Упрямец (СИ) - Страница 2

Вообще его никогда не прельщали «нарочитые засранцы», выставляющие свою доминантность и гениальность как дар, считая всех остальных непроходимыми идиотами. Поэтому Джон сторонился Холмса, каждый раз ощущая, как сильная подавляющая волна выбивает почву у него из-под ног, стоит ему подойти слишком близко. Пару раз в библиотеке Джону казалось, что Шерлок, сидящий на несколько рядов дальше, внимательно его изучает, но когда юноша поворачивался, то видел, как Холмс непринуждённо беседует с Адлер, никого вокруг не замечая.

Сейчас Джон, не слушая болтовню Грега об экзаменах, размышлял о том, что до этого момента совершенно не интересовался, проявились ли у Шерлока цифры и какие именно. Говорили, что у его брата – Майкрофта Холмса была самая высокая категория за всю трёхсотлетнюю историю Академии – 20, но, что касается его младшего брата, всё было непонятно. Слишком самоуверенный, слишком гениальный, слишком циничный и невыносимый молодой человек, не стесняясь, рассказывающий все личные секреты оппонента, играющий на публику и не скрывал своих намерений пойти в Капитаны, а то что цифры позволят ему это – никто не сомневался.

Джон удручённо вздохнул, и почему-то вспомнил о давнем законе, что Дом с высокой категорией мог беспрепятственно забрать любого приглянувшегося ему Саба, даже выбранного другим партнёром. Если внутренняя сила оказывалась мощнее, то она легко ломала связь с более слабым доминантом. Такое происходило крайне редко, в основном пары составлялись по обоюдному согласию и благословению родителей, но случались и разбитые сердца, и слёзы, и жуткие самоубийства от неразделённой или разбитой связи. Общественность не осуждала это дикое варварское правило, оправдывая его тем, что с более сильным доминантом Сабу, несомненно, будет лучше и комфортнее.

Непонятно почему, но внутренняя энергия самого Джона каждый раз вела себя очень странно, стоило ему оказаться в прямой видимости серебристых глаз Шерлока Холмса. Его захлёстывало иррациональное желание упасть перед невыносимым Домом на колени, преклонить голову, а ещё лучше прижаться к стройному жилистому телу, подставить шею, чтобы тот отметил его, сделав своим. От таких неестественных, позорных желаний Джон находился в постоянном напряжении, не в силах совладать с юношескими гормонами. Он всегда безошибочно определял местоположение Холмса, будто его внутренний радар был настроен на волну этого гениального Дома. Было жутко стыдно, собственная реакция невероятно пугала, раздражала, а так как Джону никогда в жизни не нравились парни, то он шарахался от Шерлока, стараясь избегать его любыми доступными способами.

Может, поэтому он и начал встречаться с Мэри? Умной, доброй девушкой с независимым, сильным характером? Данные качества были главным фактором, который Джон искал в своём Хозяине главным, который требовался, чтобы стать Помощником и осуществить мечту. Но всякий раз, стоило ему ненароком столкнуться с Холмсом в коридорах Академии, сердце так и выпрыгивало из груди, а ладони предательски потели. Ведь высокие красивые скулы, тёмные, вьющиеся от природы роскошные кудри, кошачий разрез слишком красивых для Дома глаз - всё привлекало целую толпу поклонников и не только Сабов, о чём говорила неестественная привязанность Ирен Адлер. Такой, как Шерлок Холмс, наверняка никогда бы не посмотрел в сторону обычного курсанта Джона Уотсона.

Юноша, глубоко задумавшись, даже не заметил, что непроизвольно водит пальцем по стеклу, вырисовывая ненавистное имя, пока внезапно не увидел, что Холмс уже давно поднялся и теперь сидит, облокотившись на спинку лавочки, внимательно наблюдая за его окном. Джон пошатнулся от ужаса, встретившись взглядом со светлыми глазами, в которых вспыхивали яркие весёлые искры. Шерлок смотрел так, будто только что прочитал все его мысли, и от этого стало очень неприятно и даже страшно.

- У нас занятия через полчаса, - раздался голос Грега прямо над ухом, а Джон, подпрыгнув от неожиданности, тут же бросил испуганный взгляд на ненавистную скамейку, но увидел лишь, что Ирен с силой тянет к главному корпусу смеющегося Шерлока, который даже не смотрит в его сторону, будто ничего странного не произошло.

