В сладостном бреду - Страница 15

Легкая улыбка тронула ее губы. Он напомнил ей обиженного мальчишку.

– И мне не нужен Омар. – Он потянулся за мылом. – Пришли мне Ташу.

Tea погасила улыбку. Нет, это не маленький мальчик. Это грубое сластолюбивое животное, для которого женщины – его игрушки.

– Как пожелаете. – Она резко захлопнула за собой дверь.

Жасмин ждала ее в холле. Ее острый взгляд мгновенно отметил намокшее платье Tea.

– Вы намокли. Он хватал вас руками?

– Нет, – отрезала она. – Я просто прислонилась к бочке. Он не дотронулся до меня. – Почему же она чувствовала на себе жар его прикосновений?

Ее грудь набухла и стала чувствительной, и все еще покалывало ладонь там, где он лизал ее.

– Я же сказала вам, это не входит в мои намерения. – Tea повернулась и медленно прошла через холл к своей комнате. – Он спрашивал Ташу.

– Хорошо. Я позову ее.

Tea закрыла дверь, затем подошла к окну и распахнула ставни. Ворвавшийся ветерок охладил ее пылающие щеки. С какой стати она так реагирует на этого человека? Он очень груб. и обладает поистине варварской чувственностью дикого животного, словом, он являл собой все то, что так ее пугало. Она всегда думала, что если какой-нибудь мужчина сможет привлечь ее, то это, без сомнения, будет добрый, мягкий человек, спокойный и красивый, как китайский шелк. Вэр из Дандрагона больше похож на крепкую мягкую кожу, утыканную шипами. Ей не следовало помогать ему. Это было ошибкой.

И все же она не могла поступить иначе. Он сдержал свое обещание и достал для нее то, в чем она так нуждалась, несмотря на очевидный риск для себя. Она должна ему гораздо больше, чем небольшой массаж для облегчения боли.

– Я принесла вам другое платье.

Tea обернулась и увидела Жасмин, стоящую в дверях. Служанка прошла в комнату и набросила голубое хлопчатобумажное платье на спинку кресла.

– Вы не можете все время ходить в одном и том же платье. Вы запачкаете его, да и сейчас оно у вас мокрое и грязное от лохани.

– Оно почти совсем высохло. – Это прозвучало не очень вежливо, и она постаралась сгладить неловкость. – Очень красивый цвет.

– Лорд Вэр подарил его Таше, но оно ей совсем не подходит.

– Таша? – изумленно повторила Tea. – Она предлагает мне свое платье?

Жасмин пожала плечами.

– Она его не хватится. У нее их много. Когда лорд Вэр приводит в свой дом женщину из деревни, он дает ей много подарков. В Джеду она возвращается хорошо обеспеченной и может рассчитывать выгодно выйти замуж.

– Но захочет ли мужчина взять в жены женщину, которая… – Она остановилась, испугавшись, что оскорбила Жасмин. – В Константинополе мужчины предпочитают женщин, которых еще не касался мужчина.

Жасмин улыбнулась с оттенком горечи.

– Здесь то же самое, но Джеда – очень бедная деревня. У нас нет плодородной земли, и перед тем, как лорд Вэр прибыл в Дандрагон, мы едва ухитрялись сводить концы с концами на этих бесплодных холмах. Он призвал молодых мужчин, дал им прекрасное оружие и обучил их военному искусству. Он забрал пожилых мужчин и женщин сюда, в замок, и они стали его слугами.

– А взяв молодых женщин, он сделал их своими наложницами, – сухо докончила Tea.

– Ну что ж, почему бы и нет? Он никогда не требует замужнюю женщину или невинную девушку. Наши женщины сами рвутся в Дандрагон. Он использует их всего несколько месяцев, а затем отпускает назад с таким количеством зрлота, что у них не бывает недостатка в женихах.

– И с Ташей будет так же?

– Нет! – быстро ответила Жасмин. – Таша другая. Она останется здесь. Она знает, как доставить ему удовольствие, и делает это так, как другие никогда не смогут. Он никогда от нее не устанет.

– Это правда, она очень красива.

Жасмин гордо вскинула голову.

– Да. И я научила ее играть на лире. Она не слишком умна, но у нее золотое и очень верное сердце. Он, без сомнения, предпочтет оставить ее при себе и отошлет других прочь.

– И она не хочет приданого?

