Узы купидона - Страница 6

– Например?

– Например, я могу начать оргию быстрее, чем вы произнесете слово «групповушка».

Ладно, вслух звучит не так классно, как в голове. Но все же.

– …хорошо. То есть, ты Купидон. Значит, нам придется использовать твои уникальные… сильные стороны.

Не стану позориться и уточнять, что сильных сторон, окромя хороших волос и характера победителя, не так много.

– Ладно.

– Пока не о чем беспокоиться.

– Кое-что меня смущает, – признаюсь я.

– Что?

– Я как бы… ну, мне нравилось присматривать за вами. Летать следом, знать, что с вами все в порядке. – «Присматривать» же звучит не так жутко, как «преследовать»? Надеюсь. – Я наблюдала за вами по ночам. Вы так плакали. Сильно плакали.

Ее взгляд становится жестким.

– В чем твой вопрос?

– Прошло всего пару месяцев. Как вы от слез по принцу и его нелюбви к вам перешли к руководству восстанием и желанию насадить его голову на пику?

Сура невесело смеется.

– Ты думаешь, я плакала по нему?

Я хмурюсь.

– Ну, да. Я чувствовала, как у вас разрывается сердце.

– Мое сердце разрывалось. Но не из-за него.

– О, – потом: – Ооо. Вы любили кого-то другого? До того, как вышли замуж за принца?

Она не отвечает, но по ее взгляду я понимаю, что так оно и есть.

– Я не знала. Мне жаль. Но почему же вы вышли замуж за принца Кретина?

– Ради фейри, которые жаждут перемен. Ради власти, которая даст шанс все изменить.

– Значит, вы планировали все это какое-то время.

Принцесса кивает.

– Тот, кого вы любите… где он?

Сура тяжело сглатывает.

– Этого человека больше нет.

– Это принц?.. – я не заканчиваю вопрос. Если принц убил фейри, которого любила принцесса Сура, то я возненавижу его еще сильнее.

– Мы не будем это обсуждать.

Я поднимаю руки в примирительном жесте.

– Простите. Привычка Купидона. Острая необходимость исцелить разбитое сердце. Словно глоток воды для путника в пустыне, – отвечаю я, проводя языком по зубам. Кто бы мог подумать, что сухость во рту – побочный эффект разбитого сердца? – Я была уверена, что это принц разбил вам сердце, – признаюсь я, – и, если я хоть как-то могу все исправить, то сделаю это. – Я склоняю голову в раздумье. – А может, вы просто захотите ему отомстить, а? Помогу с радостью! Хотите «прокатиться» с его лучшим стражем? Подобное его взбесит. А еще я могу заставить его возжелать какую-нибудь мерзкую гоблинку. Было бы уморительно.

Уголок ее рта слегка приподнимается.

– Не в этот раз, но спасибо.

– В любое время.

– Итак, Эмили, могу ли я на тебя рассчитывать?

– Конечно да, но чего именно вы хотите?

Сура смотрит мне прямо в глаза и говорит:

– Свергнуть короля и принца, разумеется.

Я бледнею.

– Вы несерьезно.

– Нет, все именно так.

– Но он убьет вас.

Сдержанная леди внезапно исчезает, и на ее месте уже стоит неистовая принцесса.

– Нет, если я убью его первой.

Я присвистываю.

– Ого. Вы сейчас просто суперстрашная.

Мои слова вызывают смех у принцессы, и этот звук настолько заразителен, что я тоже смеюсь. Мне приятно смеяться, но потом я вспоминаю, что моих парней заперли в башне, и улыбка угасает.

– Я помогу вам, но не могли бы и вы помочь моим генфинам?

После секундного раздумья она кивает.

– Не буду лгать. Я не могу сделать многого, пока они ожидают отбора или даже пока проходят его. Но я сделаю все, что в моих силах.

– Спасибо.

Боль в животе внезапно усиливается, заставляя зашипеть.

Принцесса Сура хмурится.

– Ты заболела?

– Не совсем.

Как мне все объяснить? Я не хочу признаваться, что могу снова стать невидимой. Что, если она захочет использовать это? Я не могу так рисковать, не могу утратить свое тело из плоти и крови без шанса вернуться из Завесы. Нет, нельзя рассказывать.

– Если я отхожу от плененных генфинов слишком далеко, то мне становится… не очень хорошо.

– Понимаю. Боюсь, у меня нет сил, чтобы снять заклятие.

– О, все в порядке. Не волнуйтесь. Я справлюсь.

– Нет ли каких-нибудь трав или настойки, которая бы помогла?

– Нет, мне просто нужно их увидеть.

– Не думаю, что это возможно. Вероятно, тебе придется дождаться окончания отбора.

Я вздрагиваю. Не знаю, есть ли у меня столько времени. Похоже, дело не только в расстоянии, но и в количестве часов порознь.

– Итак, легенда такая: ты была моей служанкой на моем родном острове, и я вызвала тебя сюда. Никто не будет сомневаться в этом, но не ожидай, что тебя здесь примут. Кроме как от Дуру, хорошего отношения ты здесь не встретишь. Ни при каких обстоятельствах ты не должна доверять хоть кому-нибудь в этих стенах. Преданность здесь – это просто слово из одиннадцати букв.

Поскольку я прожила здесь несколько недель во время моего последнего купидонского задания, я и сама это знаю. В этом месте больше подковерных игр, чем в подготовительной школе.

– Поняла.

Дуру снова заглядывает в комнату.

– Я все приготовила, принцесса.

– Очень хорошо, спасибо, Дуру, – затем принцесса Сура обращается ко мне: – Мне пора, но Дуру отведет тебя в купальню и поможет. Сейчас там никого не будет. Дуру покрасит твою кожу, чтобы ты стала похожа на высшую фейри, и принесет все, что нужно.

– Спасибо, – отвечаю я, снимая сумку и оставляя ее на кровати.

– И, надеюсь, мне не нужно напоминать о секретности, не так ли?

– Не-а. Все понятно, – и, глядя на ее заломленную бровь, добавляю: – То есть, нет, мэм. Королевское Высочество. Принцесса. Сверхсекретное восстание равняется закрытому на замок рту Эмили.

Губы принцессы подрагивают от моего поразительного красноречия. Нельзя ее винить. Затем она покидает комнату.

Мне остается только следовать за Дуру в купальню для прислуги. Помещение довольно большое. В каменный пол встроено несколько ванн.

– Все слуги моются здесь, – объясняет Дуру, все еще неся с собой сумку. – Залезай и потяни за цепочку. Появится вода. Имей в виду, она холодная.

Я стону. Холодные ванны. Проклятье моего существования.

Я быстро снимаю испачканное и сильно помятое платье и шагаю в каменную ванну.

Потянув за цепочку на стене рядом с ванной, я выдергиваю пробку, и из отверстия льется холодная вода. Когда воды достаточно, я вставляю пробку обратно.

Дуру не теряет времени даром. Она бросает мне кусок мыла со сладким ароматом, и я намыливаю волосы и тело. Хочется выпустить крылья и помыть их, но я не хочу так рисковать. Вдруг кто-то войдет и увидит.

Как только я заканчиваю купаться, Дуру достает из сумки бутылочку и льет красную жидкость в воду, та станоится ярко-розовой.

– Годится. Опускайся под воду и не вылезай столько, сколько сможешь.

Сделав глубокий вдох, я погружаюсь в воду. Я держусь до боли в легких, а затем всплываю на поверхность.

– Еще раз, – приказывает Дуру.

Я снова ныряю. И снова, и снова, и снова, пока Дуру не убеждается, что моя кожа стала достаточно розовой, как положено высшей фейри.

– Хорошо, – говорит она.

Посмотрев на руки, я понимаю, что моя кожа больше не цвета слоновой кости, теперь ее цвет напоминает лепестки фуксии.

– Волосы тоже стали немного темнее, – довольно кивает Дуру. – Выходи, но придется обсохнуть на воздухе. Полотенце снимет цвет.

Я вылезаю из ванны и стою словно дождевая тучка. На полу появляются лужи. Я не могу унять дрожь, и кожа покрывается мурашками.

– Где-нибудь есть камин? Мне холодно.

Ненавижу, когда мне холодно.

Дуру упирает кулаки в широкие бедра.

– О, конечно. Давай-ка я отведу тебя в личные покои принцессы, чтобы ты смогла погреться у огня, как подобает настоящей леди. Может быть, тебе еще и ноги помассировать?

Я усмехаюсь в ответ на ее саркастичный тон.

– Было бы здорово, спасибо.

Дуру закатывает глаза.

– Достаточно. Надень это, но будь осторожна, не сотри краску. Она высохнет и впитается в кожу, но через несколько дней, возможно, придется вновь искупаться в окрашенной воде.