В тени крыл Твоих укрой меня (СИ) - Страница 46

Холодно, а воду так и не включил, хоть бы пар был. На ум пришла мысль, что он не доел клубнику в сметане, оставил на журнальном столике в гостиной. Вдруг, дверь ванной отворилась и в комнатку вошел тот, кого Чимин уж никак не ожидал увидеть.

— Лежи, лежи, — низкий голос брюнета раздражал и хотелось спрятаться, но тело совершенно не слушалось, — ты ведь никогда не проверяешь то, что пьешь и ешь? Купил у старушки сочную клубничку почти даром и радуешься жизни? — он говорил, а Чимина трясло со страха и он радовался, что положил телефон в карман халата, не выдавая себя.

— Ли Деён, — омега еле прохрипел и на него посмотрели глаза, полные ненависти.

— Я предупреждал Мина, что разберусь с тобой, но он так опрометчиво оставил тебя, — Чимин понял, что Деён не знает, что Юнги приехал, — ты испортил мне жизнь.

— Ты пытался изнасиловать меня!

— Ох, да ладно, закрой рот, — он наклонился к омеге и ударил его по лицу ребром ладони, — я не смог поиграться тогда, значит, поиграю сейчас, стервочка, — он еще раз ударил Чимина, — и омега, которого ты родишь будет такой же шлюхой, — он сделал вид, что задумался, — хотя нет, не родишь, — и вырубил Чима, приложив его головой об плитку. На синем кафеле остались разводы крови, а волосы на затылке омеги стали красными.

Ли решил, что тащить тело смысла нет, сдернул с омеги халат и погладил его по лицу.

— Ты мне и вправду нравился, — он сказал с сожалением и на мгновение хотел дать Паку понюхать нашатырный спирт, но потом вспомнил, как одного из его друзей убили люди отца Мин Юнги, — я бы хотел, чтобы это был наш ребенок, — он поднял халат повыше и заметил кровавые дорожки, что растекались вокруг омеги. Он поцеловал живот и понюхал омегу, который пах страхом, яблоками и корицей, — не знаю, почему ты вызываешь такие странные желания, может, я просто с ума сошел, а может, это и есть любовь.

-Ты, — он резко замахнулся, — испортил, — со всей дури залепил пощечину, — мне, — выдохнул, — жизнь, — повторил все с начала.

Деён стянул нижнее белье и повернул омегу на бок, снял халат и провел рукой по оливковой коже спины. Он провел губами там, где тела касались пальцы и прикрыл глаза, наслаждаясь запахом и нежностью.

— Теперь ты мой, — он не обращал внимания ни на шум в доме, ни на то, что его штаны пропитались кровью Чимина, ни на открывающиеся двери и лицо Юнги, обезображенное яростью.

Мин схватил Ли Деёна за шкирки и начал им трясти, видя, что тот совсем не в себе и лишь смеется.

— Блядь, — он перевел взгляд на Чимина и бросил Деёна на пол. Подхватил омегу на руки и накинул на него окровавленный халат. Он вышел из ванной и увидел серьезный взгляд Хосока, понес блондина к выходу и положил на заднее сиденье своего внедорожника, делая все абсолютно на автомате. Он проигнорировал Чонгука с Тэхеном, лишь рыкнул, что сам позаботится о своем омеге.

— Запри Ли, я разберусь, — он бросил напоследок Хосоку и, увидев кивок, сел в машину, попутно набирая номер, подключив телефон к стереосистеме. Послышалось ровно два гудка, а потом по машине разлился мягкий, бархатный голос.

— Да, Мин, чем обязан? — голос Кан Ванджунга был слишком прекрасен для альфы и Юнги нахмурился.

— Помнишь, я просил тебя оставить право попросить однажды об услуге? — он сосредоточенно вел машину, поглядывая на Чимина и ожидая ответа брата.

— Слушаю, — Кан был слегка удивлен звонком спустя полгода, но вида не подал.

— Чансу в курсе кто такой Ли Деён, скажи ему, что он в доме Паков и уберите этого сумасшедшего, — он бросил еще один взгляд на Чима, который звал своего Юнги, — так же мне нужен хороший врач-акушер, я направляюсь в городскую больницу, у моего омеги кровотечение.

— Чимин беременный? — ошарашенный голос прорезал внезапную тишину и что-то грохнулось на фоне Ванджунга.

— Да, — он кинул и отключился. Ему больше не было чего говорить, он лишь молился, лишь бы врач подоспел вовремя.

