Упрямец (СИ) - Страница 11

- Во дают! - где-то рядом восхитился Грег, тоже чувствующий давление. – Да они тебя сейчас живьём сожрут. Сделай что-нибудь.

Джон беспомощно закрутил головой.

- Что? - сил хватало только, чтобы усидеть на месте, и не рвануть к притягивающим его Домам.

Словно сквозь туман он видел, как Ирэн стукнула сначала Мориарти, а потом и Холмса по голове учебником и что-то зашипела сквозь зубы. Что-то явно неприятное, раз на их растерянных лицах появилось выражение, отдалённо напоминающее раскаяние.

- Молодец! – похвалил её Грег, а Джон в очередной раз осознал, что друг в любой момент может всё бросить, стоит только этой доминантке поманить его своим наманикюренным пальчиком. Он потёр ладонями лицо, изо всех сил пытаясь сосредоточиться: надо было решить, что делать с Мэри.

Учитель, быстро успокоив класс, продолжил лекцию. Постепенно все заняли свои места, а Джон продолжал крутить головой в поисках Мэри и наконец увидел её. Она сидела с самого выхода, так что ему пришлось помахать рукой, чтобы привлечь её внимание.

- На твоём месте я бы не стал этого делать, - предупредил Грег, обеспокоенно косясь на Мориарти и его прихвостней, которые тут же повернулись в сторону девушки. Джон похолодел. Он уже успел забыть про угрозы Джима и теперь судорожно соображал, как избежать неприятностей.

- Ну почему они никак не оставят меня в покое? - рассерженно зашептал он Грегу на ухо и тот вздрогнул. – Выбрали бы кого-нибудь другого для своих игр! – не унимался Джон.

- Если у вас есть что рассказать классу, мистер Уотсон, - вклинился в их разговор раздражённый голос учителя, - то милости прошу к доске.

Джон как-то беспомощно покачал головой, не замечая, что Грег за это время быстро обменялся с Ирэн обеспокоенным взглядом. Ему было очень важно поговорить с Мэри, но для этого требовалось, чтобы девушка хотя бы согласилась его выслушать. Сразу после звонка Джон, схватив сумку и не обращая внимания на окрики, побежал за ней.

- Мэри, постой! Мэри!

- Ну, что тебе надо, Джон? - девушка довольно резко остановилась и, повернувшись к нему, нервным движением заправила за ухо выбившийся локон. Ей явно не удавалось сохранить спокойствие, раздражение впилось в Джона острыми иглами, заставляя сделать шаг назад.

- Я хотел извиниться и пригласить тебя на выпускной бал, - собравшись духом, выпалил он и облегчённо вздохнул, потому что черты лица Мэри немного смягчились. Улыбнувшись, она грустно покачала головой.

- А как же Холмс?

Джон растерялся. Он, естественно, понимал, что происшествие с Шерлоком придётся как-то объяснять, но из-за спешки так и не придумал как.

- А что Холмс?

- Вы же теперь пара. Все только об этом и говорят.

- Глупости. Он просто помог мне, вот и всё, - Джон придал лицу самое серьёзное выражение, молясь про себя, чтобы девушка его выслушала. Ещё никогда так не хотелось, чтобы враньё приняли за чистую монету. Он понимал, как нелепо это выглядит со стороны, но не знал, что ещё нужно сказать, чтобы Мэри поверила. – Между нами ничего нет. Сейчас мы даже не разговариваем.

- Да? Хорошо, - внезапно легко согласилась она. Джон внимательно разглядывал её лицо, пытаясь найти на нём следы издёвки или лжи, но Мэри, как всегда, совершенно спокойно встретила его взгляд. В нём читалась стойкая беспринципная уверенность в своей правоте, свойственная всем доминантам, доходящая до абсурда. – Я пойду с тобой на бал, но с одним условием.

Радостный Джон с готовностью закивал головой. Ему был просто необходим хоть какой-то якорь для своих желаний. Буйство гормонов и сабмиссивная сущность не давали покоя, лишая воли, заставляя совершать опрометчивые поступки. Он Саб седьмой категории, а значит, должен слушаться своего Дома, подчиняясь его желаниям и выполняя приказы. Теперь, когда Мэри по непонятным причинам вновь согласилась стать его направляющим, он сделает всё, чтобы удержать её.

- Ты перестанешь общаться с Шерлоком Холмсом. Только в моём присутствии, только если это будет очень нужно.

- Но как? – Джон раскрыл рот, понимая, что данное условие выполнить практически невозможно. – Я же не могу запереться в комнате, - в голове тут же возник образ старшего Холмса: даже это был заведомо провальный вариант.

