В шашки с Судьбой(СИ) - Страница 1

1

Самое точное определение понятия "нонсенс" - солнечная погода в Гранполисе. А так же совпадение прогноза погоды в ежедневных сводках и в реальности. И это при том, что в нашем городе, втором, по размеру после Столицы, находится сразу три школы Магии. Как бы то ни было, на мне блузка, с накрахмаленным воротником-стоечкой, темная, плотная юбка прикрывающая щиколотки, но преступно подчеркивающая бедра и жакет в тон. Волосы, скрученный в тугой, низкий пучок и аккуратная дамская шляпка, немного похожая на мужской котелок. Обещали промозглую, сырую погоду, но взамен природа и ее маги расщедрились на ясное солнышко. Пусть у них всегда будет еда, когда захочется попить и вода, когда захочется кушать.

- Мам, а почему до сих не сделали новый мост, рядом с пабом? Это было бы лучше чем через переход ходить,- девочка цепляющаяся за цветастый матери рукав смешно округлила глаза и покосилась на темнеющий зев подземного перехода.

- Если построить мост, изменится панорама изображенная на первой почтовой марке империи Грод,- вместо матери отвечаю я. Обе с интересом оборачиваются, и я обвожу рукой громаду Паба-над-водой. - Двести лет назад, господин Монти, тогда его род еще не имел права зваться лордом, выплатил половину своего состояния за право изобразить свой паб на марках. Спустя двадцать лет он подал заявку в городскую администрацию, требуя признать его паб лицом города. Еще через двадцать лет его сын выставил счет, в котором указал что горож наживался на собственном памятнике. И когда встал вопрос о том, что Гранполис стал слишком велик, и что через Городской Канал именно в этом месте требуется мост, теперь уже лорд Монти, пра-пра-правнук первого, ушлого Монти, предъявил те самые марки.

- И что? - затаив дыхание спросила девчонка, а ее мать горько скривилась и ответила вместо меня:

- И мэр решил, что оставить панораму целой важнее безопасности жителей города, верно я говорю, леди?

- Верно. Магам заплатили за строительство перехода под руслом канала. Днем там безопасно,- вздыхаю. Этот самообман слабо работает, и женщина понимающе произносит:

- Я когда без дочки, тоже там хожу. В этом году проход сквозь нижний зал паба пять медных монет. Я на эти деньги могу купить муку, соль и яйца.

- Только чтобы купить их задешево, нужно пройти на рынок, а он на другой стороне.

- А откуда вы знаете про марки, леди? - девочка робко выглядывает из-за материной спины.

- Когда я училась в Школе Магии у меня был друг, он учился на нотариуса. Этот факт записан в учебниках по магическом праву, как исторический казус.

- Я тоже буду там учится, когда вырасту,- над тонкой ладошкой заплясали язычки пламени, и я улыбнулась:

- Молодец, удачи тебе.

Мать с дочкой еще немного постояли у перил, глядя на пафосную громаду паба, и ушли. А я все так же выжидала. Некоторое время назад в переход спустился мужчина, хорошо одетый, не из бедных. Оттого спускаться следом за ним было откровенно страшно - не похож он на того, кто экономит медные монеты. А я непохожа на того, у кого вообще есть эти монеты. И если бы мне было нужно на рынок, я бы вернулась домой. Вот только уже наступил вечер, и мой дом находится на другой стороне Канала.

Все, по моим прикидкам прошло больше получаса, должен же он был уже уйти? Может ему по нужде приспичило? Гадость конечно, но в том переходе что только не делают. Оттого и городская администрация заключила договор со всеми тремя Школами - напроказившие студенты следят за чистотой внутри перехода. Говорят, дисциплина сильно выросла за последние годы.

Ступени влажные, по своду стекают капли воды и собираются в лужицы. Иногда мне хочется, чтобы вода уже затопила этот омерзительный выверт строительного искусства. Вот только я уверена, что второго моста все равно не будет. Лорд Монти цепко удерживает оба берега в своих ладонях. Хоть я и не представляю какую выгоду ему это несет. Так, все, хватит медлить, юбку подобрать и бегом на другую сторону.

