Улыбка фортуны - Страница 29

Мэри старалась не смотреть ему в лицо, когда накрывала на стол. Краем глаза она заметила, что холсты убраны. На столе появились бумаги и письма. Часть из них он сжег — пепел лежал поверх торфа в камине.

Они сели за стол. Мэри разрезала холодный пирог.

— Странно, почему Мэри Йеллан не спрашивает, чем я занимался сегодня, — сказал священник, улыбнувшись.

— Меня это не касается, — покраснев, робко ответила она.

— Вы не правы, — возразил Френсис Дейви. — Я занимался вашими делами. Ведь вы просили меня помочь, не так ли?

Мэри стало неловко.

— Простите меня, я еще не поблагодарила вас ни за ваш приезд в «Джамайку-Инн», ни за ночлег. Вы, наверное, сочли меня неблагодарной?

— Я никогда этого не скажу, что вы. Я только удивляюсь вашей невозмутимости. Вы заснули в четыре утра, а сейчас уже семь вечера. Прошло столько времени — и жизнь наша не стоит на месте. Моя гнедая лошадь хромает, и я не мог ею воспользоваться. Пришлось ехать на старой кляче. Она еле доползла до «Джамайки-Инн», а потом и до Норт-Хилла.

— Вы были в Норт-Хилле?

— Мистер Бассет пригласил меня позавтракать. Там собралось восемь или десять человек. Каждый хотел перекричать соседа. Впрочем, в одном все были едины: убийце вашего дяди недолго осталось гулять на свободе.

— Мистер Бассет кого-нибудь подозревает? — насторожилась Мэри.

— Мистер Бассет готов подозревать даже себя. Он собирается допросить всех жителей в радиусе десяти миль, всех подозрительных личностей, которые не ночевали дома. Понадобится неделя или больше, чтобы выяснить правду о каждом из них, но мистер Бассет не сдается.

— А что они сделали с... с моей тетей?

— Их обоих утром отвезли в Норт-Хилл, где они будут похоронены. Все улажено, и вам не надо беспокоиться.

— А бродяга? Его не отпустили?

— Разумеется, нет, он сидит под замком, изрыгая проклятия. Я о нем и не думаю. Вы, полагаю, тоже.

— Что вы имеете в виду? — спросила Мэри.

— Я слышал от Ричардса, что вы этого несчастного подозреваете в убийстве? Жаль, но запертая комната доказывает его невиновность. А признайтесь, из него получился бы отличный козел отпущения, и мы бы избавились от дальнейших забот.

Священник продолжал с аппетитом поглощать свой ужин, но Мэри даже не притронулась к еде.

— А чем бродяга вызвал у вас такую сильную неприязнь? — спросил Френсис Дейви.

— Однажды он напал на меня.

— Я так и думал. Это на него похоже. Вы, конечно, дали ему отпор?

— Да, кажется, я даже его поранила.

— Что ж, у вас не было выбора. Когда это произошло?

— В ночь перед Рождеством.

— После того как я оставил вас у Файн-Лэнз?.. Я начинаю понимать. Вы тогда не вернулись в гостиницу? Вы столкнулись с хозяином и его дружками на дороге?

— Да.

— И они взяли вас с собой на побережье?

— Пожалуйста, мистер Дейви... Мне бы не хотелось говорить о той ночи — ни сейчас, ни в будущем.

— Вы и не будете больше говорить об этом, Мэри Йеллан. Я корю себя за то, что отпустил вас тогда одну. Трудно даже представить, что вам довелось пережить. Вы проявили замечательное мужество, я восхищаюсь вами — хоть это и странно слышать от приходского священника.

Она посмотрела на него и отвела взгляд.

— Когда я думаю о бродяге, — сказал священник, накладывая себе мармелад, — то нахожу странным, что убийца не заглянул в запертую комнату. Возможно, он торопился, но минута-другая ничего не решала, и он мог бы все успеть.

— Вы хотите сказать, убить и его тоже?

— Именно. Этот бродяга — не украшение нашего мира, пока он жив. А когда умрет, то хотя бы послужит пищей для червей. Если бы убийца знал, что бродяга нападал на вас, у него был бы двойной повод, чтобы убить его.

Мэри отрезала кусок пирога и надкусила его. Этим она пыталась скрыть свое замешательство. Руки ее дрожали.

— Какое отношение к этому имею я? — спросила она.

— Вы о себе слишком скромного мнения, — возразил он.

