Улицы разбитых артефактов. Череп в холодильнике - Страница 8

От нетерпения я чуть ли не заплясала на месте. Почему старик медлит? Даже секунда его врачевания стоит ой как недешево. А он уже почти минуту сосредоточенно сопит над головой этого хмыря. Мне придется вкалывать целый год, чтобы расплатиться с ним!

Казалось, будто прошла целая вечность. Понятия не имею, сколько именно времени миновало на самом деле. Для меня – не менее часа, хотя, скорее всего, сильно меньше. Наконец Спайк убрал руку от головы блондина и повернулся ко мне.

– Ну как, готово? – тут же выпалила я.

Старик, однако, медлил с ответом. Он сурово сдвинул кустистые брови и вновь с ожесточением вцепился себе в бороду.

Я напряглась. Нехороший знак. Очень нехороший! Неужели травма оказалась серьезнее, чем я предполагала? Но даже если речь идет о сотрясении, то почему Спайк так хмурится? Это же для него так, раз плюнуть.

– Молодой человек, а ведь вас прокляли, – внезапно заявил он. – И прокляли со знанием дела.

– Что?!

От такого известия несчастный Фарлей едва не свалился со стула. Вскочил на ноги и неверяще уставился на Спайка.

– К‑как прокляли? – запинаясь, переспросил он. – За что прокляли?

– Мне-то откуда знать, – огрызнулся целитель. – Это тебе, мальчик мой, должно быть ведомо, кому ты так насолить умудрился, что на тебя порчу наслали.

Фарлей удивительно спокойно отреагировал на то, как легко и непринужденно целитель перешел при общении с ним на «ты». По всей видимости, ему сейчас было не до размышлений о правилах хорошего тона. Блондин выпрямился и уставился поверх головы Спайка, переваривая услышанное.

Я с удивлением заметила, как посуровело лицо моего случайного знакомого. До сего момента он выглядел, если честно, достаточно безобидно. Эдакий немного нерасторопный молодой человек, который к тому же не обладает должной реакцией, чтобы уворачиваться от слишком торопливых девиц. Но сейчас Фарлей словно стал выше ростом. На его губах не осталось и следа от прежней мягкой рассеянной улыбкой, голубые глаза заледенели.

Ох! Я невольно поежилась, пораженная столь быстрыми и значительными изменениями в облике блондина. Такое чувство, будто до сего момента он лишь успешно притворялся простофилей, но сейчас предъявил нам свой истинный облик.

– Проклятье смертельное? – сухо, почти не разжимая губ, обронил Фарлей.

И опять он повел себя странно. Любой другой человек на его месте поддался бы панике, принялся метаться по комнате и страдальчески заламывать руки, вопрошая, что же ему делать. Но ничто в голосе или в выражении глаз Фарлея не говорило о страхе. Он напоминал сейчас сжатую до предела пружину, готовую в любой момент стремительно распрямиться.

Спайк тоже ощутил неладное. Он искоса глянул на меня, словно молчаливо спрашивая – кого ты ко мне притащила? Я едва заметно пожала плечами, и старик вновь все свое внимание обратил на блондина.

– Нет, не смертельное, – проговорил он. Замялся, явно не в силах облечь в слова то, что почувствовал. Выдернул из бороды несколько волосинок, после чего медленно продолжил: – И вообще, у меня такое чувство, что проклятье – не совсем правильное название. Проклятья ведь что делают? Сосут энергию, истощают ауру человека. А тут… Я почуял неладное лишь чудом, – после чего добавил с нескрываемой гордостью: – Знаешь, обратись ты к любому другому так называемому целителю – он бы не заметил ничего дурного. Эти молодчики упрутся в одну проблему – и ничего больше не видят.

– Ближе к теме, – резко оборвал его разглагольствования Фарлей. – Что именно ты увидел?

Я покачала головой. Надо же, какие приказные нотки теперь зазвучали в голосе блондина! Будто ему не привыкать повелевать. А самое главное – словно он не допускает даже мысли об ослушании. И как быстро и легко он отказался от вежливости!

Спайк тоже удивился. На самом дне его выцветших от возраста глаз промелькнуло изумление. Но он лишь послушно кивнул, не осмелившись возмущаться или возражать.

– То заклятье, которое кто-то внедрил в твою ауру, имеет одну цель, – сказал он. – За тобой следят, мальчик мой.

