Ум хорошо - Страница 10

В период функционального выключения левого полушария особенно отчетливо выступает значение «двигательных» образов слов. Когда крепко спит моторный центр Брока, речь невозможна. Поэтому сразу по окончании левостороннего судорожного припадка она полностью нарушена. Испытуемые даже не пытаются произносить какие-либо звуки.

Позже они начинают делать попытки что-то сказать или ответить на заданный вопрос, но эти усилия еще не дают результатов. Рот открывается и закрывается, губы делают какие-то странные движения, но испытуемый еще не может исторгнуть даже самый слабый звук. Еще немного спустя способность производить звуки восстанавливается, появляются первые, еще нечленораздельные голосовые реакции: «уу…», «аа…», «о…». Больной мычит, дакает, мекает, некает, наконец, появляются первые односложные слова, а затем и целые короткие предложения, наполовину построенные из междометий с вкраплениями в них бессмысленных слов: «…я-то, меня-то, пойду-то, давайте пойду-то, сливу-то меня запату, скорей запату…» Это не слова, а случайный набор звуков, но с правильным чередованием гласных и согласных, по общему звучанию напоминающих слова родного языка.

В этот период язык и губы еще не полностью повинуются испытуемому. Если его попросить открыть рот и кончиком языка сначала дотронуться до нижних зубов, а потом до неба, он и с таким простым заданием может не справиться. Даже сложить губы для поцелуя испытуемый еще не в состоянии.

Страдает не только собственная самостоятельная (спонтанная) речь, испытуемый не в состоянии повторить ни отдельные фразы или слова, ни даже достаточно простые звуки. Нарушаются и другие двигательные реакции, в первую очередь те, с помощью которых мы передаем друг другу информацию. Нарушается жестикуляция, особенно сопровождающая нашу речь. Испытуемый не способен с помощью знаков передать своему партнеру даже самую несложную инструкцию. Сам без подсказки он не сможет вспомнить, каким жестом можно поманить к себе партнера, как попрощаться с ним, бывшие военнослужащие не в состоянии воспроизвести жест воинского приветствия. Мало того, испытуемый и сам не понимает адресованных ему жестов, не отличит приветственного жеста от жеста угрозы.

Все отдельные проявления нарушений речи, обнаруженные в период инактивации левого полушария, были известны клиницистам и раньше. Они возникают у правшей при повреждении различных участков левого полушария. Причину некоторых из них понять нетрудно. Моторный центр речи – зона Брока дирижирует органами голосообразования. При ее поражении нарушается тонкая координация движений мышц языка, губ, гортани, в общем, всей речедвигательной мускулатуры. Иногда больные не в состоянии произнести ни одного звука, ни одного слова. Другие неплохо справляются с отдельными звуками, но сложить из них фонемы, а тем более слова не в состоянии.

В более «мягких» случаях способность артикулировать отдельные слова не нарушена, но фраза из двух-трех слов уже не получается. У этих больных неполадки с двигательными программами речи. Им трудно тотчас выключить программу только что произнесенного звука (или фонемы) и включить программу следующего. Вот почему, когда больной не может произнести подряд две фонемы, нужно научить его делать между ними паузу. За это время одна программа будет отключена, а затем другая сформирована и выполнена. Так, тренируя процесс смены программ, удается добиться улучшения речи.

Долгие годы оставалось загадкой, почему у некоторых больных с моторными расстройствами речи иногда нарушается и ее понимание. Только в наши дни стало понятно, насколько важен двигательный контроль. При его нарушении больному трудно произносить и понять отдельные звуки, он постоянно их путает, д смешивает с т, б с м или п. Трудно бывает быстро произносить отдельные буквы и слова. В этих условиях громкая речь страдает больше, чем чтение про себя.

Болезни иногда проделывают с человеком очень тонкий и хорошо задуманный эксперимент. Патологический очаг в мозгу выключает работу не всего полушария, а только каких-то определенных структур, работая подчас с ювелирной точностью. Если невропатолог достаточно внимательно обследует своих пациентов, ему удается узнать о работе мозга удивительные вещи.

