Улыбка Джоконды. Книга о художниках - Страница 30

Итак, летом 1929 года перед 25-летним Дали вдали (напрашивающаяся рифма) появилась Гала. «Вдали» – вполне уместное выражение, ибо поначалу Гала была чужой женой. Женой Поля Элюара, французского поэта. Дали и Гала увидели друг друга – и после первой встречи не расставались 53 года: их разлучила смерть Галы в 1982 году. Гала по-французски означает «праздник». Она и впрямь стала праздником вдохновения для Сальвадора Дали. Главной моделью для живописца.

Жизнь Елены Дмитриевны Дьяконовой, вошедшей в мировую историю искусств как Гала, – захватывающий роман. Весной 1995 года во Франции в издательстве «Фламмарион» вышла первая биография Галы, написанная писательницей Доминик Бона.

Родилась Елена Дьяконова в Казани в 1894 году, стало быть, она была старше Сальвадора Дали не на 12, как утверждали некоторые, а ровно на 10 лет. Отец умер рано, он был скромным чиновником. Мать вторично вышла замуж за адвоката, и когда Елене исполнилось 17 лет, семья переехала в Москву. Она училась в гимназии вместе с Анастасией Цветаевой, которая оставила ее словесный портрет, и всмотреться в него будет весьма любопытно:

«В полупустой классной комнате на парте сидит тоненькая длинноногая девочка в коротком платье. Это Елена Дьяконова. Узкое лицо, русая коса с завитком на конце. Необычные глаза: карие, узкие, чуть по-китайски поставленные. Темные густые ресницы такой длины, что на них, как утверждали потом подруги, можно рядом положить две спички. В лице упрямство и та степень застенчивости, которая делает движения резкими».

Елена (будущая Гала) не была красавицей, но обладала большим шармом, женским магнетизмом, от нее исходили флюиды, которые околдовывали мужчин. А в юные годы она была болезненным подростком, и в 1912 году ее отправили в Швейцарию лечиться от туберкулеза. В санатории «Клавадель» русская девушка познакомилась с молодым французским поэтом Эженом-Эмилем-Полем Гранделем. Его отец, богатый торговец недвижимостью, отправил сына в санаторий, чтобы он излечился… от поэзии. Грандель (позднее он взял другое имя – Элюар) от поэзии не излечился, а вот Гала от туберкулеза избавилась, но обоих одолел другой недуг, куда более опасный, – они влюбились друг в друга.

Обычное курортное увлечение? Нет, это был настоящий страстный роман, закончившийся браком. Но сначала влюбленным пришлось расстаться, Элюар уехал во Францию, Елена – в Россию, но они продолжали свою любовь в эпистолярном жанре, посредством обмена письмами. Отец Элюара был категорически против связи сына с больной и капризной девушкой из холодной и загадочной России. «Я не понимаю, зачем тебе нужна эта русская девочка? – спрашивал отец поэта. – Неужели тебе мало парижских?» Но в том-то и дело, что русская девочка была особенной.

«Мой дорогой возлюбленный, душенька моя, мой дорогой мальчик! – писала Элюару Гала. – Мне не хватает тебя, как чего-то незаменимого». Она обращалась к нему как к «мальчику», а иногда даже как к «ребенку» – это фрейдистское обращение говорило о том, что в Елене было сильно материнское начало, и она всегда любила мужчин моложе себя, хотела им быть не только любовницей, но и матерью. Опекать, наставлять, холить…

Весной 1916 года Елена Дьяконова решила взять судьбу в свои руки и отправилась в вожделенный Париж. Ей шел 22-й год. Из-за службы жениха в армии свадьба задержалась, но все-таки состоялась (Гала добилась своего!) – в феврале 1917 года в церкви Святой Женевьевы, стены которой помнили Жанну д’Арк. Родители Поля Элюара преподнесли молодоженам огромную, из мореного дуба кровать. «На ней мы будем жить и на ней умрем», – сказал Элюар и ошибся: они умерли порознь.

