В мареве Атолла (Сборник НФ) - Страница 19

Обе подлинные.

Увы, отцветающей Ридде не пришлось быть ланью в жизни.

Вероятно, она мечтала быть ланью Здарга, но ей пришлось довольствоваться ролью личной львицы. И ученый мир запомнил только соратницу, ратницу, неприятно резкую, непримиримую амазонку от науки. Лишь после смерти Ридды в ее бумагах нашли стихи, писанные ланью: томные стансы о душе чувствительной и истерзанной, о мускулистой руке-опоре, о широкой спине, за которой можно идти зажмурив глаза, бездумно и беззаботно.

Но о Ридде-лани мир узнал лишь посмертно, а при жизни имел дело с Риддой-львицей. Впервые она выпустила когти, когда Здарг кончал институт. Говорилось уже, что табель у Здарга был не идеальный. На Вдаге ни один педагог не согласится, что студент может знать какой-то раздел лучше, чем он сам. Большинству представлялось, что Здарг просто зазнайка, личность невоспитанная, не понимающая свое место. Можно с такими недостатками стать научным работником? Нет, конечно.

И вышел бы Здарг из института с отметкой «посредственно», практически закрывающей путь в науку, если бы не Ридда.

Ридда пустила в ход все свое блекнущее обаяние, чтобы очаровать всех, кого могла очаровать. Сулила блага тем, кто верил посулам, запугивала тех, кого могла запугать. А не поддавшихся чарам, посулам и запугиванию постаралась дискредитировать. Упрямцев окутывали нашептывания. Почему-то на них начинали смотреть косо, почему-то называли некомпетентными, годными только на пенсию, слабыми работниками, с которыми и солидаризироваться неприлично.

Диплом с отличием Здарг не получил. Но четверку ему поставили, способности отметили, рекомендовали к научной работе. И рекомендация эта плюс улыбки Ридды привели его в Отдел Подающих Надежды. На Земле мы назвали бы это учреждение аспирантурой.

Мне лично хотелось бы, чтобы в биографии Здарга не было этой непочетной страницы. Лучше бы он пробился своими силами. Может быть, и пробился бы в конце концов, потратив несколько лет на разборку завалов в предполье науки. Но так или иначе, Ридда ввела его в науку за ручку. Единственное оправдание: Здарг не ведал о ее усилиях. Ридда не посвящала его. Она отлично понимала, что Здарг с его стремлением к точной истине, жаждой резать правду-матку в глаза, только напортит себе в сфере деликатных намеков. Львенок был могуч и глуп, львица отстояла его своими силами. Да, она дралась жестоко и не всегда честно, но дралась за будущего льва.

А сколько львиц Вдага с таким же усердием проталкивали в науку ленивых сурков, шакалов, ослов даже! К сожалению, все матери Вдага считают своих птенцов львятами.

Итак, в один прекрасный день Здарг, выутюженный и напомаженный, переступил порог кабинета Льерля, видного ученого планеты Вдаг, крупнейшего специалиста по геометрии пространства, таланта третьей категории… и научного руководителя Ридды в прошлом.

— Уберите ваши бумаги, юноша, — процедил талант, небрежно окинув взором неуклюже переминающегося богатыря. — Уберите бумаги, для меня достаточно рекомендации Ридды. Она была способной девочкой, опрометчивой иногда, но таковы свойства женского характера. Да, я помогу вам. Естественно, своей темы у вас нет, вы будете просить, чтобы я подсказал. Можно подумать, что у меня каталог тем для начинающих. Ну ладно, если Ридда просит за вас, девочку надо уважить. Что же я вам предложу? Ну вот, запишите; «Расчет вероятности обнаружения гравитационного взаимодействия на современном ульдатроне».

И не спрашивая согласия, Льерль протянул два пальца на прощание.

Здарг приступил к расчету вероятности обнаружения.

Много лет спустя в газетной статье, написанной к юбилею, он так характеризовал этот период своей деятельности: «Когда я учился, в науке господствовал феодализм, иного слова не подберу. В эпоху феодализма исторического великие империи распадались, дробясь на королевства, княжества, уделы, улусы и баронаты. И каждый барон, владелец одной деревеньки иногда, отстаивал свою независимость от хилой центральной власти. В мою эпоху великие науки рассыпались.; дробясь на независимые разделы, и каждый раздел объявлял себя самостоятельной наукой, издавал собственный журнал, вырабатывал терминологию, непонятную для непосвященных, всячески подчеркивая свою неповторимость. Раздробилась единая физика, единая история и биология. Вместо науки о лечении процветали обособленные психология, неврология, невропатология, урология, ларингология, офтальмология. Вместо единой географии существовали сами по себе метеорология, гидрология, гидрография, океанология, океанография, графин для каждого океана, отдельно для поверхностных вод, для глубинных, для дна. Специалисты оправдывали это дробление обилием фактов.