- Я не прошу тебя шарахаться от него, - девушка раздражено поправила ремешок сумочки. – Я хочу, чтобы ты свёл ваше общение к минимуму. Попытайся просто игнорировать.

Естественно, Джон согласился, понимая, что сказать гораздо легче, чем сделать. Он же действительно собирался поступить подобным образом, но как можно избегать того, кто сам ищет с тобой встречи? Кто бесспорно сильнее и хитрее? Кто просчитывает каждый твой шаг и читает мысли? Это будет очень сложно.

- Ладно, - протянул он, стараясь не встречаться с ней взглядом, нарочно рассматривая идущих мимо курсантов. Условие было практически невыполнимое, но ради счастливой и спокойной жизни с Мэри стоило попробовать.

Прозвенел спасительный звонок, и сияющая от счастья девушка убежала по своим делам, чмокнув его напоследок в щёку, а он, погруженный в тяжёлые мысли, поплёлся на следующую пару. Хорошо ещё, что всепонимающий Грег, глядя на его кислое выражение лица, не стал задавать глупых вопросов, оставив допрос с пристрастиями на конец дня. Уже в общежитии Джону пришлось рассказать ему о своём решении и выслушать целую порцию нелестных эпитетов в свой адрес, пока, дойдя до точки кипения, он не выставил лучшего друга за дверь.

Возможно, этот глупый порыв и был спровоцирован внезапным появлением доминантов, но Джону попросту надоело, что его жизнью распоряжаются с такой лёгкостью все, кому не лень, словно имеют на это право. Он ведь и сам может управлять своим будущим, а с нестабильным Домом, да ещё такой высокой категории - это было не то чтобы проблематично, а просто невозможно.

Грег ничего не желал слушать, настаивая, что Холмс - гений, а значит, знает, как исправить ситуацию. После их некрасивой ссоры Джон долго мучился угрызениями совести, благо Мэри не давала ни единого шанса остаться с другом наедине, чтобы объясниться. Они встречались только на занятиях, рассаживаясь по разным местам в аудитории, и больше не разговаривали. Теперь всё свободное время Джона занимало общение с любимой девушкой, а он, держа данное ей слово, старался лишний раз не пересекаться с другими доминантами.

Правда, удавалось это с большим трудом. Мстил Шерлок так же виртуозно, как водил истребитель. Он всё равно находил способы попадаться Джону на глаза и у того всякий раз замирало сердце, когда он видел, как Холмс прижимает к себе громко смеющуюся Адлер, шепча ей на ухо всякие глупости. Ведь ещё в самый первый день после воссоединения с Мэри Джон, запинаясь и краснея, попытался вежливо объяснить зажавшему его коридоре Шерлоку, что эта девушка любовь всей его жизни, но Дом удивлённо приподняв бровь, рассмеялся ему в лицо. Джон тогда прямо взбеленился от гнева.

- Она мне прекрасно подходит, а ты просто бесчувственный чурбан! Вбил себе в голову какую-то бредовую идею, что я смогу волшебным образом повысить категорию и рад. Обо мне ты подумал? – кричал Джон. – Ставишь надо мной опыты, а сам совершенно не разбираешься в нормальных человеческих отношениях. Ты хоть раз в жизни влюблялся? Не ради научного эксперимента и изучения реакций, а искренне, всем сердцем?

Выражение, которое от этих слов появилось на лице Шерлока, немного отрезвило Джона. Холмс явно был растерян от его яростного напора и даже не нашёлся, что возразить. Он лишь отрицательно мотал головой из стороны в сторону и беззвучно открывал рот, но так не проронил ни звука. Даже сквозь пелену гнева, застилающую глаза, Джон разглядел почти детскую ранимость, искреннюю чистоту, которые, проявившись на его лице только на секунду, превратились в искаженную гневом злобную маску.

- Конечно, только таким посредственным Сабам с маленькой категорией доступно это великое чувство, потому что ничем другим привлечь внимание ты не в силах. Да, Джон? Ты делаешь, что тебе прикажут, только потому, что слишком слаб, чтобы бороться? Или просто трусишь? – от обиды Шерлок начал защищаться холодными, чёткими фразами, безжалостно разбивая хрупкую связь, зародившуюся между ними. Доверия больше не существовало, лишь боль и злоба, которые беспрепятственно достигли сердца Джона, а вырвавшаяся энергия Дома заставила его сбежать раньше, чем Шерлок произнёс бы ещё более жестокие, обличительные слова.