Поль Элюар оказал большое влияние на Галу. Он превратил скромную русскую поклонницу Толстого и Достоевского в настоящую женщину, почти что роковую «вамп» (для этого у нее были все задатки), а она, в свою очередь, став ему музой, постоянно вдохновляла его на создание все новых и новых стихов.

И все же романтическая роль жены поэта – не в духе Галы. Она открыто признавалась: «Я никогда не буду просто домохозяйкой. Я буду много читать, очень много. Я буду делать все, что захочу, но при этом сохранять привлекательность женщины, которая себя не переутруждает. Я буду как кокотка сиять, пахнуть духами и всегда иметь ухоженные руки с наманиюоренными ногтями».

Через год после бракосочетания родилась дочь Сесиль. Гала и Поль обожали дочь, но все равно нормальной семьи не получилось. Полю Элюару не сиделось на месте, разлуки и поездки за мужем не способствовали домашнему счастью. Возникло взаимное недовольство друг другом. Бурные ссоры сменялись не менее бурными признаниями в любви. «Мы вросли друг в друга» – так считала Елена. Но врастание все же оказалось не таким уж прочным. При этом не надо забывать, что Поль Элюар был поэтом, а следовательно, смотрел на мир другими глазами, нежели обычные люди. Скажем так: он смотрел сумасшедшими глазами на сумасшедший мир. И соответственно отношения с женой так строил. Любил, к примеру, показывать фотоснимки обнаженной Елены своим друзьям, да и она постепенно вошла в роль не столь чистой, сколь грешной музы поэта. Не случайно вскоре образовался любовный треугольник: Елена – Поль Элюар – художник Макс Эрнст. Будущая Гала быстро усвоила, что означает свобода любви, и незамедлительно воспользовалась ее плодами. Так что перед встречей с Сальвадором Дали Елена (Гала) была уже вполне знающей, что ей нужно, женщиной.

В августе 1929 года Поль Элюар с женой Еленой (ей 35 лет) и дочерью Сесиль (ей 11 лет) отправился из Парижа на автомобиле в Испанию, в рыбацкую деревню Кадакес, в гости к молодому испанскому художнику Сальвадору Дали (ему 25 лет. Лично мне кажется, что всегда интересна расстановка сил по возрасту). С Дали поэт познакомился в парижском ночном клубе «Бал Габарин» и получил приглашение отдохнуть в захолустье, вдали от шума.

По дороге в Испанию Элюар с восторгом рассказывал жене о необычном творчестве Дали и о его эпатирующем фильме «Андалузский пес». «Он не переставал восхищаться своим милым Сальвадором, словно нарочно толкал меня в его объятия, хотя я его даже не видела», – вспоминала впоследствии Гала.

Дом художника располагался за деревней, на берегу бухты, похожей на полумесяц. Он был выкрашен в белый цвет, перед ним рос эвкалипт и пламенели герани, ярко выделяясь на черном гравии.

Чтобы поразить новую гостью, о которой он кое- что слышал, художник решил предстать перед ней в экстравагантном виде, для чего располосовал свою шелковую рубашку, выбрил подмышки и выкрасил их синькой, натер тело оригинальным одеколоном из рыбьего клея, козьего помета и лаванды, чтобы задействовать и сенсорные эффекты. За ухо засунул красную герань и уже собрался в таком неотразимом виде выйти к гостям, на пляж, как увидел в окне жену Элюара. Она показалась художнику верхом совершенства. Особенно впечатлило его лицо Елены, строгое и надменное, а также мальчишеское тело и ягодицы, о которых Элюар писал: «Они удобно лежат у меня в руках». Поражали и глаза. Влажные и карие, большие и круглые, они, по словам того же Элюара, обладали способностью «проникать сквозь стены».

Дали смыл с себя всю краску и явился на пляж почти обыкновенным человеком. Он подошел к Елене и вдруг понял, что перед ним его единственная и настоящая любовь. Осознание этого пришло к нему как озарение, как вспышка, отчего он не мог нормально с ней разговаривать, ибо на него напал судорожный, истерический смех. Он не мог остановиться. Елена смотрела на него с нескрываемым любопытством.

У испанского поэта Рамона де Кампоамора есть такие подходящие строки: