Улицы разбитых артефактов. Череп в холодильнике - Страница 16

– Я не сотворил никакой гадости! – возмущенно фыркнул Ричард. – Просто выполнил работу, за которую мне заплатили!

Элизабет скорчила настолько презрительную физиономию, что стало ясно без слов: она считала Ричарда чуть ли не главным виновником всех своих бед. И в чем-то она была права. Именно стараниями моего компаньона Аверил сохранил свою репутацию.

– А зачем вам это понадобилось? – не удержалась я от вполне закономерного вопроса.

– Любопытство, знаете ли, не порок, – парировала Элизабет.

– Отомстить вздумали. – Я укоризненно покачала головой. – Какая же вы мелочная и желчная особа!

– На себя посмотри! – огрызнулась Элизабет, мгновенно растеряв всю свою неприступную холодность и став похожей на самую обычную базарную бабку, для которой нет иной радости, кроме как обругать случайного прохожего. – Одета, как пугало огородное! На голове – пакли какие-то. Ты когда в последний раз причесывалась-то? Шмакодявка! В тебе хоть одно достоинство есть, присущее истинной женщине?

– Элизабет! – потрясенно ахнул Аверил. – До чего ты опустилась…

– Во мне куча достоинств, – парировала я, совершенно не оскорбившись на высказывания Элизабет. – И главное из них – меня можно использовать в качестве дурного примера прочим девицам.

Элизабет растерянно захлопала ресницами. Видимо, она не ожидала от меня такого. Рассчитывала, что я начну оправдываться или же примусь выискивать недостатки в ней. А вот на тебе, выкуси!

Затянувшуюся паузу прервал смех Фарлея. Сначала он просто закашлялся, пытаясь замаскировать хихиканье, но почти сразу не выдержал и расхохотался в голос.

Улыбнулся даже насупившийся было Ричард, обидевшийся на Элизабет за пренебрежительное «этот тип». Конечно, я бы на его месте тоже расстроилась. Он так суетился вокруг этой девицы, силясь успокоить ее. А оказалось, что она чуть ли не ненавидит его.

Только Аверил продолжал строго и печально смотреть на свою бывшую невесту.

– Как мог я так сильно ошибаться в человеке! – патетично провозгласил он. – Элизабет, ты разочаровала меня. Твое поведение переходит все границы. Какое счастье, что мы больше не связаны узами помолвки.

– И счастье в первую очередь для меня, – с сарказмом добавила она.

Гордо тряхнула волосами, глядя на Фарлея, который отирал заслезившиеся от приступа веселья глаза.

– Ну? – прямо спросила она. – Глубокоуважаемый, не проводите ли даму домой?

– Я? – искренне изумился тот. – Почему я?

– Вы выглядите наиболее порядочным среди этого сброда, – холодно пояснила Элизабет. – И потом, именно вы предупредили меня об опасности. Надеюсь, вы не оставите несчастную слабую девушку в беде.

И аккуратно смахнула одинокую слезинку, прокатившуюся по щеке.

Нет, воистину, я поражалась умению Элизабет плакать. Как, ну как она это делает? Если я зарыдаю, то это будет настоящим кошмаром! Наверное, оборотень в полнолуние не умеет так выть, как вою я, когда мне по-настоящему больно и обидно. Любому, кто станет свидетелем сей страшной картины, останется лишь добить меня из сострадания, чтобы не пугала людей почем зря.

– Э‑э‑э… – протянул Фарлей и почему-то покосился на меня.

– Пожалуйста! – с нажимом добавила Элизабет и сморщила свой хорошенький носик, явно собираясь демонстративно расплакаться.

Фарлей застыл на месте. На его лице отражалась напряженная работа мысли. Но при этом он смотрел почему-то только на меня, словно ожидал какой-то подсказки.

Неожиданно его лицо посветлело, будто он что-то вспомнил.

– Простите, но вынужден отказать вам, – сурово произнес он. – Вообще-то я пришел в это агентство по делу. Но о моей проблеме все как-то забыли. Однако я требую, чтобы на меня наконец обратили внимание! И готов хорошо заплатить за это.

После чего подошел к столу и небрежным жестом высыпал на него целую гору золотых.

Я приглушенно ахнула. Ого! А ведь Фарлей уже заплатил Спайку. И заплатил весьма немало! Сколько же денег он таскает с собой?

– Ах да, – смущенно забормотал Ричард. – Совсем из головы вылетело.

