Ужасы французской Бретани - Страница 8

Речь идет о некрофилии как способе получения идольской головы. С XII в. вошли в моду сказания о юноше (рыцаре, сапожнике), совокупившемся с умер-шеи девушкой (знатной дамой, царицей) и в назначенный срок забравшем из гроба плод своего греха — новорожденную голову или мертворожденного ребенка, которому он отрубил голову. Эта голова губит и его, и всех окружающих, но прежде он с помощью ее смертоносного взгляда покоряет города, разрушает крепости, побеждает вражеское войско, обретает власть и достаток. Ход событий в легенде заставлял вспомнить об успехах тамплиеров. И о них вспомнили — о вынутом из могилы идоле рассказали по меньшей мере три свидетеля: Антонио Сиччи, Гуго де Фор, Гильом Априль. Сиччи намекнул на возможность обращения в ислам посредством этой головы. Кроме того, подобно катарам тамплиеры носили вокруг талии шнурки и прикладывали их к Бафомету[12].

Априль упомянул со слов хронистов о дальнейшей судьбе кладбищенской головы. По его заверению, близ местечка Саталия на поверхности моря в водовороте возникала вдруг «некая голова, после чего лодки, попавшие в этот водоворот, исчезали бесследно». В хрониках XII–XIII вв. бесчинствующая в заливе Саталия [13] голова — та самая, которую породил некрофил и которую у него украла и бросила в море жена или любовница. «Говорят, что когда голова эта запрокинута, то на заливе поднимается страшная буря и ни один корабль не может его пересечь, когда же голова лежит навзничь — на поверхности наступает штиль», — писал в 1199 г. Ричард, каноник лондонского собора Святой Троицы и капеллан ордена тамплиеров.

Уолтер Мэп и Гервазий Тильсберийский под впечатлением от античного мифа окрестили штормовую голову головой Медузы, а ГервазиЗ почему-то решил, что Персей тоже бросил ее в море (Императорские досуги, 2: 11). Однако греки об этом ничего не знали (о Медузе будет сказано ниже), и, конечно, Персей тут ни при чем. Бросание в море — простонародный метод борьбы с нечистью: отрубание головы и утопление в воде. К примеру, чешские крестьяне в тех случаях, когда дети рождались на свет мертвыми, обвиняли в этом дивьих жен или вештиц, подменивших ребенка. По старому обычаю, отец отрезал у трупа младенца голову и кидал ее в воду. Та же участь ожидала рожденную мертвой девой (или отрезанную у рожденного девой мертвого ребенка) голову из легенды.

Человек с костью и черепом в руках.

Рельеф на фасаде церкви в Л а Мартир (XVII в.).

Бретонский вариант «Memento топ».

Ниже находится подпись: «Смерть, суд, холодный ад: когда человек думает о них, он должен содрогаться»

Назвать магическим использование мертвой головы философами, масонами, политиками и военными язык не повернется. Черепа на их столах, кольцах, печатях, эмблемах и знаменах — всего лишь символы смерти, бренности существования, угрозы врагу и т. п. Правда, случались и курьезы. Говорят, в американском тайном обществе «Череп и кости» хранится выкраденная в 1918 г. голова вождя племени апачей, а также голова Че Гевары, регулярно издающая «боевой крик». Напоминают о смерти и черепа, лежащие в монастырских оссуариях. Надпись в Андреевском скиту на Афоне гласит: «Помни всякий брат, что мы были, как вы, и вы будете, как мы».

Роль головы-идола относительно невелика. Искренним уважением к ней пропитаны космогонические мифы (хотя при желании их можно трактовать иносказательно) и байки о мифических народах древности. Наряду с почитанием идола наблюдается стремление от него избавиться, зарыв в землю или бросив в воду. Для тех, кто пользуется головой в колдовских целях, важна не столько она сама, сколько доставляемая ею польза. Сделаем следующий шаг и рассмотрим голову, не требующую к себе религиозного почтения, но служащую источником благ.

