"V" значит Выкуси, или Исповедь одного автора (СИ) - Страница 47

– О, с ней связана красивая легенда, – просияла блондинка, с хитрым прищуром наблюдая за моими действиями. – Говорят, давным-давно в Будве жили красавица Елена и каменотёс Марко. Они очень сильно любили друг друга, но родители девушки были против их свадьбы, потому что считали, что бедный парень – не пара для дочери, – начала она свой рассказ, подражая ведущим программ о путешествиях. Показалось, что Аня делала это специально, чтобы посильней нас впечатлить. – Когда влюблённые поняли, что быть вместе им не судьба, то от отчаяния кинулись с высокой скалы в море. Но они не погибли, а превратились в рыбок и больше никогда не разлучались. Родители Елены перевернули дом Марко вверх дном, пытаясь отыскать следы пропавшей дочери. Но нашли лишь плиту с этим изображением, которая позднее была вмурована в стену Цитадели, – закончила она, а потом, широко улыбаясь, поинтересовалась: – Красиво, правда?

– Да, очень, только история немного грустная, – отозвалась задумчиво и коснулась пальцами объёмных линий.

– Это ещё не всё, – хихикнула довольная Аня, глядя на то, как я неспешно обрисовывала контуры причудливого изображения. – Считается, что тот, кто погладит этих рыбок, сможет сделать свою любовь крепкой и вечной, как камень.

Тут же отдёрнула руку и с осторожностью покосилась на Марьянова. Двусмысленная ситуация. Вдруг мой псевдожених был против такого, но по незнанию возразить не успел? Или неверно истолковал этот поступок и решил, что я пытаюсь навязываться?

– Зайчонок, что ж ты так робко? Двумя руками три! – усмехнулся Денис и подошёл ко мне с явным намерением показать класс. – Вот, смотри, как надо.

Я расхохоталась и уже с облегчением последовала его примеру.

– Не сомневалась, что вы оцените, – хмыкнула Аня, потом предложила: - Давайте сейчас заберёмся по ступенькам на самый верх Цитадели. Оттуда открывается обалденный вид на море!

Настроение было отличным, и мы, подобно детям, возомнившим себя пиратами, принялись штурмовать крепость. А когда оказались на небольшой обзорной площадке, то я поняла, что Аня была права. Поскольку от пейзажа, представшего перед моими глазами, просто дух захватывало.

Бирюзово-синее море, гладкое, как отполированный лунный камень, казалось видением с картины утописта. Где-то вдали, как акулий плавник, выступал из воды крохотный островок.

Он был украшен буйной растительностью, словно зелёной шапкой, надетой набекрень. Сквозь объектив камеры мне удалось разглядеть ухоженный пляж с дорожкой шезлонгов, мимо которого как раз проплывал небольшой белый катер.

Блеснула вспышка фотоаппарата, и я обернулась.

– У тебя сейчас было такое лицо... Мечтательное… – произнёс Денис, опуская руку с телефоном. – Не смог удержаться.

– И не надо, – тихо сказала я и, совершив ещё один виток по каменной лестнице, забралась на самый верх.

С этой точки обзора Старый город с красными, как шляпки грибов, черепичными крышами и острыми башенками казался ещё более сказочным местом. На заднем плане мелькал причал с белоснежными яхтами, левее – золотистый пляж с роскошными многоэтажками на фоне величественных гор.

– Давай я тебя здесь сфотографирую, – предложил Марьянов, и я, мягко улыбнувшись, утвердительно кивнула головой.

– Всё, – произнёс он пару мгновений спустя, пряча телефон в карман, но контакта глаз не разорвал.

Секунда, другая... Но мы по-прежнему стояли неподвижно, не в силах пошевелиться, будто возникло притяжение, не позволявшее разойтись в разные стороны. Я медленно выдохнула сквозь приоткрытые губы. Денис сделал шаг мне навстречу и оказался совсем близко. Практически вплотную. Ощутила тепло его тела и приятный аромат мужского парфюма. Он подался немного вперёд, и я…

– Карина! Денис! Вы скоро спуститесь?! – послышался откуда-то снизу звонкий голос Ани, и её окрик сработал, словно щелчок переключателя «романтика – не романтика».

Момент для поцелуя был упущен, и мы, понимая это, иронично усмехнулись друг другу.