С момента описания слуховых центров речи врачи научились уверенно диагностировать их заболевания. Главный симптом локализации патологического очага в зоне Вернике – нарушение восприятия речи. Однако механизм этого явления долго оставался непонятным.

Представьте, что у человека не один желудок, а пять или шесть и каждый выполняет только ему присущую функцию, переваривая сладкие, мучные, фруктово-овощные, мясные или рыбные блюда. Видимо, такое положение не показалось бы нелогичным. И даже наличие одного общего рта для всех пяти желудков не вызвало бы особых недоумении. По существу, наша пищеварительная система состоит из нескольких ферментеров, предназначенных для переваривания различных пищевых веществ. В желудке, двенадцатиперстной кишке и тонком кишечнике перевариваются вполне определенные компоненты пищи.

Подобное разграничение функций – обыденное явление, но почему-то невропатологам долго не приходило в голову, что информация звуковых волн, воспринятая общим универсальным приемником – ушами, затем поступает для дальнейшей обработки в разные отделы мозга.

Между тем подобные универсальные приемники повсюду окружают нас. Письма мы опускаем в общий почтовый ящик и не устанавливаем специальные письмо-приемники для каждой страны и тем более для каждого города. Со своего домашнего телефонного аппарата мы можем связаться с любой точкой земного шара, и поэтому нет необходимости в каждой квартире держать десятки телефонов.

Давно, с доисторических времен было известно о существовании глухонемых. Обычно ими являлись глухие от рождения или рано утратившие слух люди. Лишенные возможности слышать звуки человеческой речи, они, естественно, не могут научиться говорить. Глухота да полное отсутствие интеллекта считались единственно возможными причинами неспособности понимать человеческую речь.

Между тем известно, что удаление центра Вернике и значительно более обширных районов височной коры левого полушария не приводит к серьезному нарушению интеллекта. Остается, следовательно, слух. Именно на недостаточность слуха и грешили врачи, когда имели дело с подобными пациентами. А так как с неговорящим или плохо говорящим человеком общаться трудно, исследователи долгие годы оставались в плену своего заблуждения.

Между тем при тщательном изучении больных с расстройствами речи легко убедиться, что среди них довольно обычны случаи, когда работа речевого аппарата не нарушена и само по себе произнесение речевых звуков не вызывает затруднений, да и острота слуха находится в пределах нормы, а речь и ее понимание в полном расстройстве.

Действительно, в анализе наиболее простых звуков, таких, как чистые тоны, в равной мере принимают участие оба полушария. Слуховые зоны коры в одном из полушарий мозга могут быть повреждены или полностью разрушены, но на тонкости слуха это никак не отразится. Любое полушарие мозга может взять на себя заботу по определению чистых тонов, каким бы ухом мы их ни услышали. Правда, совсем короткие звуки, если их адресовать уху, более тесно связанному с поврежденным полушарием, больной распознает хуже. Способностью разбираться в очень коротких звуковых сигналах в равной мере наделены оба полушария, но в этом случае заменить друг друга они не в состоянии.

В том, что при повреждении слухового центра речи слух как таковой не нарушен, нетрудно убедиться, проведя несложный эксперимент. Больному объясняют, что, услышав определенный звук (дают его прослушать), он должен поднимать правую руку, а на все другие звуки – левую. Простая процедура, и больной с ней легко справляется. Значит, слышит и хорошо различает звуки.

В хорошей сохранности слуха убеждают и наблюдения за поведением пациента. Больной легко узнает бытовые шумы. Он не спутает шипения жарящегося на сковородке сала со звуками закипающего чайника, карканье вороны отличит от лая собаки, способен наслаждаться пением птиц и узнает их по голосам. Правда, ему трудно рассказать о том, что он услышал. Больной может заявить, что птица орет и лает, а собака поет или каркает, но совершенно очевидно, что эти ошибки возникают из-за затруднения в подборе слов, а не нарушения слуха.