Голова может выступать дарительницей всевозможных благ, равно как и несчастий. В ее капризах легко порой запутаться, что и произошло с Артемидо-ром. В своем «Соннике» он называет не отделенную от тела голову причиной жизни, уподобляет ее родителям или отцу и поясняет смысл следующих кошмаров: 1) обезглавливание; 2) облысение. Утрата во сне головы ведет к потере кого-то из близких людей — жены, друга или хорошего управляющего. Вы спросите: при чем здесь управляющий? А при том, что голова — это не только родственники, но и «жилище чувств», коим необходимо управлять.

С облысением разобраться куда сложнее. Во-первых, надо запомнить, какая именно часть головы во сне облысела. Оголенный лоб предсказывает насмешки и неудачи, затылок — нужду и тяготы в старости, правая часть — лишение родичей мужского пола, левая — женского. Но если спящий — человек с нечистой совестью, то он будет приговорен к принудительным работам, так как похож на каторжника. А что ждет того, кто облысеет целиком, — судьба Иова? Отнюдь нет. Он избежит суда, если таковой ему предстоит, поскольку ухватить его не за что! Если же суд ему не грозит, он лишится роскоши — что может быть трагичнее?! А где же дары? Даров нет, и вообще непонятно, почему благодатное небесное облысение обернулось сплошными утратами.

В сказках все намного проще. Если ты угодил волшебной голове, она тебе поможет, если нет — покарает. Среди прочего, бывает нужно захоронить эту голову. Хоронит ее (иногда приставляет к туловищу и оживляет) русский богатырь, а в награду голова подсказывает ему, где взять меч-кладенец. Мотив похорон встречается и в мифах. Голову Осириса погребают в Мемфисе, у Страбона отдельно хоронят голову Еврисфея (География, VIII, 6:19). Эти случаи аналогичны рассмотренным выше (Орфей, терафимы).

Но вот у Снорри Стурлусона знатные люди просят отдать им тело норвежского короля Хальвдана Черного для захоронения, так как «это обеспечило бы им урожайные годы». Тело делят на части и хоронят их по отдельности, включая голову. Волхв Богумил на основании таких эпизодов делает вывод, что голова обеспечивала земле плодородие. Обычно же благоденствие гарантировалось правильным погребением, ибо лежащие на земле останки, в том числе и голова, способны нанести вред. И лишь на Руси закапывание трупа в землю нередко вызывало неурожай, и тогда его отрывали. Но это касалось только беспокойных мертвецов.

Обратимся, наконец, к ирландским и валлийским легендам как письменному источнику по «культу отрубленных голов». Головы ирландских героев зарывали на самом почетном месте — холме Темры (Тары), древней столицы Ирландии, но с какой целью это делалось, опять-таки неизвестно. Конечно, землю ими не удобряли. Может, им отдавали дань уважения, хороня рядом с их доблестными предками? А может, сама святость места защищала живых от нападений мертвых?

Из голов в ирландских сагах наивысшие почести достаются, пожалуй, отрубленной голове короля Фер-гала, которую обмывают, причесывают, укладывают на ней волосы и покрывают бархатом («Битва при Алмайне»). Голова благодарит за оказанную ей честь, и после ряда богоугодных мероприятий ее зарывают с глаз долой. В той же саге голова ирландского Орфея по имени Донн-бо распевает тоскливую песню, будучи поставленной на камень (важная деталь). Суровые воины плачут, а затем по просьбе убитого приставляют его голову к телу, чтобы он ожил. Интересно, как поступили бы воины, если бы тела под рукой не оказалось? Ведь с Орфеем именно такая неприятность случилась.

Две головы из храма в Рокпертюзе (III в. до н. э.)

Валлийский «Мабиногион» (повесть «Бранвен, дочь Ллира») называет «счастливым» погребение головы Брана Благословенного на Белом Холме в Лондоне, а «Триады острова Британии» укоряют короля Артура за то, что он выкопал голову Брана в порыве гордыни — мол, у него самого достанет сил защитить Британию. Получается, голова Брана предохраняла остров от напастей, как и другие две головы, о которых обмолвился автор повести? Так оно и есть, но смысл зарывания от этого не меняется: голова должна лежать в земле, а если ее извлекают оттуда, следует ждать беды.