Переживать было не о чем, их встретила целая бригада, и Юнги облегченно выдохнул, но только на несколько секунд. Голова болела от боязни, что что-то может случиться с их ребенком. А Мин ведь даже толком и не погладил животик Чимина, не сказал, что любит обоих, что был неправ и готов сейчас умереть, лишь бы его родные выжили.

Он убивался в комнате ожидания, смотрел на дверь и чуть не разгромил все, что было в скромной комнатушке.

— Юнги-хён, — Джин вошел в двери и посмотрел на своего хёна, он уважал его и Хо рассказал о причине его побега в Германию, — привет.

Позади него вошел Ким Намджун, к которому теперь уж Юнги не чувствовал ненависти. Он ничего не чувствовал, кроме сожаления, что не рассказал все Чимину о своей болезни, что думал, что тот еще ребенок, глупый мальчишка.

— Джини, — он всхлипнул, поднялся и обнял омегу, — он потерял столько крови, — глаза горели от невыплаканных слез, — они ничего мне не говорят, — он пытался говорить твердо, но в его речи о и дело проскакивали истеричные нотки.

Джин знал про Деёна, про кровопотерю, ему все рассказал Хосок. Он попросил покормить Юнги, и вот, спустя полчаса, Джин со своим будущим мужем здесь, обнимает своего непутевого друга и вместе с ним молится, чтобы ребенок выжил.

Не считая сколько времени прошло, Юнги лежал на пластмассовых стульчиках, когда услышал, что кто-то вошел в комнатку ожидания. Он резко подскочил и уставился на вошедшего омегу, который снял маску и протер лоб от испарины. Джин вышел за кофе, а Намджун листал один из журнальчиков, брошенных одним из медбратов на низкий столик. Джун тоже повернул голову к доктору в окровавленном операционном костюме и тяжело сглотнул.

— С какой новости начать? С плохой или хорошей? — он измученно улыбнулся и Юнги схватился за голову, вертя головой в стороны.

========== 21. ==========

Пак Хосок вообще-то быстро бегает, дыхание у него хорошее, а ноги из-за специфики работы не болят, даже если это восьмой этаж без передышки. Да, лифты городской больницы ползают медленнее улиток, но Хосок и не подумал об этом, он просто пробежал мимо них, сразу направляясь к лестнице, зная, что ни минуты больше не может терять. Он смиренно вместе с Гуком и Тэ подождал, пока придут грозные люди Кан Ванджунга и заберут ненормального Ли, который напал на Чимина, а теперь он здесь — бежит кросс по лестнице, оставив Чона с Тэ еще далеко внизу. На девятом этаже он резко остановился и, упершись руками о колени, попытался отдышаться. Плевать, нужно идти дальше. Игнорируя струйки пота, что стекали по лбу и щипали глаза, красноволосый направился прямо к небольшой комнатке ожидания, влетев в которую, наткнулся на затравленный взгляд Юнги и плачущего Джина.

Старший Пак подбежал к Мину и принялся хватать его за руки.

— Где Минни? — он вел себя, словно безумный, — где мой брат? — кажется, ему точно не помешало бы вколоть успокоительное, — я тебя спрашиваю, Мин Юнги! — он дернул черноволосого наверх, заглядывая в его пустые глаза и видя злой оскал.

— Почему ты не сказал, что он носил моего ребенка? — он был убит и Хо удивлялся, как Мин еще не сбросился с девятого этажа, на котором они были, но потом перевел взгляд на железные решетки на окнах.

— Носил? — сердце Хосока остановилось на секунду, — почему ты говоришь в прошедшем времени? — он качал головой точно так, как и сам Юнги час назад, — почему, Мин Юнги?! — его крики было слышно на весь этаж, он сполз на землю и игнорировал подбежавшего к нему Намджуна.

— Джуни-хён, скажи, почему он так говорит? Почему мой Минни… — было слишком больно продолжать.

В комнату влетели запыхавшиеся Чонгук и Тэхен.

— Юн-хён, в чем дело? — Тэ хорошо видел настроение своего хёна и молился, чтобы тот не взорвался.

— Хён, — Гук тоже направился в его сторону, но отшатнулся от количества боли в его глазах, она плескалась там, переливалась всеми цветами черно-серой радуги, заставляла бояться этого взгляда и Чон медленно отступил назад, таща за собою Тэ.

— Он не выживет, — Юнги бросил первый стул в то самое окно, закрытое решеткой. Вот только оно не разбилось, а пластиковый стульчик только отбился, чем еще больше разозлил Юнги. Второй он просто растрепал об больничный пол, а третий бросил в вазу, одиноко стоящую на журнальном столике.