Утверждая ту, что их (ЛП) - Страница 17
— Мы жили на Аляске, в Анкоридже. Это были Тайер, я и наши родители. Взрослеть было довольно тяжело. Мой отец был военным, поэтому он привез домой свои жесткие правила. У нашего отца были проблемы со злостью и гневом. Казалось, он всегда находил плохое во всем и во всех. Будучи самым старшим, я принял на себя всю тяжесть его ярости. — Тишина заполнила кабину грузовика на несколько долгих минут. Джесса не хотела ничего говорить и рисковать, чтобы Дикон не закрылся от нее. — Я рад, что он бил меня, а не Тайера. — У нее перехватило дыхание от его тихих слов. — Однажды, когда я был постарше, спросил его, почему он так поступил со мной. Он ответил, что достойный мужчина может принять боль и превратить ее в силу, — Дикон поморщился, прежде чем продолжить: — Тайер всегда был самым умным мужчиной, который мог решить любую проблему и исправить результат. Может быть, именно поэтому наш отец был так добр к нему, потому что не считал его сильным.
— Мне очень жаль, Дикон, — протянув руку, она переплела свои пальцы с его. — А твоей мамы там не было? Разве она не могла тебе помочь? Противостоять твоему отцу? — Его рука крепче сжала руку Джессы, прежде чем он снова заговорил.
— Моя мать вела себя как большинство женщин в нашей... группе. — То, как он говорил о женщинах, называя их женщинами, казалось немного странным, но она предположила, что это, должно быть, то, как они говорили там, откуда он пришел. — Она была послушной и покорной. Мой отец держал ее под каблуком, диктуя ей жизнь так же, как и нам. — Дикон повернулся и посмотрел на нее, и Джесса впервые увидела на его лице выражение полного поражения. — Он запирал меня в шкафу, чтобы «закалить». Он бил меня до крови, чтобы избавить от слабости. Иногда он пытался преследовать Тайера, но я умолял его избить меня. Я провоцировал проблемы, чтобы его внимание не было направлено на Тайера. Я хотел, чтобы его гнев был направлен исключительно на меня.
Слезы плавали в ее глазах на то, что он произнес. Как может родитель причинить вред собственному ребенку? И будет ли мать сидеть сложа руки и смотреть, как это происходит? Ей хотелось притянуть Дикона к себе и обнять его большое тело. Джесса хотела сказать ему, что все будет хорошо, что он не был слабым или покрытым шрамами. Хотя все эти слова вертелись у нее на кончике языка, ничего не выходило. Дикон был физически сильным человеком. Теперь, когда он рассказал ей о своем травмирующем детстве, она постепенно начала понимать, почему он так себя вел. Грубость во время секса, звериная манера держаться. Джесса только что познакомилась с ним. Но все это было ясно как божий день. Теперь это имело смысл, особенно с его разрушенным детством. Дикон был вынужден расти самым жестоким и болезненным образом.
— Боже, Дикон. — Слезы свободно текли по ее щекам, но вместо того, чтобы утешить Дикона. Он притянул ее к своей груди, и она спросила: — А что случилось с твоими родителями? — Джесса хотела причинить боль его отцу, такую же, какую он причинил молодому Дикону.
— Тайер ушел из дома сразу после окончания школы. Он поступил в колледж и сделал что-то из себя. Он не знал о жестоком обращении, но даже если бы знал, то ничего не смог бы сделать. Наш отец был крупным мужчиной и невероятно сильным, учитывая его возраст. — Он глубоко вдохнул запах ее волос. — В тот год, когда мне исполнилось двадцать пять, они погибли в автомобильной катастрофе. Насилие закончилось задолго до этого. Я был крупнее своего отца, и когда он попытался дотронуться до меня, я дал ему понять, что он больше никогда этого не сделает. Я с ним покончил. Это был мой последний разговор с ним перед смертью. — Его руки методично и успокаивающе двигались по ее спине. — Я даже не могу выразить, какое облегчение испытал, когда узнал, что он умер. Но вместе с этим облегчением пришло и чувство вины. Несмотря на оскорбления со стороны отца и невежество со стороны матери, я чувствовал, что опустошенность, которая вплелась в мою жизнь, кажется, уменьшается. Он все еще был там, но я подумал, что, может быть, я смогу победить его.