Они продолжали есть в молчании. Мэри не поднимала глаз от тарелки. Инстинкт подсказывал ей, что он играет с ней как кошка с мышкой. Наконец она не выдержала.

— Значит, мистер Бассет и остальные что-то знают?

— Да, конечно, кое-что нам известно. Мы узнали от бродяги о том, что было на побережье в рождественскую ночь. Мы услышали о повозках, приезжавших в «Джамайку-Инн» по ночам, он назвал своих сообщников... Тех, которые ему известны. Он договорился до того, что предположил, будто хозяин «Джамайки-Инн» только считался главарем, а на самом деле получал приказы от кого-то. Это, конечно, усложняет дело. Все очень обеспокоены. А вы что об этом думаете?

— Конечно, такое возможно...

— Если это так, то, может быть, таинственный главарь и убийца — одно лицо. Вы согласны?

— Да, я тоже так думаю.

— Это значительно сужает поле поисков. Теперь мы можем не принимать в расчет остальной сброд и искать героя поумнее и позначительнее. Вы никогда не встречали кого-нибудь подобного в «Джамайке-Инн»?

— Нет, никогда.

— Он должен был приезжать и уезжать тайком, скорее всего ночью. Вы не слышали стука копыт, но есть возможность прийти и пешком, не так ли?

— Да, такая возможность есть.

— Значит, этот человек знает окрестные болота. Кто-то из джентльменов предположил, что он живет неподалеку. Так что кольцо вокруг убийцы сжимается, и скоро он будет схвачен. Мы все уверены в этом. Почему вы так мало едите?

— Я не хочу...

— Ханна решит, что ее пирог не понравился. Я не говорил еще, что сегодня видел вашего знакомого?

— У меня нет здесь знакомых, кроме вас.

— Благодарю вас, Мэри. Это прекрасный комплимент, и я способен его оценить. Но вы не совсем откровенны. У вас есть знакомый, Вы мне сами об этом говорили. Разве не брат вашего дяди возил вас на ярмарку в Ланстон?

Мэри вцепилась в край стула.

— Я с тех пор его и не видела. Я думала, что он уехал.

— Нет, он здесь с самого Рождества. Он узнал, что вы у меня, и попросил передать вам, что ему очень жаль. Так и сказал. Мне кажется, он имел в виду вашу тетю.

— Это все, что он передал?

— Я думаю, он хотел сказать что-то еще, но нам помешал мистер Бассет.

— Мистер Бассет? Он был там, когда вы разговаривали?

— Ну конечно. Это было перед тем, как я уехал из Норт-Хилла, дискуссия там затянулась.

— И Джем Мерлин тоже участвовал в этой дискуссии?

— Он имел на это право как брат покойного. Хотя, по-моему, он не сильно опечален утратой.

— Мистер Бассет и остальные допрашивали его?

— Они говорили целый день. Его ответы были очень уклончивы. Он куда умнее своего брата. Вы говорили, что он занят каким-то малопочтенным ремеслом. Кажется, ворует лошадей?

Мэри кивнула. Ее пальцы блуждали по скатерти.

— Что с ним сделают, мистер Дейви? — спросила она.

— Сделают? — искренне удивился он. — Почему с ним должны что-то сделать? Мне кажется, он помирился с мистером Бассетом, и ему нечего бояться. Едва ли ему будут вспоминать старые грехи после того, что он для них сделал. Разве я не говорил, что Джем Мерлин донес на своего брата?

Она уставилась на него не понимая.

— Джем донес на своего брата?

Священник отодвинул тарелку.

— Так мне сказал мистер Бассет. Он столкнулся с вашим приятелем в Ланстоне в Сочельник и отвез его в Норт-Хилл для допроса. «У меня есть право засадить тебя в тюрьму, где ты не увидишь лет двенадцать ни одной лошади, — сказал он. — Но ты можешь заслужить свободу, если дашь показания против брата». Ваш приятель отказался. Тогда сквайр сунул ему под нос объявление. «Смотри, Джем, — сказал он, — как это тебе нравится? В ночь перед Рождеством было самое страшное кораблекрушение с прошлого года, когда «Леди Глостер» налетела на рифы у Пэдстоу. Может, теперь ты передумаешь?» Дальше я не все понял, нам постоянно мешали, но я догадываюсь, что ваш приятель ночью сбежал. А вчера утром возвратился, подошел к сквайру, когда тот выходил из церкви, и сказал: «Хорошо, мистер Бассет, вы получите то, что хотели». Вот почему я сказал, что он умнее своего брата.