В погоне за радугой - Страница 16

Она не могла без него, и еще не решила для себя, хорошо это или плохо.

Рэйли посмотрел на Джэйн и удивленно покачал головой. Она одела блузку цвета морской волны, одну из своих ярких цветастых юбок и соломенную шляпу, которую завязала под подбородком белым шелковым шарфом. Она выглядела странной, но очень красивой. И он не мог объяснить, почему.

Повинуясь непроизвольному желанию, мужчина протянул руку и развязал шарф. Соломенная шляпа упала на землю, и на плечи Джэйн посыпалась целая копна волос.

— Так что же тебе нужно? Какую весть принесла ты, пессимистка-Джэйн?

— Думаю, что плохую, — сказала она извиняющимся тоном. — Помнишь, тебе хотелось, чтобы твое присутствие в Анастасии оставалось тайной? Так вот, только что из газеты мне позвонили и спросили, что я знаю о твоем участии в пьесе, которая ставится здесь. Я сказала, что мне ничего не известно, но ты же знаешь их…

Конечно, он знал их. Они — это паразиты, живущие на шее знаменитостей. Рэйли глубоко вздохнул. Ему совсем не нравилась перспектива быть постоянно преследуемым журналистами и толпой фанатов. И несколько дней относительной безвестности стали просто чудом. Он смог расслабиться, полностью оставить мысли о карьере и сосредоточился на Джэйн.

Женщина наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Прости.

— Так и должно было случиться, дорогая. Даже странно, что не произошло еще раньше. Здесь нет твоей вины.

Он вдруг широко улыбнулся ей, и на его подбородке заиграла ямочка:

— Я буду непротив, если ты утешишь меня.

— Нет, я не могу, чтобы ты улыбался мне так, Пэт Рэйли.

— Почему?

— Потому что, когда ты улыбаешься так, я чувствую это даже здесь. — Она прижала руку к животу и вздрогнула. — Меня охватывает непонятное волнение, голова идет кругом, и я не могу ясно мыслить.

Рэйли наклонился еще ближе, в его глазах заплясали веселые огоньки.

— А я думал, что это естественное состояние.

Джэйн посмотрела на него. Взгляды их встретились. Ей трудно было глотнуть — пересохло в горле. Он протянул руку и положил ее поверх ее руки на животе. — Так ты ощущаешь это здесь? Вместо ответа женщина слегка простонала. Внутри у нее что-то напряглось, и ее охватило желание. Она попыталась перевести дыхание, веки стал тяжелее.

Рэйли положил ее на густую траву, и сам лег рядом.

— Тебе нравится это? — спросил он низким голосом.

— Рэйли, не здесь, пожалуйста.

— Почему бы и нет?

— Нас могут увидеть. Ты жесток ко мне. — В ней было сильно религиозное чувство. — Рэйли, не здесь, — произнесла она умоляющим голосом. — Ламы смотрят.

Он поднял голову и убедился, что они действительно смотрели. Ему стало немного не по себе, но не настолько, чтобы это охладило его.

— Они же всего лишь ламы. Какая им разница.

— А что, если они не просто ламы? А что, если чьи-то души находятся в теле лам? Может быть это душа моей бабушки Бэсси?

Рэйли замер и удивленно посмотрел на нее.

— Что? Что за ерунда?

— Это не ерунда, — возразила Джэйн и села, поджав под себя ноги.

— Многие религии основаны на принципе переселения душ. Я еще не решила, верю я в это или нет. Я склоняюсь к энергетичекой теории, но только в случае…

Она была совершенно серьезна. Рэйли сел на корточки и положил подбородок на руку. Он наблюдал, как Джэйн снова надевает шляпу, и не знал, что ему сделать: рассердиться или засмеяться, и выбрал последнее. Она была такой серьезной в своих убеждениях, что ему даже понравилось. Он не мог сердиться на нее.

Мужчина встал и предложил ей руку.

— Джэйн, несмотря ни на что, я тебя люблю, — сказал он небрежно, так, как будто говорил это каждый день.

Джэйн остановилась, как вкопанная, наблюдая, как он неторопливо пошел к сараю. Он ее любит. Без лишних фраз и церемоний. Он просто любит ее. Ее охватили сомнения. Серьезно это или Рэйли делал такие объяснения чуть ли не каждой? Она принимала любовь близко к сердцу. Рэйли же казался невозмутимым.

