В поисках Атлантиды - Страница 32

Заметим также, что, согласно Аполлодору, Посейдон наслал на землю афинян воды моря, а произошло это в период царствования Кекропа, одного из героев войны праафинян против Атлантиды. Примерно в ту же эпоху в Афинах исчезают последние следы матриархата, а вернее, резко ослабевает влияние женщин в обществе. Свобода женщин еще одна общая черта социальной организации минойского Крита и Атлантиды. Несколько позже победа Афины над Посейдоном «закреплена» другим праафинским героем из тех, кто прославились в борьбе с атлантами. Речь идет об Эрихтонии, учредителе знаменитых праздников Панафиней, которые проводились в честь богини с сине-зелеными глазами…

Посейдон в это время терпит поражение повсюду. Он побежден не только Афиной в Афинах, но и, как говорит Плутарх («Застольные беседы»), «Аполлоном в Дельфах, Герой в Аргосе, Зевсом в Эгине, Вакхом в Наксосе…». Если бог моря покровительствует Криту, то вряд ли можно найти лучшее описание развала минойской империи и выхода на арену эллинских городов доклассического периода.

Похоже, в данном случае мифология расставляет вехи для историков. Один из известнейших царей Афин, Пандион, не указан Платоном в качестве героя войны против атлантов. Ведь он, по словам Геродота, был «чужеродец». Аполлодор уточняет, что он принес с собой культ Деметры и Дионисия, еще двух великих критских богов… Гераклид Понтийский добавляет, что он разделил свое царство между своими десятью сыновьями, а именно так поступали цари атлантов и критяне! Не был ли этот Пандион победителем-минойцем (…атлантом) в долгой войне Афин и Крита? Или то был властитель — «коллаборационист»?

Многие мифологические и легендарные рассказы при внимательном изучении указывают на то, что Атлантида и есть Крит. Возьмем историю Кроноса… Власть этого жестокого божества, зачастую называемого царем, распространялась от Ливии до «столпов Хроноса» (будущие «Геракловы столпы»). Однако оно часто ассоциировалось в античной Греции с идеей золотого века. «Древние, — писал Динарх в „Жизни Эллады“, — были близки к богам… Они вели примерную жизнь, и это время считается золотым веком… Плодородная земля сама рожала им изобильное количество разнообразных плодов, а они, довольные и спокойные духом, радовались своим трудам и владели множеством добра… И не существовало между ними войн и даже просто раздоров… Такова была жизнь во времена Кроноса… Но позже люди, возжелав больше добра, навлекли на себя большие несчастья… И именно тогда появилась война». Атлантида, по словам Платона, тоже пережила период полной гармонии, который был нарушен скупостью людей… Кронос, похоже, имеет критское «происхождение». Его неоднократно изображали с бычьей головой. Он жил на «островах Блаженных», где высилось «обиталище Кроноса» (Пиндар. «Олимпийские оды») и где «большой урожай и обильный сами давали собой хлебодарные земли» (Гесиод. «Работы и дни») [17]. Этот город, это обиталище, похожее на Атлантиду или Кносс, эти три урожая в год также упоминаются Платоном в «Критии» и заставляют думать о Крите, тем более что Гесиод в другом тексте пишет так: «В критской богатой округе на три раза вспаханной нови» («Теогония») [18].

Даже Зевс, сын Кроноса, похоже, «импортирован» эллинами с Крита. «Зевс, говорят, ты родился на горе Ида», — пишет Каллимах в гимне «К Зевсу». Но эллины постарались забыть об их происхождении: они перенесли место рождения богов в Аркадию… А когда Зевс стал «своим», они послали его на войну с титанами.

Титаны, как и атланты, напали на «Зевса и Озириса», то есть на Грецию и Египет. И как атланты, проиграли битву. Где же развернулось решающее сражение? Как бы случайно, на Крите. Диодор Сицилийский («Историческая библиотека») утверждает, что перед битвой с титанами на Крите Зевс принес в жертву Гелиосу, Урану и Гее быка. Эта битва имеет престранную датировку: 1505 год до н. э., иными словами, точно соответствует периоду крушения минойской цивилизации (Фаллес, цитируемый Титианом в «Письмах к эллинам»)… Стоит ли напоминать, что вождь титанов звался Атлантом и что, согласно египетским сказаниям, Атлант был первым царем Крита?

К чему ни обращайся — к истории или легенде, к папирусам Саиса или фрагментам греческих поэтических произведений, к мифам о Посейдоне или Кроносе, к сказочным повествованиям о жизни царя Миноса или о рождении Зевса, в голову приходит одна и та же мысль: Крит тенью следует по пятам Атлантиды. Он мог воевать с Грецией и Египтом. Несмотря на свое могущество, он мог проиграть войну. Его мог уничтожить катаклизм. А затем эллины «цензуровали» даже память об этом конфликте. Здесь можно вспомнить Фрейда, который описывает «работу» человеческого мозга в случае сильной травмы. Травмирующая психику сцена «отодвигается», «забывается», прячется в глубь подсознания, прорываясь на поверхность сознания в виде слов или символического пересказа событий иными языковыми средствами, либо «сублимируется» в форме художественного произведения. Атлантида Платона могла быть сублимацией коллективного подсознания эллинов, которое хранило память о могущественной минойской цивилизации, предшествовавшей величию эллинских городов.

Конечно, эту гипотезу можно оспаривать, и ее, безусловно, будут оспаривать. Мифы, легенды и фрагменты истории, на которых она основана, переплетаются, противоречат друг другу, дополняют друг друга в зависимости от фантазии поэтов. Существу —

ют интерполяции, апокрифические отрывки, изъятия и добавления — каждый писатель свободен писать, как ему нравится. Нет ничего достоверного.

Но есть один удивительный текст, который, если можно так сказать, перебрасывает мост от мифологических и литературных домыслов к научным гипотезам, от поэтических произведений к геологическим образцам. Речь идет о Титаномахии — «битве титанов», которую приводит Гесиод в «Теогонии».

Если титаны под началом Атланта символизируют собой минойский Крит, ведущий войну против Афин, то они терпят поражение от эллинских воинов и их поражение довершается «ужасающим катаклизмом». Сравните с участью атлантов…

Гесиод, один из древнейших греческих поэтов (предполагается, что он жил в VIII веке до н. э.), а потому бывший как бы у истоков мифов об основании эллинских городов, описывает бесконечную войну с неясным исходом:

…И войны возжелали их души

Разве эти сторукие великаны, призванные Зевсом на помощь в борьбе против титанов и бросающие в последних «скалы крутобокие», не напоминают об извержении вулкана, изрыгающего бомбы и лапилли? А Гесиод продолжает: