В двух шагах от дома (СИ) - Страница 3

— Вот, — усмехнулась девушка, подталкивая пленницу к рыцарю. — Подпалила робу своего господина, епископа, когда тот захотел приобщить ее своей… кхм… благодати. Подпалила в том самом месте, где у почтенного епископа, как он считает, и расположена эта благодать.

Брат Камиллус хмыкнул:

— Какая ты все-таки злая женщина, сестра Кассия! Но я твой верный друг и не стану доносить на тебя Церкви за хулу на ее благочестивых служителей.

Кассия прижала руку к сердцу и склонилась перед командором в шутливом поклоне. Оба рассмеялись.

Рыцарь надавил холеными руками на плечи девочки, заставляя ее повернуться вокруг себя, и внимательно осмотрел:

— Сколько ей? На вид не больше четырнадцати. Зачем ты ее сюда притащила? Не хотела сама заниматься, поручила бы Гранию.

Дама пожала плечами:

— Она не хотела выходить. Ситуация угрожала стереть с лица Каэрона весь епископский дворец. Пришлось пообещать, что я сохраню несчастной жизнь и отвезу туда, где ей, возможно, найдут применение. К тому же, юный Сенний проявил более чем чрезмерное рвение, умоляя меня позволить ему лично ее казнить, и мне это не понравилось.

— Строптивая, значит? — рыцарь развернул девочку к себе и приподнял за подбородок. — Боюсь, нам она не годится. Помнишь, что случилось пять лет назад с молодым Аррианом Амулиусом? Великому магистру пришлось лично извиняться перед его отцом. Так что теперь строптивых мы не берем.

— Не сказала бы, что Амулиус этого не заслужил. Он, как говорит мой наставник, всегда был поганцем. Однако мне все равно, что ты с ней сделаешь, — равнодушно пожала плечами девушка, кивнув в сторону пленницы. — Только вот что: если решишь ее все-таки казнить, одрикс с нее не снимай. Лучше оставь его на ней еще часа на три-четыре, пока совсем не перестанет соображать. С одурманенными намного проще, в беспамятстве они точно ничего не выкинут. Пойду отдохну немного.

Девочка замычала и забилась в руках брата Камиллуса. Тот сильно встряхнул ее за плечи и отвесил подзатыльник:

— Стой спокойно! Я не твой епископ, нянчиться не стану.

Кассия обернулась к девочке, которая всхлипывала умоляюще протягивала к ней скованные руки, и покачала головой:

— Прости, малышка. Я обещала лишь не убивать тебя своими руками. Но о том, что этого не сделает кто-то другой, я ничего не говорила.

Девушка развернулась и пошла к жилой башне, где на четвертом этаже располагалась ее келья. Снять, наконец, сапоги и кольчугу и отправить служанку готовить ванну. А потом, уже после расслабляющей теплой воды с пеной и розовыми лепестками, вкусный горячий обед с бокалом хорошего вина — и в кровать, отдыхать от трудов с чувством выполненного долга.

Но мечтам Кассии Гауры не суждено было сбыться.

— Леди Кассия, леди Кассия! — раздался за ее спиной детский голос, и кто-то сзади неожиданно потянул ее за рукав.

Дама-капитан строго обернулась. Перед ней стоял мальчишка-оруженосец примерно того же возраста, что и привезенная ею в Кастело Ди Лумо девочка с магическими способностями. Увидев суровый взгляд, мальчик смутился.

— Докладывай по уставу, — нахмурилась девушка.

— Дама-капитан Кассия, тебя требует к себе рыцарь-капитан Бертран Реверден! — выпалил мальчишка, вытянувшись.

— Вольно, — скомандовала Кассия. — Передай ему, что я сейчас буду.

Оруженосец понуро удалился. Девушка его прекрасно понимала. Рыцарь-капитан Бертран Реверден, или, как его называли послушники, Страшила Бертран был жестким и суровым настолько, что его побаивались даже старшие по званию. А если вспомнить, что правая половина лица старика была обезображена чудовищным ожогом, то для детей, недавно поступивших в Орден для обучения рыцарским премудростям, он был, наверное, самым страшным человеком на свете.

