоварищей по ремеслу. С ловцами вообще никто не хочет ссориться, уж слишком злопамятны, коварны и опасны они бывают. Ловцов все боятся и уважают, даже воины. Отца вот даже Конд-хог уважал, оказывается. Эх, будь сейчас жив отец, то не пришлось бы трястись от страха загнанной в ловушку на отвесной скале. Отец бы её защитил, не побоявшись выступить за дочь хоть против всего мира. Отец являлся лучшим из всех ловцов, он даже в город через Лес несколько раз ходил. Именно из города отец и принёс свой великолепный стальной нож и то зеркало, маленький осколок которого беглянка прятала сейчас в своей сумке.

В том, что она завтра сможет успешно пройти Испытание и стать ловцом, Валери нисколько не сомневалась. Она долго готовилась ко всем заданиям, ведь отец посвятил её во все тонкости Испытания, так как сам неоднократно проводил их, отбирая среди подростков посёлка Хунай самых шустрых, проворных и терпеливых. Ремесло ловца очень непростое. Задача ловцов — следить за соседними посёлками, определять численность воинов-охранников и маршруты патрулирования, обнаруживать скрытые в Лесу поля с выращиваемыми злаками, находить места набора пресной воды и сбора ягод и грибов. Ловцы передавали добытую информацию в свой родной посёлок, где уже старейшины решали, не наступил ли удобный момент для нападения на соседей или не требовалось ли усилить свою собственную оборону. Как правило, в самом набеге на соседей ловцы участия не принимали, доверяя это дело более опытным в вопросе сражений воинам. Хотя бывали и исключения. Отец, например, никогда не упускал возможности подраться, и его стальной нож и тугой лук с острыми смертоносными стрелами не раз склоняли чашу весов в сторону победы отряда Хунай.

Но ловцов назвали ловцами отнюдь не за способности к терпеливому наблюдению. Ловцы заслужили такое название за данное им законом право похищения у соседей женщин и детей. Пленников обменивали на выкуп или оставляли в посёлке. Именно ловцы служили источником пополнения новых людей в посёлке, похищая потерявших бдительность девушек-водоносов или излишне самоуверенных собирателей грибов и ягод. Опытный ловец мог сутками напролёт лежать неподвижно, выжидая удобного момента. И потом, дождавшись удобного случая, действовал стремительно и жёстко, любыми способами лишая жертву возможности сбежать или позвать на помощь. Обычно для этого жертву оглушали дубинкой или камнем из пращи, после чего быстро связывали и уносили в Лес. Хотя иногда хватало и самого факта появления угрюмого вооруженного ловца, чтобы жертва теряла всякую способность к сопротивлению и соглашалась идти добровольно. Например, её мать Салаю отец не стал связывать и оглушать, а просто вышел из зарослей тростника и приказал молча следовать за ним. И Салая безропотно пошла, хотя до ближайших охранников её деревни, приставленных смотреть за сборщиками болотных ягод, было не более пятидесяти шагов.

Похищение ребёнка или женщины ловцом соседнего посёлка, хотя и считалось недружественным действием, но всё же не являлось достаточным поводом для начала войны между кланами и посёлками. Новая кровь в изолированных замкнутых общинах необходима, это прекрасно понимали все, и альтернативой ловцам было бы постепенное вырождение или полноценная война с большим количеством жертв и быстрым истощением сил всех участников. Поэтому ловцов в посёлке уважали, побаивались, но не любили.

Отец привёл в посёлок Хунай более сорока новых поселенцев. Трёх понравившихся ему самых красивых девушек он взял себе в жены, а остальных пленников и пленниц подарил или обменял на всякое нужное ему в хозяйстве. До того, как в очередном набеге отец получил зазубренную каменную стрелу в ногу и слёг от плохой загнившей раны, дом Айвас-ор-Васек-ор-Хуная считался одним из самых богатых в посёлке Хунай. У них даже были слуги, работавшие в доме и на маленьком огороде за оградой. Но потом хозяйство пришло в упадок, и отец вынужден был обменять слуг на еду, а также отпустить двух своих жён к новым мужьям. С отцом до самой его смерти оставалась только мать Валери, не пожелавшая покидать мужа в трудный час.

После смерти отца маленький огород стал единственным источником пропитания в их семье, в которой у овдовевшей Салаи осталось пятеро детей. Старшей из них Валери было тогда всего восемь лет, её брату Аскольду семь, кучерявой непоседливой Динке пять, а двум сёстрам-близняшкам менее года, а потому имён им пока ещё не давали. И хотя трое старших детей стреляли птиц из пращей и участвовали в сборе грибов и ягод наравне с другими детьми, но полноценными кормильцами так и не стали. Птиц на обрывистых скалах, на которых стоял посёлок Хунай, было совсем мало, да и имевшиеся были пугаными и не подпускали к себе человека на расстояние броска камня. Гнёзда же свои птицы строили на крутых отвесных скалах, так что ради добычи яиц Валери и Аскольду приходилось взбираться по опасным обрывистым склонам. Они научились пробираться там, где другие соседские мальчишки не отваживались карабкаться по скалам, но этого всё равно было мало.

Мать продала всё более-менее ценное в доме и бралась за любую работу, лишь бы приобрести еды для себя и детей. Но у соседей тоже тогда были нелёгкие времена. Урожай зерновых на большом общинном поле не успел вызреть из-за холодной погоды и слишком рано начавшихся проливных дождей, да и у охотников посёлка дела шли неважно. И хотя некоторые сердобольные соседи пытались поддерживать одинокую многодетную женщину, но им самим едва хватало для собственного пропитания. В тот первый год после смерти отца две маленькие сестры-близняшки умерли от голода во время сезона дождей. Единственный брат Аскольд в том же году разбился, упав с мокрой отвесной скалы, когда пытался добраться до гнезда с яйцами лесной сойки. У Валери оставалась единственная сестра Динка, но и она через год пропала без вести, когда отправилась собирать ягоды в Лес в компании взрослых лесорубов. Никто так и не понял, что же с ней случилось. Охотники облазили все окрестности вырубки, но ответить на этот вопрос достоверно так и не смогли. Старший из охотников Сайк-ур-Азват-ур-Хунай рассказал Салае, что её дочь похитили ловцы из чужого племени. Но Валери знала, что сказано это было, лишь бы успокоить безутешную мать. Она сама лично присутствовала вместе с охотниками во время поисков и знала, что следов девочки так и не нашли.

Сама Валери голод переносила трудно. В возрасте восьми-девяти лет она часто болела и временами чувствовала себя настолько ослабевшей, что у неё едва хватало сил доходить до ручья собирать улиток и речных ракушек. Она сильно исхудала и уступала в росте и массе большинству сверстников, зато стала выносливой и ловкой просто на зависть всем детям. Со временем девочка научилась неплохо пользоваться пращой, и ей неоднократно удавалось сбивать птиц даже на лету. В такие дни у них с матерью наступал настоящий праздник. Но для настоящей охоты нужно было спускаться с расположенного высоко на неприступных скалах посёлка Хунай в опасный Лес. Вот только в Лес детей одних не отпускали, так как это грозило похищением чужими ловцами или, что было гораздо более вероятным, быстрой смертью от зубов и когтей многочисленных хищников.

— Нет её тут, Конд, мы все камни облазили, — раздался прямо над головой резкий голос Кая. Задумавшаяся Валери от неожиданности даже вздрогнула.

— Подойди сюда, брат, — попросил негромко Конд. — Смотри. Видишь тут капля крови на камне, причём достаточно свежая.