Уж эти мне мужчины - Страница 44

– Черт! Какой же я дурак! Как же это я дал ему уйти! Босс меня убьет! – причитал Кузьма Блоходавов, глядя в бинокль на акробатические упражнения Ивана у ограды Генсека. – Черт бы побрал эти родительские чувства!

Кузьма швырнул бинокль на соседнее сиденье и в отчаянии уронил голову на руль.

– Смотри, там папа! – воскликнула Маша, вцепившись руками в решетку крошечного подвального оконца.

Услышав о неожиданном визите милиции, Родин велел снова запереть их от греха подальше.

– Какой Папа? Сочинский? – заинтересовался Альберто, подходя к окошку.

– Да нет! Мой папа! Наш папа!

– Наш папа? – с недоумением переспросил маркиз. – Что ты имеешь в виду?

– Бывшего возлюбленного твоей матери, братишка, – раздраженно объяснила Арлин. – Ивана Копилкина. Дошло?

– Но ведь он же заложник чеченских террористов! – удивился Альберто. – Как же он может быть здесь?

– Надо у него спросить, – сказала Маша и, сняв с ноги туфлю, решительно ударила каблуком по стеклу.

Затаившийся среди опунций Иван вздрогнул от резкого звука осыпающихся осколков.

– Эй! Папа! Мы здесь! – приложив сложенные ковшиком руки ко рту, приглушенно крикнула Маша.

Фокусник оглянулся, пытаясь определить, не померещился ли ему голос дочери.

– Сюда, сюда! – чуть громче крикнула Маша.

Взгляд Ивана остановился на зарешеченном окошке, за которым маячило лицо девушки.

– Маша! – воскликнул он, ползком выбираясь из-под опунций.

– Ну что мы здесь делаем, капитан? – недовольно спросил сержант Нечитайло у Михаила Полуподвального. – В ковбоев играем?

– Отставить вопросы! – рявкнул капитан. – Я веду наблюдение.

– А толку-то! – зевнул Нечитайло. – Вам ведь полковник Спиртягин ясно объяснил – оставить Родина в покое.

– Чихал я на полковника Спиртягина, – процедил сквозь зубы Полуподвальный, пристально вглядываясь в бинокль.

– Чихать-то вам, конечно, никто не запретит, да ведь разжалуют в участковые, а то и вообще из органов уволят, да еще без выходного пособия.

– Заткнись, Кассандра! – простонал капитан.

– А при чем тут кассация? – удивился Нечитайло. – В таких делах кассаций не бывает.

– Тихо! Кажется, там, в кустах, что-то шевельнулось! – воскликнул непобедимый шериф Дикого Запада.

– Где? – заинтересовался сержант.

– Вот там, внизу, в зарослях дрока недалеко от дальнего конца виллы Генсека.

– Ничего не вижу, – покачал головой Нечитайло.

– Конечно, не видишь, ты же без бинокля. Там прячутся какие-то люди.

– Точно, капитан, глядите! – возбудился сержант. – Вижу теперь! Они на дерево лезут, явно хотят с заднего двора к Родину в гости зайти. Интересно, кто это.

– Я знаю кто, – подстраивая бинокль на резкость, удовлетворенно сказал Михаил. – Испанская секс-бомба Мириам Диас Флорес, испанский же журналист и еще какой-то верзила. Думаю, это тот самый сексуальный маньяк со спущенными штанами, который произвел неизгладимое впечатление на нашего Жорика. Вроде его называли Гариком Костоломом, хотя не думаю, что это его настоящее имя.

Удовлетворив свое любопытство, Нечитайло снова погрузился в ленивую полудрему.

– Интересно, что они там забыли, – зевнув, без особого интереса произнес он.

– Думаю, они надеются освободить маркиза, – сказал Полуподвальный.

– Блажен, кто верует, – скептически поджал губы сержант.

Леха Мохнатый внимательно прислушался. Вокруг было тихо. Слух у Лехи Мохнатого был превосходный. Если бы кто-то пошел по коридору, у Лехи осталось бы время, чтобы спрятать следы своего рокового греховного увлечения.

Начальство уже пару раз засекало Мохнатого в самый ответственный момент, когда он, тяжело дыша и отключившись от внешнего мира, был погружен в свои переживания, приближаясь к самой кульминации… Это было ужасно. Сам Родин, вызвав провинившегося охранника на ковер, сказал, что в следующий раз он самолично отрубит ему руки.