– Идём! – отозвался Марьянов и, взяв меня за руку, потянул за собой к лестнице.

Далее наша четвёрка заглянула в небольшой музей в Цитадели, где под стеклом были выставлены кораблики ручной работы, а потом направилась к пляжу Могрен. К нему вела узкая витиеватая дорожка с невысоким зелёным ограждением слева, чтобы никто не упал в море, а справа нависали слоёные, как торт «Наполеон», скалы.

В лучах яркого солнца эти гигантские каменные глыбы отливали золотом, а богатая растительность малахитового цвета на их вершинах напоминала стекающий крем. Никогда ничего подобного не видела.

Тут же захотелось остановиться и потрогать это чудо, что я и сделала. Марьянов молча меня сфотографировал, и мы возобновили свой путь. А вскорости оказались на небольшом, но аккуратном песчаном пляже. Он был взят в полукольцо так сильно впечатлившими меня рифлёными скалами.

– Какая прелесть! – выдохнула я, стараясь получше всё рассмотреть и запомнить.

– Ага, – согласилась со мною Аня. – Пару дней назад мы с Максимом приезжали сюда позагорать.

– Жаль, что я не взяла купальник, – протянула с едва уловимой досадой, поглядывая на людей, плавающих в море.

– Ничего, мы как-нибудь ещё сюда выберемся, – вставил Денис, и я подумала, что да, выберемся, раз он пообещал.

Но так просто уходить отсюда не хотелось. Поэтому тихонько спросила:

– Ребята, вы не возражаете, если я задержусь здесь ненадолго?

Никто не возражал. Аня утянула Максима куда-то в сторону. Денис же принялся просматривать отснятое на фотоаппарате.

А я, скинув босоножки и коснувшись голыми стопами горячего песка, побрела к морю. Неспешно прошлась по прохладной воде вдоль берега, поплескалась…

Знаете, всё в тот день казалось особенным. Каждое незатейливое движение приносило удовольствие, шум моря расслаблял, дивные пейзажи умиляли. Даже загорелые люди в ярких купальниках выглядели какими-то благостными и… счастливыми.

И так странно… Вокруг было полно народу, но меня больше не волновало, кто что обо мне подумает. Я наслаждалась моментом и тем ощущением тепла, что согревало меня изнутри. Украдкой бросала косые взгляды на Дениса, а он непременно их ловил и улыбался или подмигивал.

На обратном пути наш квартет решил завернуть в ближайшее кафе, чтобы подкрепиться пиццей с морепродуктами. Здесь было оживлённо, и мы, устроившись за столиками под навесом, в ожидании заказа принялись коротать время за непринуждённой беседой. Слово за слово, и разговор вернулся к теме параплана.

– А Максим до последнего считал, что вы ни за что не полетите, Карина, – отозвалась Аня, хихикнув. – Он уверял меня, что на утро вы обязательно передумаете.

– И заблуждался, – безразлично пожала плечами я.

– Признаю, ошибался, – вкрадчиво произнёс Максим, впиваясь в меня жадным взглядом. – Но, Карина, ты так изменилась... Каких-то полгода – и будто другой человек. Даже не верится... Может, ты ещё и от той пижамы со странным анимешным зверем избавилась? – прозвучало беззлобно и даже сентиментально.

Так, как говорят люди, которые стараются ухватиться за привычную мелочь, как за спасительную соломинку, когда их мир рушится.

На этот раз его подколка меня не тронула. Не возникло никаких отголосков обиды или желания приукрасить действительность, чтобы выставить себя в более выгодном свете.

Мне было просто всё равно. Я уже собиралась открыть рот, чтобы сказать, что дорожу своей любимой пижамой, пускай и выгляжу в ней нелепо, как активизировался Денис.

– Что за зверь?– уточнил он с неподдельным интересом.

– Не помню, как называется... По виду то ли раздувшийся серо-белый кот, то ли заяц…

– А, Тоторо! – усмехнулся Марьянов. – У меня такая же. С ушами и хвостом. Даже когтистые тапочки в комплекте имеются.

Максим вытаращился на него во все глаза, а я посмотрела на Дениса с благодарностью. Да, помощь сейчас была мне не нужна, но его поддержку я оценила. Впрочем, как и потрясающую изворотливость. Надо же, запомнил мои сумбурные пояснения, а то, что не понял, скорее всего, прогуглил.