В сердце Сумрачного царства (СИ) - Страница 15

– Секрет наших хороших отношений – это общие политические взгляды и разный вкус на любовников… –  коварно прошептала императрица, задевая губами мою щеку, отчего дыхание сбилось, чтобы вовсе прекратиться, когда она добавила: – Несмотря на то, что оба предпочитаем женщин.

Перевела испуганный взгляд на императрицу, резко обернувшись к ней лицом, хотела что-то произнести, но из пересохшего горла не вырвалось и звука.

– Что такое, моя прелесть? – в притворной тревоге, спросила вампирша, практически вдавливая меня в отшлифованный камень. – Хочешь пить? – сверкнув красными глазами, уточнила Стефэния, а после, не дожидаясь ответа, приставила к моим губам бокал и заставила сделать большой глоток прохладной жидкости. Часть вина потекла по подбородку, падая на грудь и пропитывая ворот сорочки. – Ну, надо же, какие мы неаккуратные? – сокрушенно покачала она головой, а после широко и хищно улыбнулась, когда заметила, как мой взгляд стал еще более пьяным и рассеянным. Императрица наклонилась к моему лицу и со смаком слизнула рубиновые капли с моего подбородка, задевая языком уголок губ. Самое ужасное, что ни отторжения, ни испуга, такое смелое прикосновение у меня не вызвало. – Не волнуйся, прелесть моя, – заглядывая мне в глаза, произнесла Стефа очень тихо. – Сейчас мы быстро все исправим, верно?

Собрала остатки самообладания и набрала в грудь воздух, чтобы сказать решительное «нет», но не успела, и на мой приоткрытый рот обрушились идеальные, полные, кроваво-красные губы, заставив пораженно замереть и позволить проникнуть в мой рот языком. Появился короткий страх, и я напряглась, приготовившись к приступу, но вампирша положила ладонь на мою щеку и успокаивающе погладила, меняя темп поцелуя, превращая его в нежный, осторожный и искушающий, который кружил голову, заставляя прикрыть глаза.

Я слышала стоны со стороны, сбивчивый шепот и тяжелое дыхание на своем лице и вдруг подумала, что это отличная возможность испробовать то, чего мне так не хватало: насладиться прикосновениями, близостью. Такой редкой возможностью просто почувствовать чужое прикосновение. Всем тем, о невозможности чего я горевала несколько дней назад.

И ответила на поцелуй, впервые в жизни позволив себе слабость сдаться. Осторожно подняла ладони и дотронулась до лица императрицы. Поражаясь, насколько нежная и гладкая ее кожа, наслаждаясь ощущениями чужого тепла под своими пальцами, а после нерешительно придвинулась и позволила себе лизнуть уголок идеального и такого ласкового рта. Мою губу моментально поймали в короткий плен, слабо прикусив, посылая по моему телу мурашки удовольствия, что заставило меня всхлипнуть и пожелать большего.

Запустила пальцы в распущенные, влажные волосы и притянула лицо девушки ближе, самостоятельно углубляя поцелуй, исследуя языком удлиненные, аккуратные клыки и поражаясь тому, насколько пикантным вышел поцелуй с их участием. Одно неосторожное движение, и ощутила на языке незначительную боль, а мой рот наполнил металлический привкус собственной крови, который я разделила в поцелуе, прежде чем успела осознать произошедшее.

Но когда это произошло, было уже поздно. Мне не позволили отстраниться, сжимая мои плечи, удерживая на месте, а поцелуй стал диким и голодным, который моментально отрезвил меня, заставив вспомнить, кто я, что происходит и почему нельзя этого делать. А так же навевать воспоминания из прошлого, когда я была так же беспомощна и во власти более сильного. Еще недавно нежные, обжигающие приятным теплом прикосновения стали казаться отпечатками раскаленного железа. В душе нарастала паника, а слезы заструились от бессильной ярости и испуга. Воздуха стало не хватать, то ли от натиска голодных, ненасытных и требовательных губ, то ли от появившейся паники, которая заставила вырываться с удвоенной силой и кусаться, в желании освободиться.

Неожиданно появилась возможность глотнуть долгожданного воздуха, и я ощутила, как меня перестали держать. Воспользовавшись случаем, быстро выбралась из воды и отошла на несколько шагов, затравленно озираясь. В купальне уже никого кроме нас с императрицей не было, а сама Стефэния неподвижно сидела в воде и с холодной яростью смотрела мне в лицо. По ее подбородку и шее текла струйка крови из прокушенной мной губы, но рана затянулась на моих глазах, что, впрочем, не успокоило.

