Умирающий лебедь (СИ) - Страница 49

— А финансирование? — Нагло спросила Мила. Хотя, с какой-то точки зрения это не было наглостью, ни в малейшем случае. В конце концов, ты нанимаешь — ты платишь. Видимо, все расходы так же на ней.

— Да, да… — пробормотала Свон, но в целом, был понятен ответ, но чувствовалась значительная отстраненность.

— Сколько тебе нужно дополнительных рук? — Поинтересовался до этого молчавший Киллиан.

В ответ ему было молчание, и отсутствующий в этой вселенной человек, казалось, что за время поездки столько всего случилось для Эммы, что никто ничего не мог понять. КАк так быстро изменилась Свон. Они все были там, и никто не заметил ничего такого, в смысле, они не видели ничего сверхъестественного, чтобы могло так координально изменить человека.

Медленно поднимаясь со своего места, Джонс приблизился к Эмме и коснулся ее плеча и от ощутимого напряжения моментально одернул руку, но все же, насколько мог мягко, произнес:

— Все нормально? Я задал вопрос.

«И как обычно, — подумала Эмма. — Все о тебе, о Вас, не обо мне. Хотя, я сомневаюсь, что я стала бы говорить о себе, но все же. Не особо приятно знать, что ничего в этом мире не меняется, — думала она.»

— Да, — ответила она. — Каков был вопрос? — Максимально сосредоточенно ответила Свон, не смотря даже в сторону Киллиана, хотя, ее тело было по прежнему напряжено от такой близости с ним. Последний опыт был неудачный.

— Фактически, последний был о твоем состоянии, но раз я знаю, что ты не ответишь, то еще был вопрос, о количестве подручных. Сколько?

Эмма прорычала от его остроумности, показывая свое раздраженное и недовольное состояние:

— Вот когда отследите его, тогда я скажу сколько, — сказала она, резко разворачиваясь и пошатнувшись от данного движения, на что сразу же отреагировал Джонс, подхватив.

Эмма не была рада этому, соответственно. Она бы лучше упала, чем снова его коснулась, но до этого момента она не знала, что у нее будет такая реакция ее тела, что аж готова была выпрыгнуть из своей шкуры и бежать без оглядки. Не очень мягко, скорее всего и не пытаясь, выдернув свою руку из чужой хватки, она провозгласила:

— Не смей меня трогать! — И с этими же словами, не удосужившись требованием приступать к работе или какими-либо другими, как например прощание или согласование о встрече потом, она, подобрав свои несчастные костыли, умчалась, со всей возможной скоростью, в комнату, запирая дверь. А пока ее нет, РУби решила взять на себя командование, смотря на Киллиана злющим взглядом, повторяя буквально те же слова, что и ранее сказала блондинка:

— Не смей ее трогать, — твердо произнесла она, без какого-либо доброго или кокетливого тона, что обычно ей присущ. Далее, уже глядя на, казалось бы, необращающую внимания девушку, добавила, — Мила, ты можешь приступить к работе. Но если не хотите сегодня, ты можете приступить завтра, это, если честно, будет даже лучше. В любом случае, ступай за мной, я тебе отведу, — мило улыбнулась Лукас, строя глазки, хотя, новоприбывшая брюнетка все равно не обращала на это внимания.

====== Глава 16. Часть 2. ======

Сиэтл. Ночь.

— Ночи в Сиэтле темные и тихие, но две девушки, шатающиеся по улице, нарушают сладостную тишь этой улицы, — слегка дрожащий шепот доносился из кустов, проговаривая себе под нос, будто записывая кассету, а голос противный и шепелявый, проникающий в душу и на долго там оседающий неприятным послевкусием.

— Долго же тебя пришлось выслеживать. Да я прям трепещу, скорее бы. Нет…нет. Надо держать себя в руках, — голос все продолжал вещать из своего теневого укрытия.

Звучал холодный скрежет стали и томные вздохи:

— Н-нет… нееет. Я подожду, хочу больше, хочу насладиться, — взгляд, пропитанный дикими, непреодолимыми, первобытными жаждой и похотью. Жаждой крови.

— Рыженькую эту… секретаршу, оставлю ему. Но вот Реджина, о, моя милая Реджина, Ты, — моя, — говорил он, в руках сжимая живого брыкающегося ворона и рыже-коричневого кролика.

