Утренние прогулки - Страница 6

Анна Григорьевна дала мне тетрадь учета, и теперь в нее надо ставить плюсы и минусы всем ученикам по списку ежедневно.

- И сегодня тоже надо проверить, - сказала Анна Григорьевна, - проверишь на следующей перемене.

В следующую перемену все разошлись по своим группам - у нас был английский.

А я ходил по коридору из группы в группу и проверял чистоту рук.

Теперь мне некоторые говорили:

- А хочешь, ноги покажу.

И когда так сказали в десятый раз, я понял, почему Шустрова злилась. Я и сам уже разозлился, потому что надоедает подряд слушать одну и ту же глупую шутку.

Руки были у всех чистые. Я ставил в тетрадь одни плюсы.

Вдруг Бабенков вырвал у меня тетрадь и стал с нею бегать по коридору.

Я побежал за ним.

Он от меня отпрыгивал и махал перед носом тетрадью.

Потом ему надоела такая игра; он подбросил тетрадь под потолок, а сам побежал в класс.

Я прыгнул, чтобы схватить тетрадку, и наткнулся прямо на директора, на Екатерину Николаевну.

Я с директором ни разу еще не разговаривал за четыре года, только иногда видел, как строго она ругает учеников. Она строгая, но справедливая, - говорили все.

Я стоял перед ней с растрепанной тетрадкой, а она молча на меня смотрела.

- Отдышался? - спросила она меня потом.

Я не ответил.

- Что это за тетрадь?

- Санитарная.

- Так ты еще и санитар?

- Его сегодня выбрали, - сказали ребята из нашего класса.

- Хорош санитар. Тебе самому хоть «скорую помощь» вызывай да смирительный укол делай.

Я, конечно мог сказать про Бабенкова, что бегал из-за него, но молчал.

- Стыдно? - спросила директор.

- Стыдно, - тихо сказал я.

- Тогда иди умойся и отправляйся на урок. Только тетрадь не замочи.

И директор пошла дальше по коридору.

ГЛАВА ВТОРАЯ

У дверей нашей школы написано:

«Школа с преподаванием некоторых предметов на английском языке».

Пока нас всему учат по-русски. Но зато со второго класса у нас три раза в неделю - язык. Класс разделили на группы - по двенадцать человек - и мы учимся в специальных кабинетах. В каждом кабинете есть пианино. Весь первый год нам почти ничего не задавали на дом, а на уроках - учительница пела вместе с нами разные английские песни.

И все надписи в школе у нас по-английски. Даже над учительской и кабинетом директора. Некоторые родители долго ходят по коридорам и не могут найти нужный кабинет, пока мы им не прочитаем надпись и не переведем.

И еще к нам часто приходят разные делегации.

В этот раз делегация должна была прийти прямо в наш класс.

Анна Григорьевна сказала, что никакой показухи мы не будем делать, у нас и так в классе хорошо, и выставка самоделок - лучшая в школе. Но мы все должны принести в школу по красивой открытке с видом Ленинграда и по значку, чтобы подарить делегатам.

Мы с первого урока все ждали, когда же придет делегация.

И после большой перемены, уже после звонка, в наш класс открылась дверь и вошли человек десять ребят. А с ними - трое взрослых. Ребята боязливо на нас смотрели, будто мы их бить собираемся, и прижимались к стене, а один взрослый все время улыбался.

Этот взрослый оказался их учителем, а ребята - учениками школы города Ливерпуль.

- Сейчас для того, чтобы мы лучше познакомились друг с другом, мы проведем общий урок, - сказал учитель по-английски.

И мы все поняли. Нам даже переводить не надо было.

Свободных мест не было, поэтому английские школьники стали садиться между нами на наши парты.

Галя Кругляк болела, и рядом со мной уселся светловолосый зубастый школьник в коротких штанах - гольфах.

Я еще подумал: сразу ему дарить открытку и значок или потом?

Наша учительница английского села за пианино и заиграла народную шотландскую песенку, слова которой сочинил поэт Роберт Берне. Мы все ее хором запели, а англичане молчали - они этой песни не знали, наверно.

