В сетях интриг - Страница 8

– Лерочка, да что ж это такое? Я замуж от скандалов бежала, а к ним же и прибежала. Кабы знала, что так будет, ни за что б за него не пошла. Сняла бы себе комнату и жила бы отдельно, как королева.

Запали тогда Лерке в душу эти слова – а может, и правда свалить от предков? Вон Танька в Москве нашла себе богатого спонсора, живет и в ус не дует. Только как же она, Лера, Игорька оставит?

Игорек был первой Лериной настоящей любовью. До него у нее вообще никогда не случалось проблем с парнями. А чего? Поклонников хоть отбавляй. Особенно после того, как она в девятом классе попала на районный конкурс красоты и заняла первое место. Дальше этого дело не пошло, но все равно для подруг и мальчишек из школы она навсегда превратилась в первую красавицу. Все девчонки в классе ей завидовали – а то! Высокая, фигурка как у Барби, стройная, животик плоский, и впереди гордость – пятый размер. Ну просто не девочка, а совершенство, никаких изъянов, если не считать легкой близорукости.

На нее стали заглядываться, когда ей еще и четырнадцати не было, но, в отличие от Таньки, Лерка не спешила расставаться с девственностью, понимала (чутьем, не разумом, разума у нее тогда и в помине не было), что успеется. Конечно, встречалась с пацанами, но все было несерьезно: так, в подъезде обнимались, целовались да тискались. Ничего больше Лера парням не позволяла, да и подпускала к себе далеко не каждого, только лучших. Уж с такой-то красотой можно и повыбирать.

Курить Лерка начала с одиннадцати лет, с тех пор как соседские пацаны за гаражами научили ее правильно затягиваться. А вот пить не пила – не хотелось уподобляться отцу. Да и денег на спиртное не было, разве что джин с тоником с девчонками покупали, и то по праздникам. Не на что было особо гулять-то. Вообще недостаток денег Леру очень огорчал. Пусть у них во дворе никто хорошо не жил, бизнесменов в окрестных домах не было, но ей казалось, что их семья еще хуже других. Новые шмотки ей, наверное, раз пять в жизни покупали, не чаще. Все остальное Лера донашивала за сеструхой Катькой или за Танькой. Оставалось только утешать себя тем, что на ней все вещи сидят гораздо лучше. Но даже не имея возможности принарядиться, как умела следила за собой. Уж лучше совсем не прийти в школу, чем заявиться с ненакрашенными ногтями или неподкрученной челкой! Лак для ногтей и косметику покупала самые дешевые, зато яркие, глаза и губы намалевывала так, что за версту было видно. Училась, разумеется, так себе – а чего стараться-то? Ну, оставят на второй год, подумаешь! Потом-то все равно переведут в следующий класс, куда они денутся.

После девятого класса батя попытался было построить дочь, лепетал что-то там про будущее после очередной бутылки, да кто ж его слушать станет? Лерка сама решила идти учиться на товароведа. А что? Окончит колледж, пойдет работать куда-нибудь в большой магазин, духами торговать или шмотками, при деньгах будет. Уж скорей бы! Бедность просто замучила. У матери как ни выклянчивай – ни копейки не даст, только плачет. С отцом дело обстояло лучше, он иногда подкидывал, если вовремя попросить. Тут важно было выгадать момент, успеть именно в ту минуту, когда он уже пьяный, но не слишком. Рано попросишь – откажет, трезвый еще, а поздно – уже башню снесло.

Вот так и в ту заветную субботу, удачно попав в золотую середину процесса отцовского опьянения, Лерка вытянула с фазера деньжат и тусовалась с Танькой в центре города, в парке. Погода была отличная, солнечная, теплая – настоящая весна, уже и почки на деревьях лопаться начали. Банка джина с тоником подняла настроение еще на градус. Они шли по аллее, громко смеясь над всякой фигней, когда Танька вдруг радостно завопила:

– Колька! Приехал!

Лера тоже посмотрела в ту сторону и увидела двух парней лет двадцати пяти. Взрослые, высокие такие, здоровые, как шкафы. Даже немного не по себе стало. Ей, шестнадцатилетней, привычнее общаться с ровесниками, многие из которых были худенькими и маленькими, иногда и на голову ниже ее. А тут – настоящие богатыри, плечистые, в кожаных куртках. Как в кино!

