В сердце тьмы - Страница 11

— Аджатасутра.

— Да. Контакт, который попытался установить сам Аджатасутра. Ты понимаешь, что он попытается получить от тебя какое-то заявление, свидетельствующее о твоем предательстве?.

Антонина кивнула.

— Конечно, — сказала она — И где-нибудь поблизости будет прятаться какой-нибудь безупречный свидетель. Например, Иоанн из Каппадокии.

Ирина покачала головой.

— Не он. Слишком многие откажутся верить, если этот мерзкий ублюдок заявит, что солнце встает на востоке и садится на западе. Нет, скорее один из двух — а то и оба — священнослужители — Она пожала плечами. — Или еще кто-то, о ком мы пока не знаем.

— Необходимо, чтобы ты сделала такое заявление, Антонина, — продолжала Феодора. — Это ключ, который откроет дверь. Пока малва считают, что у них есть на тебя компромат, они будут тебе доверять.

Антонина рассмеялась.

— Ты называешь это доверием?

Императрица улыбнулась.

— Это то, что считается доверием в этом мире. Боюсь, что это как раз наш мир.

— Прекрасная идея, — вставила Ирина. — Дороже золота. Интриган никому не доверяет так, как человеку, которого успешно шантажирует.

Антонина недовольно поморщилась.

— И что потом? — спросила она.

Феодора пожала плечами.

— Посмотрим. После того как малва решат, что у них на тебя достаточно компромата и они могут тебя шантажировать, они потребуют, чтобы ты оказала им какую-то услугу. Вероятно, передала им какие-то секретные сведения. Когда мы выясним, что именно они хотят знать, мы поймем, что для них важно.

Антонина какое-то время размышляла над словами императрицы.

— Разумно, — согласилась она. Затем посмотрела на Феодору ровным, спокойным взглядом и добавила. — Пусть будет так.

Императрица не отвела глаз. Целую минуту не произносилось ни слова. Когда императрица отвернулась, Ирина заметила, что ее лицо приобрело обычный цвет.

— Спасибо, Антонина, — прошептала Феодора. — Еще раз. Напряженность, с которой она произнесла слова, удивила Ирину.

Вначале. До тех пор пока Ирина не поняла, что сейчас произошло. Поняв это, перевела внимательный взгляд на лицо Антонины.

На красивом смуглом лице египтянки выделялись зеленые глаза и еще обращали на себя внимание обрамляющие лицо темные волосы. И спокойствие.

На протяжении всего времени знакомства Антонина часто производила впечатление на Ирину. Но никогда большее, чем в эту минуту.

Внимание Ирины привлек легкий смешок императрицы. К своему удивлению, Ирина обнаружила, что Феодора наблюдает за ней.

— Хорошо, Ирина. Значит, ты понимаешь, немногие смогли бы.

Ирина выдохнула воздух.

— Немногие женщины согласились бы скомпрометировать себя ради императрицы, чей муж — как ходят слухи — пытается убить твоего собственного. Даже не задав ни одного вопроса. Это несколько другой вид доверия, отличный от того, с которым мне обычно приходится сталкиваться.

— С которым кому-либо приходится сталкиваться, — поправила Феодора. На мгновение она яростно сжала челюсти. — Я уверена, что ты слышала: мы с Антониной так близко дружим потому, что мы обе в прошлом — шлюхи из. Александрии? Свояк свояка видит издалека, как говорят.

Ирина кивнула.

— Много раз слышала.

— Идиоты! — рявкнула императрица. — Я знаю — по крайней мере знала — множество александрийских шлюх, готовых перерезать горло родной сестре за два денария.12

— Это несправедливо, Феодора, — тихо заметила Антонина — Может быть шлюхи из Антиохии. Любая уважающая себя египетская шлюха подняла бы цену до солида.13

Феодора хрипло рассмеялась. Потом склонилась вперед и положила руки на колени.

— Мне нужно, чтобы ты, Ирина, стала начальницей моей шпионской сети.

Она правильно поняла колебания, отразившиеся на лице Ирины Феодора небрежно махнула рукой, словно отмахиваясь от проблемы.