Твердили, что нельзя объять необъятное, только узкий специалист может быть знатоком. Да, фактов накопилось предостаточно. Да, необъятного не обнимешь, верно и это. Но кроме того, существовала и еще одна причина для общей тяги к дроблению. Феодализация была лестна и выгодна ученым баронам.

Лестна, потому что каждый микрооткрыватель мог объявить себя основателем новой науки. И выгодна, поскольку каждому участнику науки отводился свой надел, своя делянка, своя золотоносная жилка, и на этом участочке специалист считался монопольным владельцем. Его мнение спрашивать было необходимо, не упоминать его неприлично.

Хоть и крошечная деревенька, а собственная.

Впрочем, из истории известно, что независимость мелкоты была номинальной. Самые мелкие феодалы не могли бы удержать свои деревеньки, им приходилось становиться вассалами крупных. Так сложилась многоступенчатая иерархия: император-короли-герцоги-графы-бароны. И ученые феодалы выработали свою иерархическую лестницу. Высшее звание «гений» у нас на Вдаге давалось только посмертно. Ниже шли таланты I, II и III категории, знатоки I, II и III ранга и вне класса — подающие надежды. Земельные феодалы начинали свою карьеру посвящением в рыцари в награду за кровопролитие. Мы — ученые феодалы — начинали посвящением в подающие надежды после обсуждения реферата, написанного по строго установленным правилам.

В реферате полагалось исписать не менее двухсот страниц, чтобы продемонстрировать свое трудолюбие и терпение. Материал надо было излагать непонятно, на специальном языке, чтобы видно было, что ты овладел тайным жаргоном своего клана. Первая глава посвящалась обзору литературы, то есть перечислению статей всех знатоков и талантов своего феода, при этом необходимо было раз десять упомянуть имя руководителя. Далее следовало описание материала и нескольких опытов, расчеты и в конце концов вывод — страничек на пять.

В выводе можно было проявить независимость, но в скромных рамках. Даже прилично было поспорить со своим шефом, лучше о терминах и границах их применения. Спорить о сути не рекомендовалось. Ведь вся работа вассала должна была войти как глава в будущий реферат сюзерена. Сюзерен и темы-то раздавал молодым по оглавлению своего основного труда…» Вероятно, если бы Здарг мог выбирать год рождения, он бы предпочел другую дату. Но увы, даже и в Звездном Шаре у младенцев нет такой возможности. Все мы рождаемся в пути, на каком-то перегоне, на следующих перегонах растем и учимся, а когда подходит возраст, подставляем свое плечо. Вот и Здарг подставил свое плечо, когда подошел его срок, а момент был не слишком благоприятный для юнца, мечтающего о мировых открытиях.

Дело в том, что Вдаг переживал трудный период своей истории. Землю он миновал, к счастью. Хотя возможность такая виделась самым прозорливым.

За триллионы и триллионы километров от Вдага великий гражданин совсем иной планеты — Владимира Ильича Ленина я имею в виду, — говорил, что «надо бы написать для рабочих роман на тему о том, как хищники капитализма ограбили Землю, растратив всю нефть, все железо, дерево, весь уголь».

Обширную, щедрую Землю эти хищники не успели разбазарить: вмешалась революция и отобрала у капитализма одну, шестую планеты. Но на Вдаге история сложилась иначе. Представьте себе мир, где угроза, о которой говорил Ленин, стала реальностью, где ситуация 1913 года сохранялась еще несколько десятков лет. Ограбленная капиталистами Земля — это и есть Вдаг. Почему так случилось? Может быть, из-за иных соотношений воды и суши. Обширный и густонаселенный Вдаг был гораздо беднее минеральным сырьем. Горное дело оказалось там не в чести, металл добывали из растений, из водорослей, как йод у нас на Земле. Металла было мало, а хищников предостаточно; хищники рвали друг у друга металлоносы, металл тратили для оружия, затем топили и губили металл в драках. Наука не справлялась с проблемами металла, все популярнее становилась тенденция ограничительства, невозможности новых открытий. Специалисты твердили, что основное в науке уже найдено, объяснено, остались детали.