Кольку Лера никогда не видела, но много слышала о нем – от Таньки, разумеется. Он был ее соседом по лестничной клетке, и Танька все детство (тогда они еще с Леркой не дружили) по нему сохла. Потом, когда он школу окончил и после армии в Москву уехал, влюбленность, конечно, прошла, но память осталась. Танька нередко вспоминала о нем, мол, Коля то, Коля се, и Лерке всегда хотелось на него посмотреть. И вот – явился, не запылился.

Рассмотрела – и отвернулась. Колька на Леру никакого впечатления не произвел. Белобрысый, некрасивый, лицо широкое, в каких-то рябинах, совсем не в ее вкусе. А вот друг его – это да! Волосы густые, темные, но не черные, а глаза зеленые – обалдеть! Ну просто красавец, а ресницы какие длинные, прямо аж дух захватывает. Лера почувствовала, как внутри стало теплее, а когда узнала, что Игорь – местный, на душе полегчало: у нее есть шанс. Стараясь привлечь к себе внимание, говорила весь вечер, несла какую-то ерунду, даже вспомнить стыдно. Но он, видно, все-таки клюнул, потому что изредка бросал на нее короткие, согревающие сердце взгляды. Под конец вообще повезло – выпив еще по одной банке джина с тоником, Танька все-таки вспомнила, что пора домой. На перекрестке разошлись – жили подруги на разных улицах. Танька, естественно, ушла с Колькой, а Игорь отправился провожать Леру. Шли по большей части молча. Он вообще рта не раскрывал, а она понятия не имела, о чем говорить наедине с этим взрослым парнем, практически мужчиной. Ну как его заинтересовать, чем? Пока раздумывала, подошли к подъезду. У Леры забилось сердце. Сейчас начнется! Сначала поцелует «на прощание», а потом…

– Ты телефончик мне свой не оставишь? Я позвоню, – сказал он.

Какой, на фиг, телефон? Папаша давно уже в пьяном порыве все провода оборвал. Да и платить нечем, сидим без денег, вон за квартиру уже полгода не плачено, если не больше. Лера уже открыла рот, чтобы выпалить все это своему новому знакомому, но подумала – а вдруг это его отпугнет? Никогда еще не стыдилась она своих родителей. Ненавидела – да, презирала – да, но всем, с кем общалась, говорила правду – пьет, бьет. А тут вдруг застеснялась, застыдилась и соврала:

– А у нас телефона нет…

– Что ж… – он, похоже, не очень и расстроился. – Тогда пока.

– Пока…

О поцелуе и речи не было, не то что не обнял – даже не дотронулся до нее. Кусая намалеванные губы, Лера чуть не плакала – ушел и даже не захотел увидеться снова. Все ей осточертело – и этот грязный подъезд с обшарпанными стенами, и похабные надписи с картинками, нацарапанные в лифте, и отец пьяный, чей мат слышен даже здесь, тремя этажами ниже. Только сердечко затрепетало при виде нормального, настоящего человека, как он ушел. Покурив для снятия стресса, тяжело вздохнув, уныло поплелась домой. Всю ночь проревела, а утром решила: ну и пожалуйста! Не очень-то и хотелось. Мало, что ли, парней на свете? Да я захочу – у меня будет в десять раз лучше. В сто! В тысячу! Подумаешь!..

Не стала думать об Игоре и, верно, забыла бы о нем, если бы не Танька. Та на другой же день прискакала и пристала с расспросами, что да как у них вчера с Игорем было.

– Тебе какое дело? – грубо ответила Лера.

Но подруга ничуть не обиделась, а вдруг призналась:

– Понимаешь, они мне оба нравятся… И Коля, и Игорь. И никак не решу, кто больше. Вот я и спросила – если у тебя с Игорем что-то началось, то я на Кольку переключусь, а если нет…

И тут Леру точно кипятком обожгло. С какой стати она должна уступать Игоря подруге? Он ей первой понравился. И вообще…

– У нас все тип-топ, – хитро прищурившись, наврала она.

– Правда? – огорчилась Танька. – То-то Колька сегодня нас обеих позвал гулять с ним и Игорем… Из-за тебя, значит?

– А то!

Этим же вечером они встретились снова, а потом еще и еще… Танька скоро забыла о своем интересе к Игорю и вплотную занялась Колей.

«У меня на него виды! – говорила она. – Мне он позарез нужен. Я с ним в Москву укачу. И вообще, я его с детства люблю».