В гостях у спящих. Лесовик (СИ) - Страница 67

— Как это?

— Очень просто! Прикладывает руку к горячему котлу и говорит: «Повелеваю: остынь!». А ежели котёл не послушается, то ещё и побьёт его, опять же руками, чтоб неповадно было хозяина ослушиваться.

— Тьфу на тебя, пустобрёх, — Грум Бараш и вправду сплюнул, — Я ведь и в правду поверил.

— Так я тебе чистую правду и говорю. Вон видишь опять свои культяпки к котлу потянул, — Сирано указал на мою очередную попытку справиться со своим страхом и опробовать-таки заклинание на котле.

— Лесовик, ты что творишь-то? Совсем ополоумел?

— Не мешайте, задолбали своими хиханьками. Теорию проверить не даёте.

— Вот видишь, Грум, мешаем мы великому теоретику, а ведь он для нас старается… Да что там для нас! Для всего прогрессивного человечества, а то и не только человечества. Ведь как же жили-то все без его теорий и наглядных практик? Глупо, в общем-то, жили, не понимали всей нужности экспериментов по сованию рук в горячие котлы, ношению мазохистских костюмов и дёрганью секачей за половые органы.

— Так он что, Хрюшу того, дёргал?…

— А как же? Как бы он его ещё приручил?

— Да ладно?

— Кого ты слушаешь? — не выдержал я, — Он же соврёт и недорого возьмёт!

— Почему недорого? Какой смысл тогда врать? Нет, я обязательно дорого возьму.

— А ведь я опять повёлся! Второй раз за пару минут. Ну что ж у тебя язык-то за помело, Сирано?

— Это творческий подход к ситуации, называется восприятие картины мира по-своему. А то, что вы её воспринимаете иначе — ваши проблемы.

Я тем временем всё-таки донёс руку до котла и активировал ледяное касание. Котёл в месте прикосновения немного остыл, так что руку не обжигал, но потом очень быстро начал нагреваться снова. Мда, теплопроводность металла не пустой звук, от неё так просто не отмахнёшься.

— Ты гляди-ка, — Сирано ткнул локтём в бок Грум Бараша, указывая пальцем на меня, — Не обжёгся, действует, етить твою качель!

— Ага… — многозначительно ответил тот.

— Вот тебе и «Ага», — передразнил его Сирано, — А я не верил, что получится.

— Лесовик, а зачем ты котёл-то того? Это же не моб, — поинтересовался Грум Бараш.

— Ну вы же сами видели, как Арсен Люмпен помог мне котёл нагревать, ну я и подумал: «Раз можно нагревать, то и охлаждать тоже можно!»

— А зачем охлаждать-то? — снова спросил он же.

— Чтобы еда не портилась.

— Ага, ты ещё скажи, чтоб в холодильник убрать. У нас еда испортиться не успевает — вон какая прорва народу, — он показал на беззастенчиво спящих эльфов, — А к тому моменту, как они проснутся, котёл уже успеет остыть.

В этот момент проснулся Лицо.

— Негоже, чтоб завтрак остывал! Подъём!

Все эльфы дружно встали, словно и не спали вовсе. Выглядело впечатляюще. А Грум Бараш наоборот, лёг спать. Сирано же, усмехнувшись и подхватив кирку, поспешил к жиле. Я же, пока эльфы едят, поспешил в соседнюю пещеру — изучить свой будущий путь получше, а то какими-то непостижимыми путями эльфам удавалось каждую ночь изменять существующий лабиринт. Как они это делали, я пока понять не смог. Но первым делом спешил изучить свой будущий путь. Помнится, на второй день после начала тренировок внезапно перестроившиеся тоннели были для меня страшным шоком, а теперь ничего, пообвыкся, и каждое утро начинаю с изучения новой структуры тоннелей. Впрочем, как я ни старался, как ни изучал тоннели, мне это ещё ни разу не помогло добежать до вожделенной цели, хотя уклонялся с каждым днём я всё лучше. Последние пять дней очень неплохо сказались на состоянии моего виртуального персонажа. Во-первых, навыки: по тридцать восемь пунктов добавилось к каждому сопротивлению, кроме огня, тому добавилось тридцать шесть. Что уже само по себе неплохо. Правда, после пятидесяти пунктов вспышки самих заклинаний стали чуть реже, но естественно сильнее, а кроме того оставляли после себя малоэффективные но демаскирующие постэффекты: то я медленно коптился дымком после заклинаний огня, то волосы стояли дыбом после очередной молнии, то весь светился, словно апостол святой церкви или ангел какой-то, то наоборот это свет поглощал, то вообще кровью всё вокруг заляпаю, которая внезапно начинает сочиться изо всех пор, а иногда покрывался какими-то непонятными шевелящимися пупырышками… Но всё это ерунда, главное — навыки росли, и как росли! Стойкость на восемнадцать пунктов, резиновая кожа на тридцать два, уклонение на пятнадцать, акробатика на двенадцать, гибкость на четырнадцать, предвидение на восемь, атлетика на тринадцать, острый слух на девять, метательное оружие на четыре, травмирование на два, даже блокирование и акупунктура по единичке прибавили, хотя это уж вообще непонятно с чего. Также подросла железная кожа, выяснилось, что колючки, которые сделал мне в костюме гном система не воспринимала как урон для того, чтобы ее прокачивать, а если я в этом костюме проезжал на спине или на боку по полу, то колючки впивались в тело так, что сносили по полжизни, а то и больше, вот тогда железная кожа качалась. Так что пришлось мне поелозить по полу, пришлось. Кроме того, на каком-то этапе начал запускать в попадавшихся мне на пути эльфов не только камни, но и дистанционную магию. В результате у меня подросли на пять пунктов магия огня и магия иллюзий.

