В зоне особого внимания (СИ) - Страница 1

Шестое декабря 1988 года. Спитак. Теплое декабрьское утро. На улице плюс десять. Я стою и наслаждаюсь и ранним солнцем, и отличным самочувствием, и удовлетворением от проделанной работы. Да, у меня всё-таки получилось немного изменить события! Хотя предпосылок к этому не было, и поначалу всё шло через жопу и не так, как я планировал.

Отпуск на работе мне, разумеется, дали. Якобы по семейным причинам взял, но не суть, хотя из-за этого пришлось лететь до Ростова-на-Дону, ведь билеты крайком покупал. Оттуда в Ереван опять же самолетом, хотя ходил фирменный поезд под названием «Дружба» почему-то, а не «Армения», например, и ехал он козырно через Абхазию — можно было бы полюбоваться местной природой, морем и горами, но времени на это нет. А жаль, наверное, красиво там, по пути. Потом автобусом добирался до Ленинакана, ну и в Спитак тоже на автобусе доехал меньше чем за час.

Мой план был в том, чтобы создать панику из-за якобы радиоактивного загрязнения в этом городе и заставить как можно больше жителей покинуть его. Всё продумано было до мелочей, и мне даже ехать не пришлось в Чернобыль за фонящими материалами. Почему так? А в ноябре, на седьмое, я был на спортивных сборах в Москве. Фигня, всего на пару дней вызвали, думаю, для галочки мероприятие было, но там нас федерация бокса заодно в торжественной обстановке наградила и за победы на Олимпиаде. Я лично, как и Цзю, получил заслуженного мастера спорта и 12 тысяч рублей налом. Плюс возможность купить машину без очереди. Но не это главное — Витька Артемьев, призёр Олимпиады, который пока лишь международник и бывший житель Припяти, поведал мне между делом — мол, тетка из Киева, идиотка эдакая, купила с рук небольшой цветной телевизор им в подарок, а он радиоактивный — жуть!

— Отец как измерил, аж в голос заорал. Раз в пятьдесят выше нормы фон! И что делать было? Тетка привезла его к нам обычным поездом, ещё и хвасталась, что задешево купила. На работу к отцу, где с такими вещами знают, что делать, отнести нельзя — будут грозить серьезные неприятности, ведь подумают, что батя сам вывез опасную вещь из Припяти, когда покидал город, и выкинуть просто так нельзя, — жаловался Витёк.

Короче, Артемьевы на даче его закопали! Отец, работающий в институте «Гидропроект», знал, как справиться с радиацией. Телевизор он раздолбил в мелкие куски молотком и засунул в небольшой чемоданчик, покрытый свинцом изнутри.

— Всего пара сантиметров, но ослабляет излучение в десять раз! — поучал между делом батя сына.

Вот этот чемоданчик я и выпросил у простодушного Витька под предлогом, что у меня имеются нужные связи, и лучше такое дело утилизировать как положено.

Про мои связи все знали — Власов приехал на награждение и со мной прилюдно пообщался. Короче, чемодан пришёл по почте в город Спитак на моё имя как раз 1-го декабря к моему прибытию туда. Да, фонил он раз в пять выше нормы, а что делать? Ехать в Припять искать радиоактивный хлам? Это возможно, но трудноосуществимо. Там, со слов Витькиного бати, до сих пор охраняют дома и магазины, и патрули на БТРах по улицам ездят.

В Спитаке я всё сделал правильно — раскидал в городе в десятке мест осколки телевизора, завернутые в бумагу, и разослал анонимки в разные инстанции, мол, так-то и так, в городе повышенный фон гамма-излучения, наврал про происки азербайджанцев и потребовал эвакуировать жителей, пока не ликвидируют опасность. Не учел одного! Привычка всё секретить осталась у местных властей, и паники не случилось! Жителям города об опасности местные власти просто не сообщили, хотя почти все радиоактивные заначки обнаружили за пару дней. А что спасло ситуацию? Да родственные связи и идущая семимильными шагами по стране Перестройка, а значит, и смелость в критике! Кто-то из знающих сообщил по секрету своим близким, а так как тема происков соседней республики была весьма острой, как и недавняя Чернобыльская катастрофа, то слухи стали расползаться по городу. Люди начали выезжать за его пределы, это было заметно по возросшему трафику на улицах. И вот я стою и давлю лыбу — местная утренняя комбинатская газета вышла с разгромным заголовком — «В городе радиоактивное загрязнение! Власти скрывают!» Более того, солидный «Советакан Айастан» вышел с копией этой статьи, но под названием «Нас убивают⁈» Дело сделано, рисковать жизнью дальше я не хочу, ведь точную дату землетрясения сам не помню! Сажусь в автобус, едущий обратно до Ленинакана, который, собственно, эти свежие газеты и привез только что. Тут всего километров сорок, потом на автобусе в Ереван, это около сотни километров, а вечером у меня самолёт до Москвы…