Их учитель только улыбался и кивал головой.

Потом он сел за пианино и заиграл нашу «Катюшу». Все англичане сразу запели ее по-английски, а мы сначала растерялись; мы могли «Катюшу» петь только по-русски. Учительница наша так и запела - по-русски, а уж потом мы.

Мой сосед пел, надувая в щеки воздух, и смешно выкрикивал слова в конце.

Мы допели до конца, немного посмеялись, как у нас получилось, а потом по очереди стали задавать классу английские загадки. И все их отгадывали.

Урок кончился быстро, но Анна Григорьевна сказала, что мы можем оставаться на перемене в классе и поговорить с нашими английскими гостями.

Я сразу достал открытку и значок и положил их перед англичанином.

- Бери, пожалуйста, - сказал я. - Это мой подарок.

«Только бы он в ответ не подарил жевательную резинку», - думал я.

Нам сколько раз в школе объясняли, что брать у иностранцев жевательную резинку стыдно. У нас скоро свою станут выпускать, и ее будет навалом на всех прилавках.

А он как раз полез в карман, долго рылся и вытащил пластик резинки.

«Ну что делать, что теперь делать? - подумал я. - Ведь гостей нельзя обижать».

И тут я вспомнил про ириски «Золотой ключик». Я их вчера купил двести граммов и забыл вынуть дома.

Я быстрей достал пакет и протянул англичанину.

- Это конфета «Золотой ключик», - сказал я.

Англичанин взял осторожно конфету, развернул и положил на язык.

- О, конфета! - обрадовался он. - Как называется?

- «Золотой ключик». Есть такая сказка.

- Знаю, - сказал англичанин, - я ее читал.

- А я «Питера Пэна» во втором классе читал.

- Я тоже, - ответил англичанин.

- А «Тома Сойера» ты читал?

- Читал. Перед отъездом в Советский Союз.

И мы стали перечислять друг другу разные книги, и оказалось, что многие из тех книг читали и он и я.

Тут к нам собрались все, брали ириски из пакета и рассказывали сначала про книги, а потом просто всякие истории.

- Как жалко, - сказал англичанин, - мы только с тобой хорошо познакомились, а уже надо уходить. Теперь мы поедем на экскурсию к рабочим, которые делают детские игрушки. Фабрика детских игрушек.

Прозвенел звонок, и английский учитель позвал своих ребят. Я даже адрес не успел записать, даже не узнал, как зовут моего англичанина.

***

Однажды у нас зазвонил телефон, папа снял трубку, удивился и сказал:

- Тебя, мужчина какой-то.

- Коля? - спросил мужской голос.

И я сразу понял, кто это, потому что голос был веселый.

- Это дядя Федя. Не забыл? Вместе в электричке ехали.

- Нет, не забыл, - сказал я.

- Так хочешь птиц моих послушать?

- Хочу.

- Я за тобой завтра заеду, хочешь? В четыре часа.

- Завтра у меня урок музыки в четыре часа.

- Ах ты, жалость-то какая. А перенести урок нельзя?

- Нет, учительница только в это время может.

- А я думал показать тебе соревнование. Друг из Москвы привез знаменитого щегла. Ну да ладно, в другой раз как-нибудь. В воскресенье-то я езжу, самое время. А хочешь, вместе половим, я тебя научу. В общем, ты меня не забывай, а я тебе позвоню на днях, идет?

- Идет, - сказал я.

- Ну, будь здоров. Маме привет передавай. Повезло тебе, красивая у тебя мама. Ты ее не обижай. Не обижаешь?

- Нет, - сказал я, - не обижаю.

- Молодец. Ну, будь здоров. И он повесил трубку.

Мамы дома не было, а когда она пришла, я про звонок забыл и привет ей не передал.

***

После весенних каникул папа поехал в Москву, в командировку на выставку, на ВДНХ.

Папа и в прошлом году ездил туда на месяц и в позапрошлом.

И всегда он получал медали за разные свои изобретения. А предпоследний его проект прибора даже хотели представить к Государственной премии.