В обятиях Тени (СИ) - Страница 10

Я взвизгнула, обхватив ногами ветку дерева и неловко повиснув на ней, как сытая коала. Магический огонь взял шакалов в кольцо. Они верещали, пытаясь выбраться наружу, но каждый раз обжигались о стену. А в следующий миг сиреневые глаза Лерана вспыхнули зеленью, он схлопнул ладоши в резком движении. Раздался звук грома, и взметнулись вверх выбившиеся из косы волосы мужчины.

Пламя кольца сжалось в одну точку, поглощая существ, и исчезло вместе с ними. Вокруг стало непривычно тихо.

Я спрыгнула с дерева, поправляя неприлично задравшееся платье. А в следующий миг колдун быстро подлетел ко мне, с силой вдавив моё тело в ствол дерева. Не успела я ничего понять, как он зарычал:

— Так ты — ведьма! Кто подослал тебя, говори?!

Сиреневые глаза опасно блестели, лицо было искажено гневом. Ужасно, но даже в таком виде он казался мне красивым.

— Никто меня не подсылал, — попыталась пожать плечами я. Но именно в них упирались его руки.

— Ты. Пела.

Его голос звучал резко и рублено, как обвинение в убийстве.

— Да, и что?

Сиреневые глаза на миг блеснули скепсисом. А потом он продолжил:

— Даже малые дети знают, что слова заклинаний требуют музыкальных вибраций. Ты вызвала эриний, чтобы убить меня? Признавайся!

Ах, вот оно, в чём дело! Значит песня равносильна колдовству. И я обязана об этом знать…

По тонкому льду ты ходишь, Лерочка. Так недолго и проколоться, что ты — иномирыш!

— Я… знала, конечно об этом, — проговорила как можно уверенней. — Но не пыталась никого вызывать!

— А что же ты собиралась сделать? — вдруг тише сказал он и прищурился.

От его изменившегося голоса поясницу защекотало стадо мурашек.

— Хотела… изменить цвет волос, — произнесла я уверенно и легкомысленно намотала локон на палец.

Леран проследил за моим жестом, недоуменно приподняв бровь. Блин, какая красивая бровь!

Я прикусила губу, не сводя с мужчины взгляда. И мне казалось, что только слепой не увидит, с каким глупым восхищением я рассматриваю его. Румянец-предатель поспешил лизнуть меня в обе щёки.

— И ты не представляла, что вызовешь этим эриний? — спросил медленно он, пробегая мрачнеющими глазами по моему лицу.

Боковым зрением я уловила движение на ветке соседнего дерева. Там, свесив хвост вниз, сидел белый тигр. И он улыбался! У меня перехватило дыхание. Я уже открыла было рот, чтоб озвучить увиденное, как вдруг огромный кот поднял пушистую лапу с совершенно не кошачьими пальцами. И приложил один к губам, призывая меня молчать. А в следующий миг исчез. Я так и закрыла рот, как рыба, которой и сказать-то нечем.

А в следующий момент уже позабыла обо всех этих неведомых существах. Да и обо всём окружающем мире в принципе.

Леран сократил дистанцию между нами, вдруг коснувшись моей щеки тыльной стороной ладони. Я вздрогнула, широко распахнув глазаи глядя на вдруг ставшее серьёзным мужское лицо. Его дыхание стало глубже. Он провёл пальцами по моим губам, самостоятельно приоткрывшимся, словно в ожидании. И протолкнул один палец внутрь. Я инстинктивно сомкнула губы, и мужчина резко выдохнул вместе с тихим рыком.

Моё сердце почти заболело от волнения и резко накатившего желания оказаться в его власти, почувствовать вкус его страсти.

Лайет резко прижался комне бёдрами, вдавив в дерево, а затем опустил обе руки вниз и с жадностью обнял, одновременно впиваясь губами.

Ноги тут же стали ватными, сознание уплыло в облачные дали. Я могла думать только о нём. О его горячих ладонях, блуждающих по моему телу, о языке, погружающемся в меня властно и собственнически, о его мужской стати, такой напряжённой и заманчиво твёрдой…

В следующее мгновение он отстранился и взял меня за подбородок, слегка сдавив указательным и большим пальцем, заставляя открыть рот. Я послушалась, разомкнув губы.

Хриплое дыхание Лерана выдавало его голод. Тёмный взгляд пробежался по языку, рассматривая пирсинг.