— Нэт билет! — безразлично произнес усатый кассир на автовокзале в Ленинакане.

Вот те раз! А я-то и не додумался взять заранее обратный билет. Ведь сам все сделал для того, чтобы народ в спешке начал разбегаться кто куда!

— Толя, а ты как тут? — внезапно окликнул меня знакомый голос.

Вот уж кого не ожидал тут увидеть, так это Вано! Он стоял в компании трёх армян, один их которых был довольно стар, а двое других молодые и крепкие на вид. Все в кепках и с сигаретами в зубах.

— Проездом, погостить приехал, — подходя, говорю чистую правду я, так как жил все пять дней в доме своего знакомого по МЖК.

Почему не в гостинице? Боялся — вдруг землетрясение случится раньше той приблизительной даты, которую я помнил, а деревянный домишко бабки моего не шибко близкого знакомого более безопасный в случае разрушения.

— Гохаган кертас, — неожиданно обратился ко мне старикан вроде бы как с вопросительной интонацией.

— Соблюдаешь правила? — перевел рядом стоящий худой парень, чуть ниже меня ростом и чуть старше.

— А ты? — вопросом на вопрос ответил я, ибо с какого перепугу я перед кем-то тут должен отчитываться?

Смотрю, Вано притих, значит, непростой человек мне задал вопрос. Старик усмехнулся и кивнул, приняв ответ. Тут в Ленинакане полно воровских понятий. Я узнал о них в первый же день — местная шпана, увидев меня, не ссыканула моих габаритов и угрюмой морды и нагло подошла ко мне.

— Зачем приехал сюда? — спросил один из пяти сявок лет пятнадцати.

— В гости, — дружелюбно буркнул я и пошёл дальше по делам.

— К кому в гости? — крикнули мне в спину.

— К вам, — снизошел я до ответа.

— Тебя не звал никто, — продолжал дерзить пацанёнок.

— Ты за всех отвечаешь или за себя только? — удивился я и, видимо, сделал всё правильно.

Сразу все вопросы отпали, наоборот, сказали, что кроссы у меня модные. И сколько потом не проходил мимо них, сидящих на корточках и лузгающих семки, вопросов ко мне больше не было. А вот тут, видя реакцию знакомого мне вора, довольно нетипичную, надо сказать, для него, я засомневался — а надо ли грубить местным? Плевать, конечно — я один фиг уеду, да хоть на такси, но Вано могу подставить. Не так уж чтоб мне дорог был этот урка, однако зла от него не видел, да и сосед всё же.

— Это мой земляк, олимпийский чемпион по боксу, — негромко произнес Вано, очевидно, на немой вопрос старика.

— Чемпион? — удивился старик. — Это значит, сильные кулаки? У нас тут больше ножичками пользуются.

— Бывает, — дипломатично кивнул я.

— Я ножиком любого подрежу, — неожиданно азартно влез в разговор третий из компании — парень с перемотанной бинтами левой рукой.

— Меня — нет, — уверенно парировал я.

— Да как так⁈ — крикнул через пару минут тренировки этот парень.

Старик предложил мне показать класс. Конечно, не при помощи ножа, а щепки, подобранной на дороге. И я продемонстрировал свои умения. Любой тычок в меня воображаемым ножом я видел отлично и уклонялся то корпусом, то головой, то делая шаг назад или в сторону. Достать меня одной рукой? Да этого никто не сможет. Я ещё и обозначал предполагаемые удары. На самом деле, боксера, даже КМСника, почти невозможно достать таким образом. Отработка нырков и уклонений — это очень важный элемент техники в боксе. Я даже не вспотел, хотя причина моих понтов для меня самого осталась загадкой, наверное, сидящий во мне пацан все ещё хочет что-то кому-то доказать.