В поисках Винни-Пуха (СИ) - Страница 9

— Привет, — улыбнулся он, садясь рядом.

— Привет, — изогнулась Верка, а я бухнула:

— Нам нужно поговорить. Срочно.

Виктор удивленно на меня посмотрел, Верка досадливо поморщилась.

— Хорошо, — согласился Титов. — Через дорогу есть кафе, идем?

— Конечно, — засуетилась я.

Спустя десять минут мы уже устроились за свободным столиком, взяв каждый по чашке кофе.

— Знаешь, я тоже хотел с тобой поговорить, — вдруг немного смущаясь, начал Виктор.

— Димка пропал, — не слушая парня, брякнула я.

— Как пропал? — растерялся Дима.

Значит, Антон Степанович не посчитал нужным поставить старшего сына в известность. Вздохнув, я начала свой рассказ.

Виктор слушал молча, хмурясь и смотря на чашку, что держал в руках, взглянув на меня только тогда, когда я замолчала.

— Так ты думаешь, моего брата похитили его враги? — спросил он.

Я кивнула, немного обескураженная тем, что Виктор и не особо волновался о судьбе Димы.

— Мы с Димой не были близки, — подтверждая мои мысли, сказал Титов. — Брат редко появлялся дома, поэтому наши отношения… не было отношений. И в то, что его похитили, трудно поверить.

— И тем не менее, все указывает на это, — заметила я. — Так ты можешь нам помочь?

— Я не знал даже, что Дима дружил с тобой, — криво улыбнулся Виктор. — Что уж говорить про его недругов…

Я устало откинулась на стуле и сделала еще одну попытку:

— А этот… Криволапый? У тебя есть его номер?

— Криворукий, — машинально поправил меня Виктор, комкая салфетку. — Нет, но я могу достать. Скину вечером. Хотя… — вдруг задумался он, я вопросительно на него взглянула. — Давай я сам с ним поговорю.

— Сам? — удивилась я.

— Дима мой брат, — напомнил мне Виктор. — И пусть мы не образец братской дружбы, но я сделаю все, что в моих силах для того, чтобы его найти.

Я кивнула.

— Значит, по рукам?

И внезапно вспомнила, как два года назад Пух, вот так же чуть наклонив голову, спрашивал меня: «Мир?».

Я найду тебя, Дима, мысленно пообещала я и пожала протянутую руку Виктора:

— По рукам.

На пары мы не пошли. Виктор поехал домой, выяснять номер и адрес Криворукого, а я медленно побрела в парк, не зная, чем себя занять. Никакие дельные мысли в голову не лезли, и я просто прогуливалась по аллеям, наслаждаясь уже не таким ярким солнцем и тихим щебетом спиц.

Мелодия вызова вырвала меня из состояния нирваны. Я поспешно вытащила мобильный из сумки — звонил Васька.

— Разумовская Полина Юрьевна, 1993 года рождения, проживает с родителями Разумовским Олегом Павловичем и Надеждой Эдуардовной по адресу: город Москва, Краснокаменная, 12, квартира 6, — сообщил сосед. — Личность парня с фотографии еще устанавливается. Я подъехать прямо сейчас не смогу, дела, но через полчаса освобожусь? Откуда тебя забрать?

— Давай так, — азартно предложила я. — К Полечке я отправлюсь сама, а ты подъедешь туда, когда сможешь. Только объясни, где Краснокаменная.

Васька в подробностях расписал, где находится искомая улица, и я побежала на остановку. Полчаса спустя я уже приставала к проходящим мимо людям с соцопросом с целью выяснить, где находится двенадцатый дом. Последний оказался прямо в двух метрах передо мной, как насмешливо сообщил мне один подросток, выразительно крутя пальцем у виска. Порадовавшись, что рядом со мной нет Васьки, а то остался бы подросток без этого самого пальца, я зашла в подъезд.

Квартира номер шесть оказалась на втором этаже, поэтому поднималась я пешком. Позвонив в старенький дребезжащий звонок, я приготовилась ждать. Дверь не открывали. Я нажала на кнопку звонка — тот же результат. Разочарованно решив, что хозяева на работе, а Поля, скорее всего, на занятиях, я развернулась, собираясь уходить, как вдруг дверь соседней квартиры открылась, и в коридор выглянула неопрятного вида старушка.

— Чаво трезвонишь? — нелюбезно осведомилась она, запахивая старый халат. — Не видишь, нету их дома.