Тусклые, издыхающие осветительные шары скорее мешают чем помогают рассмотреть лужи под ногами. Юбка шуршит, путается в ногах, выскальзывает из мокрых пальцев, как и всегда, становится жутко - статистика происшествий в этом переходе одна из самых страшных. Но когда ты заложила последние семейные украшения чтобы оплатить аренду квартиры - не следует чрезмерно перебирать варианты, как и где сэкономить. На жизни не экономят - хороший лозунг, вот только если его слушать, жить будет не на что. Шорох, прерывистый вдох, всхлип подсказали мне что в переходе я не одна. Неужели тот мужчина не ушел? Он нашел свою жертву? Что мне делать, затаиться, уйти? В моем ридикюле лежит ювелирный молоток, и я серьезно прикидываю, смогу ли проломить голову взрослому мужчине.

Реальность оказалась куда хуже. Едва лишь сознание оценило картину, как я вернулась в прошлое. Прошлое, где мой отец в той же позе сидел у стены, бледный и мертвый. Вокруг него расплывалась лужа крови, крови натекшей из вскрытых на руках вен. И вот сейчас, не замечая луж и неприятного запаха, на полу, там, где тень от осветительного шара была гуще, на коленях стоял мужчина. Лица его было не видно - седые, грязные волосы свисали с низко опущенной головы.

Он сидел выставив вперед изуродованные руки, где предплечья оканчивались не кистями, но их остатками. Вокруг него дрожало марево магии, рукава белой рубашки пропитались кровью. Мужчина взглядом удерживал в воздухе осколки стекла, и на моих глазах мутные стекляшки совершили очередную стремительную атаку на изуродованную плоть.

- Нет! - он вздрогнул, повернулся ко мне и криво ухмыльнулся, показав крепкие зубы:

- Вам ничего не угрожает, леди,- это голос уверенного в себе и своих действиях человека. Человека принявшего решение.

Собственная боль толкает меня в спину и я падаю на колени рядом с ним. Осколки отлетают в сторону, а я обхватываю его за шею, утыкаюсь лбом в его лоб. От него разит болезнью, его глаза полны лихорадочной злости.

- Ты же им больно сделаешь,- горячечный шепот,- нельзя так. Подумай о тех кто останется! Мой отец поступил со мной так. Как ты. Подло, трусливо. Оставил гадать. Все ли я сделала для него. Не моя ли черствость и равнодушие стали причиной его ухода. Не смей. Пусть не я. Пусть другой или другая обрадуются, когда найдут. Живым.

Он молчал, только положил окровавленную культю мне на плечо. Истерика схлынула, Господь Всемогущий, уже год прошел, но все как вчера.

- Некому сожалеть, леди.

Отстраняюсь, вглядываюсь внимательнее в изможденное лицо и пожимаю плечами. Тонкий нос с горбинкой от плохо залеченного перелома, сухие тонкие губы, рот немного большеват, но хоть губы не толстые. Седые волосы и яркие, синие глаза. Хотя настолько яркие они от лихорадки, схлынет жар и ненормальный цвет остынет.

- Андор из Торгота, маг-отступник.

- Амбер Лёвэ из Гранполиса, артефактор-неудачник,- в ответ представилась я. Что-то крутилось в голове, скандал произошедший больше года назад. Не помню. В то время я сначала лечила отца, а потом его же и хоронила. О чем и поведала магу.

- Осужден за противоречащие понятиям гуманности опыты над живыми существами,- он кривится, выплевывает слова и подставляет мне к лицу свои искалеченные руки,- а это их милость. Жизнь мне оставили, и даже мое состояние не тронули. Есть где жить и кому заботится обо мне - сиделки сменяют одна другую. А теперь идите, леди, вам ведь уже некомфортно.

- Невероятно некомфортно,- согласилась я, вставая,- юбка промокла, блузка в крови, только шляпку беда не зацепила.

И словно в насмешку на поля моей шляпки с потолка капнула огромная капля мутной воды.

- Вот теперь совсем печаль,- склоняю голову набок,- вы, как джентльмен, должны проводить меня до дома.

Он не принимает моей руки, встает сам, хмурится и его одежда приобретает внешний лоск - будто только что отстирана, просушена и отглажена. Но чуткий нос сообщает мне что это иллюзия.