- О чём задумался? – не отставал друг, толкая Джона от окна и кидая ему школьную сумку. – Давай, быстрее собирайся, мы уже опаздываем.

Джон легко поймал её в воздухе, а Грег присвистнул. С каждым днём Уотсон становился все быстрее и проворнее. Его бы навыки и талант да в игру, но всё напрасно – Джон бредил космосом, а Лестрейд с сожалением смотрел, как он летает по комнате в поисках нужных падов и конспектов. Небольшого роста, с выгоревшими светлыми волосами, с натренированным телом и красивыми синими глазами - Джон был лакомым кусочком для любого Дома, хотя сколько бы раз Грег ни говорил ему об этом, друг только смеялся и отмахивался, возражая, что на такого коротышку как он, никто, кроме Мэри не позарится. Лестрейд точно знал, что это неправда, и старался всегда быть рядом, чтобы в случае внезапных осложнений помочь другу.

Наконец, они выбрались из общежития и поднялись по длинному светлому коридору в основное здание. Вокруг было полно курсантов, спешащих по своим делам, и никто, казалось, не замечал двух закадычных друзей Сабов идущих на занятия. Никто, кроме Джима Мориарти, который внимательным взглядом проводил их до дверей аудитории.

Про этого доминанта ходило много неприятных слухов, но он, оставаясь довольно прилежным учеником, изо всех сил стремился получить звание Капитана. Администрация Академии так и не смогла доказать, что именно его вина была и в той некрасивой истории с курсантом Сабом, младше их на пару лет, и того странного происшествия в столовой, после которого пришлось питаться исключительно сухим пайком. Все, конечно, догадывались, кто стоит за злыми шутками, но предпочитали лишний раз не связываться с Мориарти, особенно после того, как он завёл себе двух тупоголовых приятелей Домов, больше смахивающих на охранников.

- Уотсон! Уотсон, иди-ка сюда! – громкий голос Джима перекрыл даже жуткий шум спешащих на занятия курсантов. – Не бойся, ничего плохого я тебе не сделаю, обещаю.

На первой половине фразы Джон, вздрогнув, замер в дверях аудитории, а на второй почувствовал, как Грег с силой вцепился в рукав его форменной куртки.

- Ты чего? Отпусти, – возмутился юноша, попутно оборачиваясь к стоящему в коридоре Джиму, которого, будто два огромных шкафа, обступили его так называемые друзья-качки.

- Не ходи к нему. Зачем бы он тебя ни звал – не ходи, - предупреждающе зашипел Грег.

Лестрейд ведь совершенно точно знал, почему Джон внезапно понадобился Мориарти. Пару дней назад он случайно подслушал в туалете разговор Джима со своими друзьями, в котором тот рассказывал, что очень сильно заинтересован в Уотсоне, как в Помощнике. Тогда Грег, прижавшись ухом к двери кабинки, слушал мерзкие рассуждения о пригодности Джона в качестве хорошего Саба и даже хотел вмешаться, но, зная силу ударов прихвостней Мориарти и сопоставив численное преимущество, ничего не сделал, позволив им спокойно уйти.

Грег, считая себя трусом, всё это время мучился, ожидая удобного случая, чтобы рассказать Джону правду. А лучший друг, как и ожидалось, совершенно не интересовался парнями, даже начал встречаться с Мэри Морстен, и вот теперь, видимо, до Джима дошли слухи, раз он так скоро решился на первый шаг.

- Да ладно тебе Грег, что он может мне сделать? Здесь же полно народу.

Ни о чём не беспокоясь, Джон вырвал руку из цепких пальцев, быстро соображая, что же могло понадобиться Джиму? Конечно, он тоже думал, что Мориарти скользкий тип, но нисколечко не боялся, считая его обычным зарвавшимся Домом, который такими странными выходками просто старается привлечь к себе внимание.

- Ты что-то хотел? – Джон, скрестив руки на груди в защитном жесте, встал напротив облокотившегося на стенку Джима. – Давай быстрее, я из-за тебя на пару опоздаю.

- Говорят, ты начал встречаться с Морстен? – немного растягивая слова, спросил Мориарти и махнул рукой своим охранником, чтобы они оставили их наедине.