В исключительных обстоятельствах - Страница 128

Вернувшись домой, Крымов сразу же позвонил Бидо и сказал, что говорил с юристом и рад будет видеть Луи у себя. Тот сразу же приехал и с порога потребовал ответа:

— Ну что? Что мне скажете?

— Право выбора за вами, Луи. Если нравится наша страна, можно будет остаться и получить советское гражданство.

Луи так облегченно вздохнул и так радостно заулыбался, что стало ясно — он уже сделал выбор и очень боялся услышать другой ответ. Сергей обнял новообъявленного родственника за плечи. Луи заулыбался еще шире.

— Однако, если переменю гражданство, как быть с фамилией?

— Опять же должен сам решить. А зачем ее менять?

— Но ведь не господин Бидо виноват, что я хожу по земле! Нет, это все в прошлом. И жизнь... Менять — так уж все разом! А Рубин... Я же незаконный...

— В таком случае примите фамилию вашей матери, — предложил Сергей.

Луи взял руки Сергея в свои и, глядя в глаза, очень серьезно спросил:

— Я могу рассчитывать, что вы с Ириной не оставите меня? Тут совсем другая жизнь, другие нравы. Мне предстоит начать все сначала. Смогу я опереться на вас, пока освоюсь?

И Крымов ответил сердечно:

— Разумеется, вы можете во всем положиться и на меня и на Ирину. На этот счет никаких сомнений!

Клементьев выслушал Бутова, еще раз просмотрел бумаги в зеленой папке. Потом поднялся с места и, попыхивая трубкой, стал расхаживать по кабинету. Время от времени он останавливается то у большой карты мира, занявшей полстены, то у книжного шкафа.

— О чем раздумываете, товарищ генерал? Теперь уж, кажется, все...

— Все, да не совсем... Луи Бидо... — И вопросительно взглянул на Бутова. — Если решит остаться в Советском Союзе, сможет ли полностью, всем сердцем принять наш строй, сродниться с советскими людьми? Надо не упускать его из виду, если потребуется, помочь. Да, неисповедимы пути людские... Крымов и Бидо... Чудом уцелевшие дети войны. У одного на глазах расстреляли бабушку, у другого убили мать. Шли разными дорогами, а на запутанном житейском перекрестке встретились. Ох война, война! Будь она проклята!

Через несколько дней Крымов снова встретился с Бутовым.

— Так вот, Виктор Павлович, — выбор сделан. Луи решил остаться в Советском Союзе. Горюет, что не застал в живых отца. Мы ездили на кладбище... Втроем — Ирина, Луи и я. И могилу Полякова навестили. Он похоронен там же.

— Это хорошо, а за могилой Полякова следит кто-нибудь? У него, кажется, родных не было?..

— Нет... Впрочем...

И Крымов рассказал, что на могиле Полякова лежали два букета гвоздик с алыми лентами. На одной: «Любимому! Аннет». На другой — «Кто борется за счастье людей, тот не умирает. От боевых французских друзей».

В кладбищенской конторе Сергею сказали, что цветы положила приезжая француженка. Она с гидом «Интуриста» заходила к ним. Ее проводили к могиле Полякова, француженка долго стояла у осевшего холмика, тихо плакала. Потом гид передал от нее деньги, чтобы могилу прибрали и следили за ней...