Ультиматум (сборник) - Страница 43

Поэтому ему ничего не оставалось, как последовать на научным помощником президента.

Теперь камерой Рафферти стал его дом. Он не возражал.

Три последующих месяца они работали не покладая рук. Хотя состав атмосферы, температура, сила тяжести на обеих планетах оказались практически одинаковыми, им не удалось сохранить живыми различных зверьков, посланных через массопередатчик. Все они быстро умирали от болезней, против которых у них не было иммунитета. Пока не могло быть и речи об обмене послами.

Рафферти довольно легко находил общий язык с самыми разными людьми, и его отношения с вегианцем, в доме которого оказался выход из туннеля, проложенного лабораторным утилизатором, улучшались с каждым днем. Рафферти звал его Келли, потому что не смог разобраться в смеси щелкающих звуков, стонов и дифтонгов, записанных вегианцем на пленке диктофона, посланного через массопередатчик. С письменностью дело обстояло несколько лучше, и три месяца спустя они уже обменивались записками, более или менее понятными друг другу.

Поэтому он сразу догадался, о чем пойдет речь, когда доктор Наварра влетел в лабораторию, кипя от ярости.

— Рафферти! Вы представляете, что вы натворили?

— А что, собственно, произошло? — невозмутимо спросил тот.

— Мы получили сведения о трех новых “окнах”. Значит, на Веге появились еще три массопередатчика. Зачем вы их послали?

— Я действительно способен на многое, доктор Наварра, — с достоинством ответил Рафферти, — но только не на благотворительность. Так как вы изымаете все, что присылается с Веги, они не могут заплатить мне. Поэтому я и не посылал им новые массопередатчики.

— Но они их получили. Каким образом?

— Должен признаться, что я отправил им чертежи, — вздохнул Рафферти. — Как вы понимаете, послать бумагу куда дешевле. Они будут платить мне определенный процент с каждого проданного экземпляра, — он закурил. — Представляете, он пытался уверить меня, что никогда не слыхал о такой форме расчета. Но, раз он разобрался в моем устройстве, — значит, у них на Веге технологическая цивилизация. А как может развиваться технология без использования чужих изобретений? В конце концов, он признал, что сам занимается торговлей.

— Как… как вы объяснили ему, что значит слово “гонорар”, если вы едва научились понимать друг друга?

— Я всего лишь инженер, — ответил Рафферти, — но если настанет день, когда я не смогу объяснить такого пустяка, мне придется закрыть лавочку.

Внезапно Наварра разрыдался.

Рафферти отвел взгляд. Он не мог смотреть на плачущего мужчину.

— Уотсон был прав, — всхлипнув, прошептал Наварра. — Бедный Уотсон, он был прав. Вас следовало расстрелять.

Рафферти попытался изменить тему разговора.

— А что случилось с Уотсоном?

— Его перевели. Сейчас он бухгалтер на какой-то верфи. Бедняга. Он был совершенно прав, — Наварра вытер слезы. — Значит, у них есть чертежи, и теперь они изготавливают массопередатчики.

— Да, разумеется.

— Разумеется, разумеется, — бормотал Наварра, направляясь к двери.

Рафферти почему-то подумал, что скоро на верфи появится второй бухгалтер.

На следующий день Наварра вернулся.

— У вас есть что-нибудь выпить?

Рафферти налил ему виски. Наварра одним глотком осушил стакан.

— Китайская республика назвала все это империалистической провокацией. Франция начала мобилизацию и готова объявить войну всем членам ООН. Англия считает, что мы сознательно оскорбили королеву, — он протянул стакан и Рафферти вновь наполнил его. — Дохлые вегианские “кошки” валяются по всему Лувру. Никто не может определить, чем залита королевская спальня в Лондоне. Лидер большинства выступал в парламенте, когда перед ним открылось “окно” и на него выплеснулась волна вегианской грязной воды…

Рафферти потянулся за виски.

— Кажется, вчера я забыл сказать вам об этом.

— О чем именно?

— Келли продает массопередатчики в качестве утилизаторов мусора.