Это дало весьма неплохую прибавку к мудрости — тридцать пунктов. Кроме того, выросли выносливость на двадцать пять пунктов, здоровье на двадцать, сила на два пункта, интеллект на один, восприятие на десять. Но самой большой моей гордостью была ловкость, она увеличилась на целых восемьдесят четыре пункта. Вот это я понимаю, прокачка. Воистину удивительно, что эльфов с такой прокачкой ловкости и выносливости Степашка мог ещё чему-то натренировать, ведь его тренировки приносили эффекта значительно меньше.

В общем, эти дни мне дались очень тяжело. В реале тоже было всё непросто. После жонглирования Николай взялся обучать меня стоять и ходить. Оказалось, что тут тоже есть целая наука. Пришлось стоять со стаканом на голове. Вначале давалось тяжело, но уже на второй день после трёх часов обливаний мне удалось научиться его проливать как можно меньше. Надо было ещё научиться стоять не просто так, а расслаблять то одни, то другие мышцы. На третий день начал со стаканом ходить. И вот только к концу вчерашнего дня, мне удалось наконец-то ходить с ним без постоянных обливаний своей многострадальной макушки.

Это, кстати, начало приносить свой результат, уклоняться от камней стало почему-то проще и Лицо перешёл на более тяжёлый вид снарядов — камушки стали солиднее.

Игорь же в наши тренировки почему-то не вмешивался, но одобрительно кивал и говорил, что уже совсем скоро займёмся уклонением от мячиков.

Задумавшись обо всём этом, невольно вздрогнул, когда на моё плечо опустилась рука. Обернувшись, встретился взглядом с её владельцем, один из молчаливых эльфов кивком головы указал мне на точку старта.

Тут меня поджидал Лицо.

— Ну что, много удалось сегодня разведать? Нет? Ты, конечно, молодец, и разведка решает половину дела, более того, многие войны выигрывались только за счёт лучшей осведомлённости о положении дел своих и противника. Так что твой шаг я вполне одобряю, но и действовать без разведки тоже нужно уметь. Ведь иногда банально невозможно воспользоваться её услугами. Например, когда ты попал в окружение и надо срочно вырываться из ловушки. Воспринимай данную ситуацию именно в таком ключе. Итак, попрыгали!

Хлопок в ладоши, и я опять побежал-попрыгал. Уклонялся от камней как мог, шарахался влево-вправо, падал, вскакивал, перекатывался… Чего только не делал, но камни меня рано или поздно всё равно достигали… А потом было наказание, во время которого я наконец-то уяснил, что лучше всего уклоняться, если ты стоишь к своему противнику боком. Меньше вероятность попасть, да и уклониться проще. Вперёд или назад движения делать проще, чем влево или вправо. Да уж, не прошло и недели, как до меня это дошло. Как до жирафа доходит, ей богу! К сожалению, понять, откуда прилетит следующий камень было весьма сложно, а под заклинанием слепоты — тем более, но я старался. Когда, четыре дня назад, впервые поймал траекторию движения Лица, тот начал её хаотично менять, а когда спустя ещё пару дней, поймал ритм смены траектории, он начал менять и ритм. В общем, учитель мне попался безжалостный, но знающий своё дело.