— Дикон…
— Дай мне закончить, детка. — Она подняла голову, и он обхватил ее лицо ладонями, смахивая слезы большими пальцами. — Я могу быть неуправляемым и в лучшие времена. Меня переполняет ярость, и в большинстве случаев мне трудно с ней справиться. Вот почему я построил хижину вдали от других. Если бы здесь не было Тайера, чтобы держать меня в стабильном состоянии... — его большие пальцы скользили по ее скулам, его пристальный взгляд был тверд, когда он говорил. — Я бы сошел с ума, — он коснулся губами ее губ. — Но я никогда не причиню тебе вреда. Никогда. — Дикон произнес это со стальной решимостью. Она не сомневалась в его словах ни на минуту. — С тех пор как ты вошла в мою жизнь, я чувствую, как спокойствие поселяется в моем теле, в моей душе, — их губы встретились в душераздирающем поцелуе. — Я хочу тебя. Тайер хочет тебя. — Его взгляд проник в ее глаза. — Ты понимаешь, о чем я говорю? — Она думала, что знает, но вместо этого покачала головой. — Мы хотим, чтобы ты была с нами, Джесса. Мы хотим, чтобы ты была с нами обоими, была нашей. — Во рту у нее пересохло, и она искала правду в его словах. — Скажи мне, что ты хочешь этого, Джесса.
Боже, возможно, она была глупа, даже играя с этой идеей в своей голове, но так хотела этого. Эта вещь между ними была быстрой и сумасшедшей, и, возможно, плохой идеей, но она так хотела этого от них обоих.
— Да, Дикон, я хочу этого. — Он прижался губами к ее губам, и их языки скользнули друг по другу. Поцелуй был жестким, требовательным и наполненным жгучей страстью. Единственной вещью, отсутствующей, был Тайер. Она хотела, чтобы его брат был здесь, хотела, чтобы его руки были на ней, гладили ее тело таким же образом. — Поехали, Дикон. — Он поцеловал ее еще на мгновение, а потом отстранился, тяжело дыша. Желание было написано на его лице, и она чувствовала его вплоть до пальцев ног. — Я хочу, чтобы мы втроем были вместе. — Джесса имела в виду это во многих смыслах, и по тому, как блеснули его глаза, она поняла, что Дикон понял ее.
Они поехали обратно в хижину, на протяжении пути держась за руки. Она больше не сидела на пассажирском сиденье, а сидела рядом с ним в центре. Положив голову ему на плечо и окружив себя безмятежной природой, Джесса наконец позволила себе увидеть будущее, которое, как она знала, заслуживала.
В поле зрения показалась хижина, и ее охватили предвкушение и нервозность. Зная, что Тайер находится прямо за этими стенами, она ощутила вожделение, которое кипело внутри нее, поднимаясь подобно цунами. Джесса слышала, как шины хрустят по снегу, и этот звук казался невероятно громким, а может быть, и вовсе не доносился снаружи. Может быть, этот звук исходил от ее колотящегося сердца? Когда грузовик свернул, она не стала дожидаться, пока вокруг нее воцарится тишина. То, что хотела сделать, то, что она представляла в своем воображении, казалось грязным, но знала, что это было далеко от истины. Джесса никогда не хотела сделать что-то настолько распутное, настолько смелое.
Держась за руки, она позволила Дикону идти впереди. Когда они вошли, дом наполнился тишиной. Джесса отпустила руку Дикона и закрыла за собой дверь. Неужели она приняла правильное решение? Дикон посмотрел на нее через плечо, его улыбка была полна эмоций, которые сжимали что-то глубоко внутри нее.
— Ты в порядке?
Во рту пересохло, голова закружилась, она ответила ему улыбкой и почувствовала, что тает под его взглядом.
— Привет, ребята. Ваша поездка прошла хорошо? — От звука голоса Тайера ее пульс забился, боудто товарняк. Она наклонилась в сторону и заглянула через массивные плечи Дикона. Тайер стоял в коридоре, его темные брюки были низко надвинуты на бедра. Его обнаженная грудь блестела от воды, а бицепс напрягся, когда он поднял руку, чтобы вытереть волосы полотенцем. Когда Тайер снял полотенце, его обычно сложные пряди темных волос были в беспорядке, напоминая Джессе о том, как они катались по кровати, их обнаженные тела были потными, а дыхание прерывистым.