«Вот теперь точно умру» – пронеслось у меня в голове, когда я смогла нормально дышать.

Глава 6

– Куда вы меня ведете? – отчаянно стараясь сохранять самообладание и банально не разреветься, спросила я у мокрой и полуобнаженной Стефэнии, которая крепко держала меня за руку и вела темными переходами в одну только ей известную сторону.

– Я веду показать тебе альтернативу, прелесть моя, – зловеще произнесла императрица, а я окончательно уверилась в том, что мы идем в пыточную или ее аналог.

– О чем вы? – стараясь затормозить, но безуспешно, запаниковала я.

– Заткнись и иди за мной, пока я тебя не отшлепала. Как тебе не знаю, а мне, моя прелесть, очень понравится процесс. Так что не провоцируй, – предупредила Стефэния грозно, и я посчитала за благо замолкнуть, пока не появится хоть какая-то определенность.

Мы поднялись еще на несколько лестничных пролетов, пока не оказались в каком-то странном очень узком и длинном коридоре подсвеченные тусклым светом, который, впрочем, для вампиров не требовался вовсе.

Мою руку опустили и отошли на два шага. После императрица обернулась и с неудовольствием заметила, как я трясусь от холода в мокрой простыне, которую мне бросили в лицо, прежде чем вывести из купальни.

– Люди, – с тоской и раздражением протянула Стефэния, но после посмотрела на меня уже серьезнее. – Значит так, Софи, прежде чем я тебе что-то покажу, хочу знать, что мой муж взял с тебя за свое покровительство. То, что он тебя не имеет, как и то, что не пьет твою кровь понятно и так.

– Что? – моментально побледнела я и отошла, но недалеко.

– Стоять! – рявкнула вампирша, и я замерла. – Повторяю: я хочу знать, что потребовал мой муж за свое покровительство. И даже не смей заикаться по поводу того, что не понимаешь, о чем речь. Алукард отдал указ о твоей полной неприкосновенности, и дал тебе полномочия на ревизию любого знатного дома. И я хочу знать, что именно ему нужно.

– Он просто выполняет условия мирного договора и проявляет содействие… – пробормотала я.

– Еще одно такое заявление, и тебе не понравится то, что я с тобой сделаю, – предупредила вампирша, подходя ближе, со зловещим прищуром на лице. Заметила, как ее верхняя губа подрагивает от ярости, приоткрывая оскал острых клыков. – Что же, – произнесла она, видя, что я по-прежнему упрямо молчу. – Я хотела с тобой по-хорошему. Как знаешь, прелесть моя, видимо, придется перейти к наглядному уроку.

Не успела я среагировать, как она в секунду оказалась возле меня, дернув на себя за руку. А для верности перехватила ладонью за шею. Повернула меня к одной из темных стен, сама же встала за моей спиной, продолжая удерживать на месте.

– А теперь смотри, – прошипела она мне на ухо, после чего стена перед нами стала медленно подсвечиваться, а затем и вовсе потеряла структуру, став прозрачной. – Интересно, правда? – ехидно уточнила вампирша. – Это прозрачное зеркало. Со стороны комнаты это обычная вещь, с другой – прозрачное стекло, стоит его только активировать, – хохотнула она, но я практически не обращала внимания на ее слова, так как прозрачное зеркало открыло для меня отвратительную картину, отчего воздух застрял в горле, вместе с навернувшимся комком тошноты.

– Ну, как? Нравится? Посмотри, – дернула она меня за подбородок, заставляя повернуться лицо к открывшейся картине. – Посмотри внимательно, что тебя может ждать, когда благосклонность моего муженька кончится, а со мной ты рассоришься.

Сквозь навернувшиеся слезы, смотрела как… стоящего на четвереньках, полностью обнаженного Кристиана с двух сторон зажали такие же голые братья Элиаде. Ион держался за мускулистые бедра моего друга и с ожесточением вбивался в них своим пахом, пока его младший брат – Александру, держа человеческого посла за волосы, одной рукой, входил в его рот на всю немалую длину, не щадя любовника. Лишь изредка отстраняясь, когда лицо моего друга краснело слишком сильно. Крису давали отдышаться, а после вновь насиловали его рот.