В поиске пропавшей небесной девы (СИ) - Страница 38

— С отцом Виктора ты и так знакома, это твой бывший однокурсник, наш нынешний проректор, — я загнула пальчик, — Колин — незаконнорожденный, а по факту просто бастард королевской семьи Занзеда от свадьбы с ним, мы и сбежали. Михаэль Ротье, я думаю ты и так знаешь, не поверю, что ты не следишь за его жизнью, не часто рождаются смески с двумя активными сущностями. А тот, кто приходил к тебе, не знаю, как его зовут по-настоящему, но в школе Волк или Сирав Маукейли, лучший выпускник нашего курса и последнего столетия.

— Кому из них давать согласие? — матушка встала и поправила иссини-фиолетовые волосы.

— Виктору, — я также поднялась, — Колину точно нет, про остальных двух решайте сами, я их не знаю.

— Хорошо, — мама обняла меня, — отдыхай.

Дверь закрылась, а я пошла отсыпаться. Наконец-то!

Безмолвная тишина актового зала пугала, обычно комната наполнена миллионами звуков и тысячами разномастных голосов. Сейчас нас меньше пятидесяти. С первого курса осталось едва ли два процента учащихся. Всех нас по праву будут считать элитой военной службы. Мы прошли всё: и огонь, и воду, и жесткий конкурентный отбор.

В Академии нет запретов на дуэли, яды и подпольные убийства, правило только одно: «Убей или умри». Официально по бумагам все это проходило как несчастные случаи, и так далее, в реальности жесточайшая борьба за власть. Так готовили к жизни, на поле боя никто не будет использовать честные условия и выполнять договора.

И сейчас в последний раз мы видим друг друга за привычными масками, через два часа все вернутся к своим привычным именам. Группа «Алькав» перестанет существовать на долгие сто лет, пока не пройдет новый набор. Последние два часа позывной «Незнакомка» закреплен за мной, в следующем году его займет новая девушка и на долгие годы лишится имени.

Тишина нарушилась спонтанно, Волк зарычал и подгреб меня к себе под бок. Остальные рассмеялись от моего ошарашенного вида, перепуганного Кота и скалящегося на него старосту.

— Когда свадьба? — друг взял себя в руки. — Уже вся Академия сделала на вас ставки. Выиграли, кстати, не многие.

— Да, о чем вы, — выбравшись, отошла подальше, — она мне еще скоро не светит.

— Не отпущу, — рык Волка поднял новый приступ смеха.

Вошел профессор и смех тут же стих. Потянулись мучительные минуты ожидания. Мне предстояло идти последней, на сколько мне удалось узнать, клятву Витгресис приносила только я. Волк с неохотой отлепился от меня и пошел предпоследним. Пока тянулась его клятва меня начало мелко потряхивать. Еще с десяток минут и Вивьен Андер перестанет существовать. Когда провожатый зашел за мной, я уже была на гране истерики.

— Вивьен Андер, — по арене прокатилась волна магии, открывая мне проход.

— Да будет магия в любом ее проявление сопутствовать мне, — встаю на колени в центре круглой печати. Шлейф платья ложится рядом, под оголенными коленями ощущаю холод стали.

— И принесете вы клятву верности, да будет она цепью вашей, да прибудет с нею оковы на сердце.

— Принесу.

— Не будет у вас семьи другой, кроме народа вашего.

— Не будет.

— Не будет у вас страны другой, чем та, которой приклонитесь.

— Не будет.

— Склоните голову до самой земли, отдайте кровь и жизнь свою за страну, на верность которой и честь которой вы рождены были.

В зале поднялся оглушительный шум, все уже не раз за сегодня слышали клятву Антегрес, но вот прозвучала первая строка, отличающаяся по содержанию, и я единственная, кто на самом деле прислоняюсь лбом к холодному металлу. Уложенные в локоны кудри закрывают дальнейшую картину.

— Не придаст тебя сила, народ и воля. Будешь веками стоять на страже. Отдашь всю себя ты стране и народу. Забудь про любовь, верность и честь. Все свои желания станут для тебя второстепенной заботой. Сперва о стране мысли твои.

— Клянусь.

— Дети союза твоего принадлежать будут ни тебе, ни семье, никому из живых. Дети те будут народа, и только первые боги их смогут судить.

— Принимаю.

— Встань, дитя из перворожденных, кровь твоя не вода, не размыта и не сожжена, и будет она таковой, пока клятве богов отдаешь всю себя.

— Да будет.

— Отныне и впредь, пока прах твой не исчезнет, быть тебе гарантом и силой своей страны.

— Принимаю.

— Кастадея Эбирфайр, по последнему слову моему нарекаешься ты Витгресис демонической империи. Вставай на защиту и служи своей стране.

— Отныне и впредь, пока сердце бьется и тело служит, у меня одна семья, и перед нею я отвечаю всей собой, семьей той для меня является мой народ. Придав однажды — не вернуть доверия, отказав — уважения, забыв — памяти. И не будет у меня другой семьи, и не будет у народа другого главы.

— Клятва в силе!

По залу прокатилось громогласное эхо. С этого момента мой отбор вступает в силу. Кронпринцесса Кастадея Эбирфайр официально получила звание наследной принцессы и стража границ.