Проблема была в том, чтобы не забывать прислушиваться к шагам, раздающимся в коридоре. Леха поклялся себе, что в этот раз он будет предельно внимателен.

Воровато оглянувшись по сторонам, хотя он был один в комнате, Мохнатый сунул руку в карман штанов и, подержав ее там несколько секунд, решительно вынул из кармана металлическую головоломку, состоящую из причудливых крючочков и колечек, странным образом сцепленных между собой. Вот уже восемь месяцев Леха пытался расцепить эти крючочки и колечки. Каждый раз ему казалось, что он был близок к решению проблемы, но решение неизменно ускользало от него, как пугливое привидение от священника.

Но сегодня все будет не так. Сегодня Мохнатый проникнет-таки в сокровенную тайну головоломки.

Громкий перестук шагов в коридоре застал его врасплох. Больно уколовшись о крючок, Мохнатый поспешно сунул головоломку в карман и, быстро положив руки на стол, как прилежный ученик, уставился на экраны мониторов видеокамер внешнего слежения. Неожиданно его взгляд встретился с глазами человека, скорчившегося среди разросшихся зарослей опунции.

– А-а-а-а-а! – громко заорал охваченный внезапным испугом Леха.

Дверь распахнулась, и в комнату влетел встревоженный начальник охраны.

– Ты что орешь, придурок? – яростно спросил начальник, моментально убедившись, что на Мохнатого никто не нападал. – Да такого ж не в охране, а в дурдоме надо держать. Как же тебя, дурака, на работу взяли?

– А я племянник жены свояка троюродного брата Леонида Борисовича, – немного успокоившись, объяснил Леха.

– О Господи! – покачал головой начальник охраны. – А чего кричал-то?

– Да так! – смущенно сказал Мохнатый. – От неожиданности. Испугался. Там из монитора человек какой-то прямо на меня уставился.

– Какой человек? – насторожился начальник охраны.

– Да вот! – Леха ткнул пальцем в экран, по которому Иван Копилкин, пригнувшись, бежал к подвальному окошку.

– Что ж ты сидишь, идиот! – заорал начальник охраны и, ткнув пальцем в красную кнопку тревоги, выскочил за дверь.

Забыв о мониторах и головоломке, возбужденный Леха выскочил вслед за ним.

– Твою мать! – прошептал Костолом, пригибая Мириам и Хосе Мануэля к земле. Они скрывались в промежутке между оградой и увитой плющом садовой беседкой. – Сигнал тревоги. Нас засекли.

– Будем отстреливаться? – с любопытством спросила Мириам.

– Ты что, спятила? Мы с тобой не Бонни и Клайд, чтобы устраивать тут пальбу. Ты вообще сейчас по идее должна терять сознание от страха.

– Почему? – удивленно спросила Мириам. – Я здесь просто за компанию с вами. А вообще я тут ни при чем.

– Умоляю тебя, помолчи! – простонал Гарик.

– Это не за нами! Смотри, они того типа взяли! – радостно оповестила его Мириам, указывая на брыкающегося и отбивающегося Ивана, которого охранники волокли к главному входу.

– Тут везде телекамеры, – сказал Костолом. – Зря мы полезли сюда до темноты.

– Какая разница, – пожала плечами Мириам. – Наверняка здесь ночью все освещается. Просто разбей телекамеры, и все дела.

– Ладно, все равно влипли, – вздохнул Гарик. – Теперь уже нечего терять.

Убедившись, что охранники ушли, он осторожно протянул руку к клумбе, чьи края были декоративно обложены крупной морской галькой, и выбрал несколько камешков поувесистее. Резко размахнувшись, он метнул камень в квадратный глаз ближайшей телекамеры. Объектив разлетелся на куски с коротким приглушенным звоном.

– Здорово ты метаешь камни! – восхитился Хосе Мануэль. – Где ты этому научился?

– В Сибири. Бурундуков снежками с веток сбивал, – лаконично пояснил Костолом.

– Зачем? – удивился журналист.

– Да не нравились они мне. Полосатые, как зэки, и с хвостами. Да и вообще скучно было.

– Понимаю, – кивнул журналист. – Мне тоже иногда бывает скучно.

– Вон еще камера, – сказала Мириам. – Интересно, в нее ты тоже попадешь с первого раза?