— Оставлю-ка им подарочек и посмотрю, — сглотнув и осмотрев нож, он вонзил его в беспомощно брыкающееся, маленькое тельце, слушая чужой диалог, пытаясь сосредоточиться на выполнении своей цели — напугать, сообщить о себе. Но, все же, чужую речь, которая была слышна на всю улицу, невозможно было игнорировать. Потому, скрываясь в женской тени, ему оставалось только слушать и быть незаметным, преследуя свою истинную цель.

— ЗеЕЕеееЕль… Зельь, — упорно добивалась внятного ответа Реджина от своей любимой сестры.

— Чго тебе, Режжыы, я больше с тбой хххдить не будууу… Мня Бьеееллль убббетт.

— Скжииии, Зееель, разве эттт чесссн со мной таккк постпаать?

— Неееттт… — пропела Зелена, — Нитооо ээтво не заслужввает.

Данный разговор не продлился долго по двум причинам.

Первая из них — многочисленный и разнообразный алкоголь в крови, а вторая — они подошли к дому. Какой бы легкой не казалась ранее задача вставить ключ в замочную скважину, сейчас она была непостижимой. Туда-сюда, вправо-влево. Куда угодно, но не ровно прямо или хотя бы примерно около того. Зелена, от изнеможения уже прислонилась лбом к двери и тихонечко настукивала, ожидая чудесного или волшебного отворения оной. По волшебству, такое, конечно, не случилось, но Реджина стала ее кумиром дня и ночи, ибо дверь отворилась и Зеля, не успев убрать вес с двери, влетела в дом, чуть ли не снеся все на своем пути и не развалившись бренным телом на полу. Благо, скинув обувь, она быстро — насколько могла — прошла в гостиную, и, кажется, там и уснула. Реджина же, не успела даже в дверь войти, как ее остановили.

Внимательно слушая короткий диалог, человек нервно усмехался, понимая, о чем шел разговор.

Он бы нервно подергал конец рукава, если бы у него были свободны руки, но на данный момент, ему оставалось лишь закусывать губы и морщить лоб.

Наконец-то дождавшись, когда дамы попадут домой, мужчина направился ко входной двери, не очень мягко дергая за плечо Реджину, бросая свои реквизиты.

— Ну уж нет, я хочу хоть поздороваться с Реджиночкой, — безумно прошептал он себе под нос, уверенный, что его не было слышно.

— А ты еще что?! — резко развернувшись, пьяная Реджина одарила гостя пронзительным взглядом, — ничво не покпаем и в апрсах не учствуем!.

— Простите, уделите пару секунд, — человек в дверях скрывал лицо маской «Злой Королевы» из Диснеевского мультика, словно передразнивая нынешнее состояние брюнетки.

— Что ты хчешь узнать?! Кнфет тже нет! И до ХэллоуУууина еще долго, что ты приперся сюда в этой чертовой маске?! Придурок! — рьяное сознание не чувствовало опасности, исходящей от парня в маскарадной маске.

— Хочешь яблочко, Красавица? — мужская трясущаяся рука протянула красное наливное яблоко Реджине.

— Чего скзал?! Я птвоему похожа на Белоснжку?! — разгневанное пьяное тело, готово было накинуться на гостя с кулаками.

— Дорогуша, скушай яблочко. Н-нне пожалеешь, — голос дрогнул, давая понять, что незнакомец на грани. Он всунул в руки женщины яблоко и убежал в сторону соседнего дома.

— Штоопы ты знал «ДОРОГУШОЙ» мня может назвать только ааатец, а ты правильно делаешь, что убегаешь, — помутненному сознанию уже трудно было держать тело в рабочем состоянии, поэтому, Реджина, закрыв дверь, положила яблоко на столик рядом с софой, и еле переволакивая ноги по полу, почти на четвереньках, доползла до собственной кровати, а на ней и рухнула в пьяный сон.

И кто Вам сказал, что прощаться легко? Ах, никто, наверное, так и не думает. Но если хотя бы отвлечься, какое же это удовольствие, перестать обо всем думать, за всех переживать, и наконец, забыть даже о себе и собственных желаниях, разочарованиях, надеждах и прочем, прочем, прочем…

Наверное, топить себя в алкоголе — не вариан. Но чем же отличается алкоголь от работы? Работа — тот же алкоголь для работяг и карьеристов, что напиток для алкоголиков. Так что, для Реджины Миллс не было никаких отличий. Если не считать того, что она решила совместить два варианта и, кажется, ей вполне хватало этого, чтобы в целом перестать думать и забыть все, что у нее было, во времена проклятой Эммы Свон.