Ураганный огонь - Страница 58

По военным меркам это было щедро, и Сьюзен на миг ощутила гордость за свой поступок. Но тут же вспомнила, что больше деньги ей не понадобятся, и, быстро бросив в банку десятку, подняла чемоданы с усеянного окурками асфальта.

— Да хранит вас Господь! — с чувством произнес мужчина. — Счастливого Рождества!

Сьюзен сомневалась, что такое возможно, но все равно улыбнулась и пошла дальше. Пьюзо уже поймал такси; верный своей натуре, он даже не подумал помочь Сьюзен с чемоданами. Когда вещи были уложены в багажник и пассажиры устроились на заднем сиденье, такси влилось в редкий поток машин.

— Гостиница «Ридли», — сообщил водителю Пьюзо. — Угол Четырнадцатой авеню и Линкольн-стрит.

Послушно кивнув, таксист поехал по Семнадцатой в сторону Капитолия штата Колорадо.

Дорога оказалась недолгой, но Сьюзен успела разглядеть тротуары, запруженные военными в форме и штатскими в однообразной одежде, и яркие витрины магазинов. Однако никакое буйство красных, золотых и зеленых красок не могло одержать победу в войне, и от вида всего этого на Сьюзен навалилась печаль.

Гостиница «Ридли» была обустроена по первому классу, чтобы удовлетворять требованиям законодателей штата, а также осаждавших их лоббистов. Еще здесь любили останавливаться бизнесмены, которым были по душе строгое убранство гостиницы, номера с высоким потолком и просторный бар.

Машина притормозила перед изысканными дверями «Ридли», к ней мигом поспешили двое носильщиков в форменных кепках, темно-вишневых жилетах и серых брюках, забрали чемоданы и унесли внутрь. Одну сторону огромного вестибюля занимал соответствующих размеров камин. Вокруг него была расставлена кучками мебель — упор делался на кожаные кресла, бронзовые светильники и журнальные столики. Столики были заполнены старыми газетами, пустыми кофейными чашками и полными пепельницами.

Стойка администраторов из отполированного до блеска темного дерева находилась в дальнем конце. Троих вышколенных администраторов отделяли друг от друга перегородки из матового стекла. Пьюзо решил подойти к тому, что был посередине.

— Доброе утро, — небрежно произнес он. — У вас должны быть забронированы два номера… Один для моей дочери Мэри, другой для меня. Моя фамилия Перкинс. Хорейс Перкинс.

Администратор, мужчина средних лет в черной тройке, с выражением лица как у работника похоронного бюро, провел длинным пальцем по книге записей.

— Добро пожаловать в «Ридли», мистер Перкинс… Да, вот и ваша бронь. Два смежных номера на третьем этаже. Все верно?

— Да, прекрасно, — подтвердил Пьюзо. — Терпеть не могу, когда над головой кто-то ходит. Надеюсь, лифты у вас в порядке?

— В полном порядке, — с каменным лицом ответил администратор, как будто другой ответ был просто немыслим. — Будьте добры, заполните регистрационные карточки, и я попрошу коридорного проводить вас в номера.

Словно сигнализируя, что разговор окончен, администратор положил руку на кнопку звонка. Сьюзен еще дописывала вымышленную фамилию, когда появился коридорный в темно-вишневом жилете и загрузил вещи на тележку.

Через десять минут коридорный ушел. Сьюзен, оставшись одна в уютно обставленном номере, глядела на улицу через одно из двух высоких окон. Смежная дверь открылась, и вошел Пьюзо.

— Ну, — спросил он, став рядом со Сьюзен, — что скажешь?

Девушка помолчала, взирая на зимний пейзаж. Справа возвышался Капитолий, внушительное здание из белого гранита, добытого в каменоломнях Колорадо. Колоколообразный купол, увенчанный круглой башенкой, был якобы покрыт настоящей позолотой. По иронии судьбы внешне здание напоминало вашингтонский Капитолий, откуда пришлось бежать правительству Грейса.

Редкие снежные хлопья ухудшали видимость, но расстояние было подходящим, как и обещали Сьюзен.

— Смогу, — просто сказала она.

— Хорошо, — отозвался Пьюзо. — Пообедать не хочешь? В «Ридли» неплохой ресторан. По крайней мере, мне так говорили.