Брат Бертран был ее наставником. За время своего пребывания в Калагуррисе Кассия привыкла не замечать его уродства. Девушка прекрасно знала, что за уродливыми шрамами и резкими желчными словами скрывается не только преданный своему делу доблестный воин, от всей души ненавидящий врагов простых людей, но и добрый человек, способный на самую искреннюю привязанность к тем, кто старательно учится и поддерживает его взгляды.

Интересно, зачем она понадобилась наставнику прямо сейчас? Обычно после заданий, которые девушка всегда выполняла с блеском, она всегда навещала своего учителя, но уже после того, как отдохнет с дороги. Брат Бертран никогда против этого не возражал.

Кассия взбежала вверх по лестнице на второй этаж и отправилась в покои, которые служили штабом орденским охотникам. Ожидания девушки оправдались: ее наставник, высокий и худой старик с длинными седыми волосами и бородой, и пронзительными черными глазами, ждал ее там, сидя в дубовом кресле с высокой спинкой. Рыцарь был не один. В человеке, сидящем в другом кресле, она узнала такого же пожилого, но коротко стриженого, невысокого и плотного Первого Магистра, Киллиана Верания.

— Да пребудет благословение Единого вечно с вами, братья! — поклонилась Кассия.

— Иди сюда, девочка, — вытянутые в ниточку губы сэра Бертрана должны были изображать улыбку.

Кассия приблизилась.

— Сестра Кассия, — обратился к ней брат Киллиан. — Ты, наверное, помнишь некого Андри Мак Глейса, чародея, от которого отказался и передал нам его знатный покровитель, герцог Арлоннский?

— Тот, которого мне удалось схватить год назад? — переспросила Кассия. — Разумеется, я его помню. До этого я ловила его еще дважды.

Дама-капитан прекрасно помнила этого молодого мага, кареглазого блондина, уроженца далекого Марссонта. Особенно его язвительную иронию и плохо скрываемую ненависть к Ордену.

— Он умер? — поинтересовалась девушка.

— Это было бы отличной новостью для нас всех, — Первый магистр по-стариковски пожевал губами. — Но нет.

— Андри Мак Глейс опять сбежал. — суровым тоном пояснил брат Бертран.

Это было как гром среди ясного неба. Кассия задохнулась:

— Сбежал?! Но как?!

— Зайди в его камеру и посмотри, — проворчал наставник.

— Тебе все равно придется это сделать, дитя, — смиренным тоном произнес Первый магистр. — Ибо я намерен вновь направить тебя на его поиски, причем, немедленно.

Кассия нахмурилась. Об отдыхе можно было забыть. Девушка отсалютовала сидящим за столом:

— Позволите приступать?

— Приступай. — кивнул Первый магистр.

— Да пребудет с тобой благословение Единого Творца, девочка, — вздохнул Бертран.

Уже в коридоре Кассию встретило громкое пение. Весперада в тюремном коридоре была совершенно неуместной.

Дверь в камеру Андри Мак Глейса была гостеприимно распахнута. Внутри возились несколько послушников, разыскивали улики, чтобы представить их для отчета брату-коменданту.

Кассия зашла внутрь и присмотрелась. Оковы из одрикса небрежно валялись на полу, браслеты были стерты до такой степени, что они просто сломались от сильного удара. Рядом с кроватью лежали аккуратно вынутые из стены три больших камня. Кассия присмотрелась. Цемент вокруг них выцарапали чем-то острым, потом расшатали. А посреди камеры дама-капитан увидела такое, что заставило ее с омерзением отшатнуться.

Мерцающие магические губы, пухлые и ядовито-розовые, словно рот какой-нибудь продажной девки, висели в воздухе в самом центре камеры и распевали веспераду голосом Андри Мак Глейса. И тут, словно почувствовав присутствие дамы-капитана, магический рот повысил голос:

— О, Кассия, приди, припади к моей груди!

Девушка вспыхнула. Послушники оторопело уставились на нее. Послышалось сдавленное хихиканье.

Разъяренная Кассия вылетела из камеры со скоростью пушечного ядра. Уже оказавшись в коридоре, она в ярости сжала кулаки и сквозь зубы процедила:

— Я уничтожу тебя, Андри Мак Глейс. Найду и уничтожу!

Дома. Эта мысль вызывала на лице Андри счастливую улыбку с тех самых пор, как он сошел с корабля в Кови. После стольких лет снова дома. Его мечта спустя четырнадцать лет отсутствия увидеть семью, наконец, сбудется.