И уставился на зачарованную монету, на которую чуть ранее целитель перекинул следящее заклинание.

– Вы – гадкий, мерзкий человечишка! – звенящим от обиды голоском отчеканила Элизабет, глядя на Фарлея. – Пусть я уйду! Пусть на меня нападут! Но моя смерть будет на вашей совести!

– Если вы действительно погибнете, то мое горе будет безутешно, – прохладно отозвался блондин.

Элизабет еще неполную минуту глазела на Фарлея, явно ожидая, что тот проникнется предупреждением и кинется провожать ее. Затем, осознав, что этого не произойдет, фыркнула и вышла прочь.

Мгновение – и девушка исчезла, напоследок не удержавшись от искушения как следует громыхнуть дверью. Да так, что мельчайшая пыль побелки посыпалась с потолка.

Я тяжело вздохнула, ощутив нечто весьма похожее на угрызения совести. И поспешила за ней.

– Провожу и вернусь, – кинула я Ричарду.

Выскочила в коридор, не дожидаясь, пока он что-нибудь крикнет мне вдогонку.

Как ни странно, Элизабет никуда не ушла, а стояла в шаге от кабинета. Увидев, что именно я поспешила за ней, она презрительно фыркнула и отправилась к лестнице, не удостоив меня даже словом.

Почти сразу дверь хлопнула вновь, и ко мне присоединился Фарлей.

– Вот, тоже решил прогуляться, – смущенно проговорил он, поймав мой удивленный взгляд.

– А как же монета? – не удержалась я от вполне резонного напоминания.

В ответ Фарлей лишь пожал плечами. По-свойски подхватил меня под руку и потащил вслед за Элизабет.

Меня аж передернуло от столь бесцеремонного обращения. Я очень и очень болезненно относилась к тому, когда кто-нибудь рисковал без спроса притронуться ко мне. Это казалось мне чуть ли не изнасилованием. Настолько тяжело мне давалось вторжение в личное пространство.

Но в этот раз я безропотно проглотила поступок Фарлея. Боюсь, если мы начнем выяснять отношения, то Элизабет точно ускользнет от нас.

Однако я ошибалась. Инстинкт самосохранения у наглой девицы оказался развит настолько, что она ожидала нас около входа в здание.

Увидев, что мы следуем за ней, Элизабет еще раз фыркнула и неторопливо отправилась вниз по проулку, при этом тщательно следя, чтобы мы не отставали от нее.

Мне и Фарлею ничего не оставалось, как последовать за ней.

Какое-то время мы шли молча. Затем я осторожно высвободила руку из хватки блондина. Тот сделал вид, будто не заметил этого, продолжая идти рядом со мной.

– Вам нравятся девушки из высшего общества? – спросила я, попытавшись завязать разговор.

– Да не особо, – вроде как честно ответил Фарлей. – Слишком они себе на уме. Ищут только выгодную партию. О любви и речи не идет.

При этом он говорил нарочито громко, должно быть желая, чтобы Элизабет это услышала.

Девушку передернуло от этого замечания, и она ускорила шаг.

– А что вы думаете про это происшествие? – полюбопытствовала я.

– Все очень странно, – почти не разжимая губ, обронил Фарлей. – Странно и непонятно. И у меня такое чувство, будто до развязки еще далеко.

– Наверное, Аверилу стоит обратиться в полицию, – сказала я. – Как-никак на него напали. По всей видимости, преступник имеет доступ в его дом. Получается, что злодей каким-то образом следил за ходом ссоры, потому как вмешался в нужный момент.

Фарлей промолчал. Он о чем-то сосредоточенно думал, покусывая нижнюю губу.

Я вздохнула, осознав, что мой спутник не намерен поддерживать разговор. Ладно, провожу Элизабет – и на этом моя задача окажется выполненной. Пусть Аверил сам дальше разбирается. В конце концов, он заплатил нам только за расследование причин, по которым его вдруг одолел приступ безумия и неконтролируемой похоти.

Кстати, насчет последнего. Неужели Элизабет сама зачаровала монету? Как-то не тянет она на колдунью. Ричард что-то там говорил про мага, балующегося запрещенными заклинаниями. Наверное, стоило бы расспросить Элизабет насчет того, кто именно ей помогал. Скорее всего, она купила монету у какого-нибудь проныры, зарабатывающего на продаже подобных вещей. Вообще-то это незаконно.