Девушку мучила легкая тошнота, не проходившая с тех самых пор, как они покинули Монтану, и Сьюзен покачала головой.

— Нет. Спасибо. Лучше немного прогуляюсь.

Пьюзо пожал плечами.

— Как тебе угодно. Встречаемся здесь в два часа. Нам еще предстоит большая работа.

Не оборачиваясь, Сьюзен кивнула. Пьюзо вышел. Дождавшись, когда за ним закроется дверь, она сделала выдох и только тут поймала себя на том, что задержала дыхание. Приподнявшись на цыпочки, Сьюзен открыла оконную защелку, после чего наклонилась, взялась за обе ручки и потянула вверх.

Рама без труда поднялась, впуская в номер холодный воздух. Сьюзен постояла, глядя, как ворвавшийся ветерок колышет занавески, а потом перевела взгляд на расстояние в тысячу ярдов. Сейчас там рабочие заканчивали возводить деревянную трибуну. Именно в эту точку была нацелена траектория жизни Сьюзен Фарли.

Многие месяцы обследований, анализов и уколов вселили в Хейла лютую ненависть к больницам. Но после операции «Железный кулак» и миссии в Хот-Спрингсе он посчитал долгом навестить доктора Линду Барри и узнать, как у нее дела. Проводив Касси до Денверского федерального центра, Хейл выяснил у женщины в регистратуре, где лежит Барри, и отправился к ней.

Благодаря высокому положению Барри получила отдельную палату. Хейл постучал в приоткрытую дверь и услышал: «Войдите». Лицо ее, еще бледное, но все такое же красивое, засветилось при виде посетителя. Барри уже не лежала на койке, но сидела в кресле и не встала при появлении Хейла.

— Натан! — воскликнула она. — Какой сюрприз!

— Ты выглядишь хорошо, — неуклюже сказал Хейл, поставив на стол миниатюрную елочку с крошечными украшениями, которую он купил в сувенирном магазине внизу. — И все говорят, что ты идешь на поправку.

Дальнейшая беседа была, мягко говоря, неловкой. Операция, которая свела их вместе, завершилась, и им больше не о чем было говорить. Визит продолжался недолго.

Но только Хейл собрался уходить, Барри подозвала его. Когда он подошел ближе, она привлекла его к себе так, что их лица оказались в каких-то дюймах друг от друга.

— Спасибо тебе, лейтенант Хейл. Спасибо за то, что ты сделал для Энтони, спасибо за то, что спас мне жизнь, и спасибо за то, что служишь нашей Родине. — И Барри поцеловала его в щеку.

Пробормотав что-то невнятное, Хейл выскочил в коридор и поскорее покинул больницу. Встреча с Барри оставила в нем смешанные чувства. К счастью, Хейла ждала работа, и ему было чем занять голову, пока он шагал по только что расчищенной от снега дорожке к стоянке.

Хейлу на этот раз выделили многоцелевой бронеавтомобиль «Линкс», но только со снятым пулеметом и натянутым над кабиной брезентом. В машине был обогреватель, однако он не справлялся с потоками холодного воздуха, врывающегося в открытые бока. Двигатель натужно закашлял, Хейл выехал со стоянки и направился к главным воротам. Постовые козырнули проезжающему офицеру. Свернув на Аламеда, Хейл поехал по оживленной авеню в сторону Бродвея.

Хейл хотел посетить Капитолий, где завтра должен был произнести речь президент Грейс. За безопасность отвечала служба охраны, поддержку обеспечивала денверская полиция, но на случай нападения химер было привлечено также подразделение «часовых». Вероятность подобного была крайне невелика, но и гигантскую стрелу, вонзившуюся рядом с мемориалом Линкольна, тоже никто не ждал.

Хейл свернул налево на Бродвей и поехал к Капитолию, размышляя о вонючках и о том, какая каша заварится, если целый челнок с химерами свалится с неба в самый разгар президентского выступления. Хейлу предстояло связаться со службой охраны и убедиться в том, что организовано надлежащее прикрытие с воздуха, и он стал искать место, где поставить «Линкс». Места для парковки не было: вся правая полоса проезжей части была отгорожена для нужд сената и сопутствующих служб.

Завершалось возведение трибуны, по обе стороны от нее уже стояли ряды кресел для высоких гостей, а перед ней — ограждение, призванное сдерживать толпу.