— Я решу этот вопрос с Ситтасом. Ему не требуются твои услуги в той мере, как мне. Мне они в два раза нужнее. Я буду платить больше. Он богат, но я все равно богаче. И, в отличие от Ситтаса, я не жадная.

Ирина рассмеялась, обводя глазами роскошно обставленную комнату.

— Определенно нет!

Когда Ирина обратилась к Феодоре неделю назад, представила обвинения против Нарсеса и описала свой план по поимке его в капкан во время очередного собрания предателей, именно императрица купила этот дом, чтобы сделать его их штабом. Купила. Огромную, роскошно обставленную усадьбу. Просто взяла и купила. Как матрона покупает фрукты у лавочника.

Начальница шпионской сети покачала головой.

— В этом нет необходимости, Феодора. Я могу служить тебе, одновременно получая жалованье у Ситтаса. И даже лучше, если все останется так, как есть. Чем меньше людей знает о наших отношениях, тем лучше. Путь денег проследить проще простого. Если платить мне будешь ты, даже тайно, кто-то все равно сможет до этого докопаться.

— То же самое относится и к твоей службе Ситтасу, — возразила императрица. — И даже в большей степени. Я уверена, что у меня приняты большие меры безопасности.

Ирина пожала плечами.

— И что? Пусть наши враги выяснят, что я являюсь начальницей шпионской сети Ситтаса. В любом случае я уверена, что они это уже и так знают. Хорошо. Отлично. Пусть так и думают. Их не беспокоит Ситтас. Это просто толстый полководец, которому страшно не нравится служба при дворе в Константинополе. Сидит далеко отсюда, в Сирии. Определенно знает свое дело, но ленив и не амбициозен.

Феодора в задумчивости провела рукой по изысканной прическе. Почти сразу же ее пальцы запутались в невероятном строении. Внезапно она с силой запустила пальцы в волосы и распустила их. Длинные черные пряди упали ей на плечи. Ее волосы, которые теперь можно было по-настоящему рассмотреть, оказались на самом деле красивыми.

— Боже, мне так давно хотелось это сделать!

Женщины снова рассмеялись. Но это был лишь краткий миг веселья.

— Ты права, — кивнула Феодора. — Каким бы ни был их заговор, не похоже, что они нацелены на армию. Как я заметила, никто из военных не присутствовал на сегодняшнем совещании.

— Нет. Я практически уверена, что они задействовали нескольких военных, но немногих. Единственный, кто имеет какое-то значение, — это Агидий, командующий армией Вифинии.14 Не уверена, но думаю он — один из них. Хотя и занимает подчиненное положение, не один из руководителей.

Феодора нахмурилась.

— Мне никогда не нравился этот сальный ублюдок. Боже, у моего мужа — самый отвратительный вкус в выборе полководцев!

Она повернулась к Антонине и извинилась.

— Конечно, не считая Велисария. И Ситтаса.

Императрица снова запустила пальцы в волосы, еще больше их взлохматив. Было очевидно чувственное удовольствие, которое она от этого получала, но оно не отвлекло ее от темы.

— Тебе это не кажется странным, Ирина? Отсутствие внимания к армии? Все остальные предательские заговоры, которые я помню, ставили военных на первый план. По очевидным причинам.

— На самом деле это с их стороны хитрый шаг. Они знают, что подозрения Юстиниана всегда будут сконцентрированы на армии. Поэтому держатся от нее подальше, по мере возможности, и рассыпают яд в темных уголках.

— Я все равно не понимаю, — голос Феодоры звучал глухо от раздражения. — Я понимаю, что ты имеешь в виду, но… что из того? Какая польза планировать предательство, если ты не сможешь привести план в исполнение, когда час пробьет? А для этого требуются военные. Гораздо большие силы, чем армия Вифинии. Сколько людей в этой армии? Тысяч десять? Самое большее?

— Восемь, — ответила Ирина. — Недостаточно, чтобы захватить власть, но достаточно, чтобы нейтрализовать преданные подразделения. В особенности, если большинство решит остаться в стороне, пока не осядет пыль. Что, к несчастью, делают многие подразделения во время переворотов.