Он взглянул на нее через плечо:

— Ну, пойдем. Шевелись, или мы опоздаем на репетицию.

Те две недели, которые последовали за звонком из редакции, были не похожи ни на один день в ее жизни. Почти мгновенно Анастасию наводнили журналисты и фанаты, которым хотелось хотя бы взглянуть на Пэта Рэйли.

Джэйн никогда еще не сталкивалась со случаем массовой истерии. Они следовали за ними всюду Рэйли пришлось зарезервировать номера во всех отелях и гостиницах, какие только были в округе, чтобы трудно было догадаться, где он на самом деле находится.

— Я уже видела подобное в “Звездном пути”, — сказала Джэйн Рэйли, когда они встретились на тихой улице в трех кварталах от театра.

— Капитан Кирк со своей командой высадился на планете, где раз в год все население сходило с ума, неслось по улицам, визжа во всю глотку Никогда не думала, что это произойдет здесь. Разве жизнь — не странная штука?

Рэйли предпочел бы более резкое слово, которому предшествовал бы ряд не менее сильных прилагательных. Он даже не представлял, какой интерес вызовет его отсутствие в Лос-Анджелесе. Все, кто работал в кинобизнесе или хотя бы имел малейшее отношение к нему, хотели знать, почему он работает в каком-то мелком театре за гроши, хотя мог бы набивать карманы деньгами за съемку в третьей части “Гонщика”. Разожгли же этот интерес прежде всего той идиотской статьей. Никогда в жизни ему не было так противно именоваться самым сексуальным мужчиной во Вселенной.

Хуже всего то, что происходящее влияло на их отношения с Джэйн. Все шло хорошо, пока до них не добралась пресса. Вдруг их жизнь стала похожа на жизнь в аквариуме, к чему Джэйн совсем не привыкла. Она отстранилась и стала скорее сторонним наблюдателем, чем участником той канители, которая закрутилась вокруг.

Она не охладела к нему в физическом отношении. Им удавалось скрываться часа на два каждый вечер, потому что никто не знал, где остановился Рэйли. И каждый вечер она охотно шла к нему в объятия. Но он чувствовал, что эмоционально она охладевает к нему. Ей не хотелось ни во что вмешиваться. Правда, она никогда не говорила об этом. Его терпение подходило к концу.

— О Боже, они везде плетутся за тобой, — ворчала Джэйн недовольно, давая волю своему раздражению.

Ее выводило из себя, с какой ловкостью отыскивали Рэйли фанаты и, в особенности, поклонницы. Они были готовы буквально на все, лишь бы добиться его внимания. Каждый день ему за кулисами отдавали мешок с почтой, предложениями выйти за него замуж, ключи от гостиничных номеров и даже белье.

Сначала Джэйн и вправду уверовала, что Рэйли полностью принадлежит ей. Женщине доставляло удовольствие притворяться, что — она центр его мира, а он — ее. Но сейчас все стало по-другому. Ей надо было делить любимого с кучей обожающих его поклонниц. И если она останется в таких же близких отношениях с ним, как и сейчас, то ее захлестнет окружающий сумасшедший мир, и тогда ощущение спокойствия и стабильности, к которому она так стремилась, станет недостижимо. И что будет с ней, если вдруг какая-нибудь смазливая фанатка покорит сердце Рэйли? Джэйн любила его, но не до слепого обожания.

— Я их не приглашал сюда.

— Я не сказала, что ты приглашал их. Хмурые, они пошли по тихой улочке, выбрав не известный никому путь к театру, миновали множество домов и пересекли на своем пути несколько аллей. В конце этого невероятного путешествия им пришлось залезть в окно второго этажа помещения склада, а потом по пожарной лестнице выбраться в переулок, который вел к черному входу в театр.

— Надеюсь, ты оценишь, на что я иду ради тебя, — сказала Джэйн, когда они ползли по пожарной лестнице. — Я вообще-то приехала сюда для того, чтобы достичь духовного умиротворения. Интересно, можно ли это сделать, ползая по пожарным лестницам?

Рэйли заскрипел зубами. Духовное умиротворение? Он называл это трусостью. Но мужчина сдержался и промолчал.

— Извини, — начал он с нескрываемым раздражением, — но на чью же глупую пьесу я трачу время? На свою, что ли?