Шесть месяцев спустя Наварра пребывал в более благодушном настроении. Земля и Вега заключили договор и вернулись к традиционным способам утилизации мусора. Дела Рафферти шли прекрасно. Так же, как и Келли, который стал главой фирмы “Вега — Экспорт”.

Но однажды утром Рафферти позвонили из офиса.

— Мистер Рафферти, “Вега — Экспорт” только что объявила о выпуске в продажу новой модели массопередатчика.

— О?

— Они воспользовались пунктом договора, разрешающим торговать на Земле.

— И что?

— Они уменьшили нашу долю на семь с половиной процентов.

— Семь с по… благодарю.

Сев в машину, Рафферти поехал на свалку. Найдя то, что требовалось, он вернулся в лабораторию и вызвал Келли. Убедившись, что тот ждет на другом конце тоннеля, Рафферти швырнул в передатчик дохлую кошку и выключил лабораторный массопередатчик.

Рафферти все еще улыбался, когда из возникшего в воздухе мерцающего “окна” его с головы до ног окатили грязной водой.

Инженер не обиделся. Бизнес оставался бизнесом.

Первые поселенцы на Нертусе появились не так давно. На бескрайних равнинах планеты только кое-где обосновались фермеры, а Стелламонт все еще был единственным городком колонии.

Как-то днем Пит, лежа на животе, с увлечением наблюдал, как суетливые, похожие на земных муравьев насекомые строили в траве свое жилище.

Неожиданно огромная тень упала на него. Пит обернулся и от изумления замер. Перед ним стоял… инопланетянин.

— П-привет, — прошептал Пит, медленно поднимаясь.

— Добрый день, — ответил незнакомец на очень чистом языке землян.

Питер мог поклясться, что никогда не встречался с подобным существом. Но в Галактике было множество населенных планет, и едва ли кто мог похвастать, что знает, как выглядят их обитатели.

Ростом незнакомец был за два метра, с длинными ногами и телом, двумя парами рук, расположенными одна над другой, крупной круглой головой с оттопыренными ушами и большими желтыми глазами. Между ними виднелись дырочки ноздрей, выше топорщились усики антенн. Весь его наряд состоял из пояса с карманами, тело покрывал зеленоватый мех. Отдаленно он напоминал уроженца Ваштриана или, возможно, Кеннокора.

— Кто вы? — спросил Пит, по тут же вспомнил правила хорошего тона, все-таки ему шел одиннадцатый год, и добавил. Извините, я — Питер Вильсон, с Солнца, а эта ферма принадлежит моему дяде. Гуннару Торлайфссону. Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Возможно, — ответил незнакомец. — Насколько мне известно, твой дядя ищет помощника?

Тут он попал в самую точку. Дядя Гуннар никак не мог управиться с таким хозяйством даже с помощью механизмов и роботов. Он уже дал объявление по телевидению, но, по правде сказать, мало надеялся на то, что кто-нибудь примет его предложение. Рабочие руки требовались везде и вновь прибывавшие предпочитали оставаться в Стелламонте, где и платили побольше. Поэтому появление инопланетянина можно было расценить как подарок судьбы.

— Вы совершенно правы, — воскликнул Пит. — Пойдемте, — и он побежал вперед. Незнакомец двинулся следом.

Потного, перепачканного маслом дядю Гуннара они нашли в мастерской. Он поднял голову, вытер пот с рыжебородого лица и, внимательно глядя на гостя, вежливо поздоровался. Его глаза радостно заблестели, когда он узнал, что тот хочет работать у него.

— Давайте это обсудим, — предложил дядя.

Они прошли в дом. Тетя Эдит растерялась, увидев инопланетянина. В отличие от старого космического бродяги, каким был дядя Гуннар, она к ним еще не привыкла и не знала, как вести себя в их присутствии. Незнакомец, похоже, не испытывал никаких неудобств.

— Я с Эстана IV, — представился он. — Мое имя… ну, зовите меня Джо.

— Эстан IV? — немного удивился дядя Гуннар. — Я и не слыхал о такои планете. Ее открыли недавно?