Утонувшие надежды - Страница 3

- Понятно, - отозвалась Мэй. Ее глаза становились все более затравленными.

- Мы с Дилли, образно выражаясь, вместе вышли на большую дорогу. Я имею в виду - когда его в тридцать третьем выпустили из тюрьмы в Индиане, я как раз начинал. Мне тогда было четырнадцать. За тот год я многому успел научиться у Дилли, пока его не настигла смерть, и одной из наук, которые я тогда усвоил, была привычка откладывать на черный день.

- Как же, помню, - заметил Дортмундер. - Когда мы сидели в одной камере, тебе при каждой встрече с адвокатами приходилось сообщать им, где зарыт твой очередной тайник, который они могли выкопать, чтобы получить свой гонорар.

- Адвокаты, - проворчал Том еще более сиплым голосом. При этом его губы чуть шевельнулись, открывая мелкие, белые, острые на вид зубы. - За эти годы они наложили лапу на большую часть моих запасов, а я не получил от них ровным счетом ничего. Но до моего главного тайника они не добрались - черта с два! Я берег его даже от адвокатов. Это моя пенсия. Я выбрал себе местечко на западном побережье, в Мексике, неподалеку от Акапулько. Я уеду туда, как только получу свои деньги - деньги, которые надолго обеспечат мне счастливую и здоровую жизнь. Я стану почтенным пожилым человеком. Это единственное желание, которое у меня еще осталось.

- Прекрасная мысль, - сказал Дортмундер. Интересно, подумал он, что помешало Тому просто сесть на самолет и отправиться на юг? Зачем он приехал сюда, зачем рассказывает эти истории мне, Дортмундеру?

- Мы взяли броневик, перевозивший деньги из Олбани в Нью-Йорк по Сквозному шоссе, - продолжал Том. - Сработали чисто, да только впоследствии моим ребятам не повезло, и я оказался единственным хозяином всех семисот тысяч.

Дортмундер с изумлением посмотрел на него:

- Долларов?

- Чего же еще? Долларов, конечно. Это было за год или за два до моей последней отсидки. Денег было завались, а поскольку делиться не с кем, я купил гроб...

- Ты хочешь сказать, сейф? - вставил Дортмундер.

- Нет, именно гроб, - сказал Том. - Если ты решил что-то надежно спрятать, то лучше гроба ничего не придумать. Водонепроницаемый, герметичный гроб со стальной обшивкой.

- Ну и ну, - поразился Дортмундер.

- Вот тебе и "ну", - сказал Том. - Беда в том, что его просто так не купишь. Фирма-производитель ведет тщательный учет своей продукции.

- Зачем это? - нахмурился Дортмундер.

- Видишь ли, они не хотели бы, чтобы ты купил гроб и, засунув в него свою матушку, зарыл ее где-нибудь на огороде. Самовольное погребение незаконно.

- Полагаю, что так, - согласился Дортмундер.

- Но у меня в то время был один приятель, владелец похоронного бюро, продолжал Том, - мы вели дело на паях...

Дортмундер и Мэй обменялись многозначительными взглядами.

- ...так что он продал мне один гроб, что называется, из-под прилавка. Чудесная вещь, он стоил каждого пенни вложенных в него денег. Хоронить людей в таком гробу - настоящее преступление.

- Ага, - пробормотал Дортмундер.

- Неподалеку от Сквозного, - продолжал Том, - был маленький городишко под названием Паткинс-Корнерз. Как-то ночью я приехал туда, пробрался за библиотеку, где никто не мог меня увидеть, вырыл яму глубиной в четыре фута, опустил туда гроб и засыпал его землей. А потом уехал, и теперь никто во всем мире - кроме вас, конечно - даже понятия не имеет, что я вообще когда-либо бывал в этом самом Паткинс-Корнерз.

- Так значит, ты хочешь, чтобы я помог тебе вырыть гроб с деньгами и вывезти его из Паткинс-Корнерз? - спросил Дортмундер.

- Именно об этом и идет речь, - ответил Том.

- Мне кажется, это дело - проще пареной репы, - заверил его Дортмундер, решив, что семидесятилетний Том просто боится, что не сумеет вырыть и достать тяжелый гроб.

Однако Том покачал головой и сказал:

- Боюсь, это будет потруднее, чем ты думаешь, Эл. Видишь ли, четыре года спустя - примерно в то самое время, когда тебя поселили в моей камере, - власти штата Нью-Йорк выкупили все тамошние земли да еще четыре селения в придачу, включая и Паткинс-Корнерз, а людей вывезли. Затем землю передали городу и, перекрыв ведущее в долину шоссе дамбой, устроили там водохранилище для нужд прилегающих районов.

- Вот это да, - протянул Дортмундер.

- Потому-то я и обратился к тебе за помощью, - объяснил Том. - Дело в том, что сейчас мои денежки покрыты тремя футами земли и пятьюдесятью футами воды.

- Что ж, - согласился Дортмундер. - Это серьезная задача.

- Но выполнимая, - сказал Том. - В этом и состоит мое предложение. Ты, Эл, парень с головой, так что...

- Спасибо за комплимент.

- ...так что я беру тебя в долю, - закончил Том. - Мы достанем мой ящик - я, ты и, может быть, кто-то еще, затем разделим поровну. Половина мне, половина - тебе, а ты поделишься с теми, кого пожелаешь подключить к этому делу. Триста пятьдесят тысяч. Вполне хватит, чтобы вести жизнь почтенного пожилого человека, особенно в Мексике. Что скажешь?

- Что ж, предложение занятное, - сказал Дортмундер, подумав, что стоило бы разнюхать, что именно произошло с партнерами Тома по ограблению и почему он остался единственным обладателем семисот тысяч долларов. Правда, учитывая почтенный возраст Тома, можно было предположить, что он теперь не столь опасен, как в сорок три или сорок четыре года, когда брал броневик. Одновременно в голове Дортмундера зашевелились мысли о размере добычи и воспоминания о схватке с бешеной собакой и о жалких крохах, доставшихся ему после ограбления кассы. Дортмундер понятия не имел о том, как он будет выкапывать гроб со дна водохранилища на глубине пятидесяти футов, но даже если пригласить еще двух-трех ребят - скажем, для верности - трех, все равно на его долю остается около сотни тысяч. И никаких тебе собак.

- Хорошо, я согласен, - сказал он.

- Так, может быть, нам сегодня же вечером - но только не слишком поздно - отправиться туда, чтобы я показал тебе место? Два часа езды от города.

- Нынче вечером? - Дортмундер подумал, что ему, вероятно, захочется поспать подольше. Схватка с собакой в кассе вымотала его до предела.

- Чем раньше, тем лучше, - сказал Том.

- Неужели ты действительно хочешь этим заняться, Джон? - спросила Мэй.