— Никогда не видел ничего подобного, — прошептал он, медленно приблизившись и, почти не соединяя наши губы, просунул свой язык к металлическому шарику. А затем резко и жадно вновь накрывая меня ртом, проникая почти грубо, касаясь сережки-штанги.

Я понимала, что действительно хочу оказаться во власти этого мужчины. И прямо сейчас. Но где-то на задворках сознания противный голосок повторял мне слова Ири о том, что наш секс может оказаться последним в моей жизни.

— Вот уж увольте! — проговорила я, распахивая зажмуренные глаза и с трудом отталкивая мужчину.

Оказывается его татуировка и в этот раз мелькала зелёными всполохами. Но стоило мне отстраниться, всё исчезло. Значит, не почудилось.

— Какой ещё уж? — не понял Леран, нахмурившись.

Его взгляд был тёмным от желания, и это вызывало во мне настоящий пожар. Я так хотела ощутить его ускользающие прикосновения, что у меня вполне реально закружилась голова и во рту пересохло.

— Как бы там ни было, — начала я, с трудом вспоминая, как это вообще: говорить, — я не стану с тобой спать.

Мужчина опасно сузил глаза.

— Ты — моя собственность, — медленно проговорил он, преодолевая сопротивление моих рук. — И я буду делать с тобой то, что решу сам.

Он склонил голову к моей шее, прикоснулся губами к пылающей коже. Я задрожала, не в силах держать глаза открытыми. А затем он резко поднял меня за попу, прижимая к дереву и устраиваясь между бедер так, что лицо оказалось напротив груди. И в следующий миг его губы утонули в моём пышном от корсета декольте.

Я глубоко вздохнула, сдерживая стон, приоткрыла глаза и коснулась сперва тьмы его волос, заплетенных в диковинную косу, а затем спустилась к чёрным молниям на обнаженной груди. Тут же от моих пальцев в глубине татуировки вспыхнуло зеленое пламя, медленно превращаясь в зарево.

Леран зарычал, прижимаясь лбом к моей коже.

— Какое-то наваждение, — прошептал он, хрипло дыша.

А я за секунду этой передышки смогла выдавить из себя:

— Я не позволю…сделать это.

Хотя вовсе не была уверена в стойкости своих бастионов. Ещё совсем немного, совсем чуть-чуть, и я потеряю рассудок насовсем. И что тогда? Смерть?..

— Я брошу тебя в темницу, если ты будешь непокорной, — прошептал мужчина, поднимая голову вверх и целуя мой подбородок.

Это так мало походило на сопротивление, что могло бы быть смешно. В другой ситуации.

— А я и там не дамся тебе, — проговорила, неловко и жалко сопротивляясь.

Послышался тонкий смешок.

— Тогда я возьму тебя силой, — тихо проговорил он, опуская меня на землю и едва касаясь моих губ.

— А я буду петь, — через силу ответила я, глядя в ослепительно-сиреневые глаза.

Эротическое безумие накатывало волнами, отдаваясь в висках. Кончики пальцев вздрагивали от перенапряжения. Я вот-вот должна была упасть в обморок.

Мужчина на миг замер, а затем вдруг засмеялся. Звонко и заливисто, бархатным грудным смехом.

Его руки, словно нехотя, отпустили меня, а затем он сказал:

— Будь по-твоему. Я бы не хотел, чтобы наш первый раз был под деревом. Раз уж ты теперь — моя.

А затем добавил с мрачным предвкушением:

— Придёшь ко мне сегодня вечером.

И я задрожала всем телом. От лёгкого испуга, тянущего голода внизу живота и предательских фантазий об этом вечере.

А потом он молча ушёл, ни разу не оглянувшись. Я обессиленно села на скамейку так, словно пробежала десять километров. А перед этим выпила литр спирта. От неутоленного желания ломило мышцы, пересохло во рту. Я чувствовала себя натурально больной. Прежде со мной такого не случалось.

— Это было забавно, — раздался вдруг чей-то голос сверху.

Я подняла голову и вновь увидела того самого белого тигра. Он сидел на ветке так, словно был маленькой птичкой, а не огромным человекоподобным котом. Не тигр, а канарейка, ей богу.

— Ты кто такой? — настороженно спросила я. И, пожалуй, эта потенциально опасная встреча дала мне хорошую возможность переключиться и прийти в себя.