Я опять поежилась, исподволь наблюдая за Фарлеем. Его лицо словно окаменело от этого известия, скулы хищно заострились, а губы гневно искривились.

– Давно? – коротко осведомился он.

– Не очень, – поспешил заверить его старик. – Я бы сказал – пару дней как. Заклятье еще не успело как следует впитаться в ауру, иначе даже такой мастер, как я, его бы не обнаружил. Но в любом случае колдун, который создал эти чары, является истинным знатоком своего дела.

Фарлей задумчиво потер свой подбородок. Его лицо немного расслабилось. Видимо, он ожидал услышать что-то худшее.

– Я бы мог убрать это заклятье, – осторожно предложил Спайк. – Это будет сложно, но я справлюсь. Нейтрализую его и извлеку из ауры, как извлекают из кожи насосавшегося крови клеща.

Теперь напряглась уже я. Даже страшно представить, сколько будет стоить столь кропотливая работа! Я точно не сумею расплатиться со Спайком и за целую вечность.

– Действуй! – приказал Фарлей и вновь опустился на стул.

– Эй, – нерешительно влезла я в их диалог. – Любезнейший, вы учтите, что я не намерена за это платить. Да, вы стукнулись головой. И я возмещу ваши затраты на лечение раны. Но заклятье – творение не моих рук. Поэтому…

Фарлей, не глядя на меня, запустил руку в карман своего сюртука. Я осеклась, когда он вытащил целую пригоршню золотых монет.

– Надеюсь, этого хватит, – сказал он и небрежно сыпанул деньги прямо на пол.

Спайк едва успел подставить ладони под сверкающий поток золота. Глаза старика алчно заблестели: по всей видимости, гонорар превзошел самые смелые его ожидания.

А я, в свою очередь, не сумела удержать удовлетворенного вздоха. Ну вот, уже легче. Полагаю, этого хватит, чтобы Спайк не стал выставлять мне отдельный счет за лечение.

– Приступим, – между тем промурлыкал старик и опять простер обе ладони над многострадальным затылком блондина.

Однако теперь Фарлея окутало облако других чар. Сперва нежно-розовые, они быстро темнели, приобретая грозный багровый оттенок.

Спайк прикусил нижнюю губу. Теперь целителю приходилось намного сложнее, чем в прошлый раз. Об этом свидетельствовала обильная испарина, выступившая на его лбу, хотя в лачуге было прохладно.

С пальцев целителя посыпались трескучие ярко-алые искры. Он протяжно выдохнул, как будто приподнимал тяжелый груз, и вдруг закатил глаза, принявшись медленно оседать в обмороке.

Я кинулась вперед, в последний миг успев подхватить целителя. Не удержалась от такой тяжести и уселась прямо на пол.

Фарлей тоже оказался на ногах. Он двигался настолько быстро, что я не заметила, когда блондин вскочил со стула.

«Надо же, а реакция у него будь здоров, – промелькнуло в голове. – Даже странно, что он не успел увернуться от меня».

И я по-новому посмотрела на Фарлея. Сдается, кое-кто ловко дурил мне голову, притворяясь раззявой.

Но я не стала высказывать вслух свои подозрения. Блондин ловко вздернул Спайка на ноги, приподняв его за подмышки. И я опять удивленно хмыкнула. Фарлей, казалось, вовсе не ощутил веса старика, который, несмотря на свой невысокий рост, обладал весьма солидной комплекцией. И спустя несколько секунд целитель уже восседал на стуле.

– Со мной все в порядке, – заявил он, впрочем, не открывая глаз. – Просто немного не рассчитал сил. Перетрудился, так сказать.

– Ты удалил чары? – спросил Фарлей без малейшего сочувствия в голосе.

– А как же! – Спайк фыркнул, обиженный тем, что кто-то осмелился засомневаться в его мастерстве.

Выудил из кармана штанов одну из монет, прежде полученных в качестве оплаты своих услуг. Она вдруг нестерпимо сверкнула промеж его пальцев, и Спайк протянул ее блондину.

– Я перекинул чары сюда, – спокойно проговорил он. – Найдешь умелого мага-поисковика – и он приведет тебя прямо к тому, кто наслал на тебя проклятье.

Фарлей осторожно обернул ладонь белоснежнейшим носовым платком, который выудил уже из другого кармана сюртука. И лишь затем принял монету из рук целителя.