— Это я уже поняла, — кисло улыбнулась я. Не стоило портить отношения с бабулькой — вдруг она что-то знает? — А вы не подскажете, где они?

— Так знамо дело, — прошамкала старая карга. — В больнице они.

— Как в больнице? — испугалась я. — Случилось что?

— Так их доча под машину попала, — заявила бабулька.

Я почувствовала, как у меня холодеет сердце.

— В какой они больнице? — не слушающимися губами прохрипела я.

— В четвертой, кажись, других-то поблизости нет…

Старушка еще продолжала что-то говорить, но я уже вылетела из подъезда, остановившись на секунду, чтобы отправить сообщение Ваське.

Такси я поймала сразу, благо обреталось оно поблизости. Водитель, наметанным глазом определив, что я спешу, затребовал пятьсот рублей. Я и не думала спорить, без колебания сунув ему банкноту, и уже через десять минут мы тормозили у большого здания, откуда то и дело выходили люди в белых халатах.

Влетев в помещение, я схватила за рукав первую попавшуюся медсестру.

— Девушка, у меня здесь подруга лежит, Разумовская Полина…

— Вам лучше обратиться в справочную, — кивнула направо девушка.

Поблагодарив ее, я подлетела к стойке:

— Подскажите, где я могу найти Разумовскую Полину Юрьевну? Я ее сестра, — предупреждая вопрос женщины, солгала я.

— Минуточку, — раздалось в ответ. — Разумовская Полина Юрьевна в данный момент находится в реанимации, это шестой этаж.

— Все так серьезно? — перепугалась я. — она поправится?

— Это следует спрашивать у ее лечащего врача, — ответила медсестра.

Забыв ее поблагодарить, я развернулась и побежала к лифту. Кабинка была заполнена до предела. Какой-то парень с костылем прижал меня к стене и, чтобы выйти на шестом этаже, мне пришлось изворачиваться.

Выйдя из лифта, я оглянулась: стерильно белые стены, люди в белоснежных палатах, специфичный запах лекарств… Все это действовало на меня не самым лучшим образом. Заметив табличку с красной надписью «Реанимация», я бросилась к ней. Какой-то санитар успел меня перехватить.

— Вам туда нельзя, — строго сказал он мне, — посторонним вход воспрещен, читайте надпись.

— Вы не понимаете, — попыталась я вывернуться из его схватки, — у меня там подруга лежит, Полечка…

— Полечка? — вдруг неуверенно раздалось за спиной.

Я обернулась — на скамеечке, обитой мягкой тканью, сидели двое. Женщина с усталым горестным лицом и седыми волосами, смотрящая на меня, вдруг показалась мне смутно знакомой.

— Вы подруга Полечки? — снова спросила она.

Я, наконец, сообразила, кто передо мной.

— Надежда Эдуардовна?

Мужчина, по-видимому, был отцом Поли. Олег Павлович, вспомнила я его имя. Санитар, удерживающей меня, наконец, ушел.

— Да, мы с Полей дружим, — кивнула я. — Надежда Эдуардовна, что случилось? Я звонила Поле, но ее телефон был отключен…

Женщина тихо заплакала, отец Поли помрачнел.

— Полину сбила машина, — сказал Олег Павлович, обнимая жену и усаживая ее на кушетку. — Пять дней назад. Водитель скрылся.

Пять дней назад? То есть, пятнадцатого, за день до того, как похитили Диму? Боже мой, когда Пух пришел ко мне донельзя счастливый с новостью о том, что они с Полей решили пожениться, девушка уже, может быть, была в реанимации?..

Я почувствовала, как подогнулись мои ноги, и наверняка рухнула бы, если бы Олег Павлович не успел меня подхватить.

— Что говорят врачи? — тихо спросила я.

— У Полечки множественные переломы, сотрясение мозга, большая потеря крови, — словно нехотя ответил мужчина. — Она очень неудачно упала, врачи опасаются за ее жизнь.

Надежда Эдуардовна, до этого молча раскачивающаяся из стороны в сторону с судорожно зажатым в руке носовым платком, вдруг сказала:

— Это мы виноваты. Если бы мы не запретили Полине встречаться с этим… этим…

Женщина снова зарыдала. Я вопросительно посмотрела на отца Поли. Тот, прижимая к себе жену и баюкая ее, словно ребенка, устало взглянул на меня.

— Мы с Надей поженились совсем молодыми, — вздохнул он, — нам едва-едва восемнадцать исполнилось. Родители Нади подарили нам квартиру, мои купили машину — как подарок на свадьбу, они были достаточно богаты.