Жасмин резко отвернулась.

– Снимайте ваше платье и примерьте это. Таша шире в бедрах, и, возможно, его придется подгонять по вашей фигуре.

Tea покачала головой.

– Я не могу взять платье без ее согласия.

– У вас есть мое разрешение. Этого вполне достаточно.

Tea вновь покачала головой.

Жасмин с раздражением посмотрела на нее.

– Вы очень упрямы. Я имею право отдать вам ее платье. Таша никогда бы не попала сюда, если бы я не обратила на нее внимание моего хозяина.

– И все-таки это ее платье, а не ваше.

– Таша отдала бы вам его, если бы я попросила. Она хорошая, послушная дочь.

Tea широко открыла глаза, не в силах скрыть своего изумления.

– Она ваша дочь?

Жасмин коротко кивнула.

– А теперь примерьте платье.

Tea рассеянно сняла свое белое платье и накинула голубое.

– И вы сами привели ее в кровать к лорду Вэру?

– Вы думаете, что сделала из своей дочери шлюху?

– Я этого не сказала.

– Я и так все поняла, – горько заметила Жасмин. – Вы ведь не знаете, что это такое – быть нищим без куска хлеба, но я даже не знала, что она продавала себя на улицах Джеды, до тех пор, пока уже не стало слишком поздно. Она пошла на это, чтобы мы обе смогли выжить. – Жасмин помолчала, затем продолжила: – Ей тогда не исполнилось и двенадцати лет.

Tea почувствовала дурноту.

– И вы ничего не могли предпринять?

– Мой муж умер через год после ее рождения, и не было никого, кто мог бы поддержать нас. Здесь, в Джеде, для одинокой женщины, если она хочет прокормить себя, доступно только одно дело. – Она прямо посмотрела в глаза Tea. – Я тоже продавала себя, но я уже была немолода, а мужчины предпочитают молоденьких, с гладким телом. Таша решила, что теперь ее обязанность помогать мне, как я помогала ей.

– Простите меня, – тихо сказала Tea. – Я не хотела оскорбить вас.

– Вы не могли обидеть меня. Я горжусь своей Ташей. И мне нет дела до женщин деревни, которые шарахаются от нас, словно от прокаженных.

Она наметила лишний материал по бокам на талии Tea.

– Как я и думала, здесь надо ушить. Снимайте платье, я его переделаю.

Tea послушно сняла и протянула его Жасмин.

– Лорд Вэр знает, что она ваша дочь?

Жасмин покачала головой.

– Сначала я боялась, что ей повредит моя репутация, когда обратила на нее внимание хозяина. Теперь это уже неважно, но ему совсем не обязательно знать об этом.

– Что вы будете делать, если лорд Вэр отошлет ее обратно в деревню?

– Такого не случится, не должно быть!

Tea не утверждала бы это с такой уверенностью, вспомнив ту бесцеремонность и грубость, с которыми он обращался с Ташей.

– Но вы сказали, что он дает хорошее приданое.

– Вы что, так глупы? – вспыхнула Жасмин. – Она не такая, как все остальные женщины. Она – шлюха! Мужчины не женятся на них ни за какое приданое. Она может только жить на него до тех пор, пока оно не кончится и ей не придется снова идти на улицу. Она должна остаться здесь, где ей ничего не грозит.

Ничего не грозит здесь, в Дандрагоне? С Вэром? Эта женщина и в самом деле хваталась за соломинку, но Tea не могла винить ее за это. Сама она не думала о своей собственной доле как о счастливой, но она и не голодала, к тому же она знала иной способ заработать себе на кусок хлеба, не продавая свое тело. Она никогда не задумывалась о том, что дом Николаса в какой-то мере защищал ее.

– Надеюсь, она будет в безопасности, где бы ни оказалась.

Жасмин взяла у нее платье и перекинула его через руку.

– Я пригляжу за тем, чтобы она не оказалась на улице. – Она направилась к двери. – Я переделаю платье к завтрашнему дню.

– Только спросите Ташу, могу ли я взять его.

Жасмин нахмурилась с выражением брезгливого осуждения.

– Очень хорошо. Хотя это лишняя потеря времени. Она всегда поступает так, как я ей велю.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. – Вэр вонзил зубы в крылышко цыпленка. – Ты должен покинуть Дандрагон. Ты пробыл здесь слишком долго.