Улей Хеллстрома - Страница 15

«Мы не должны слишком быстро отправлять в чаны этих новых Чужаков», – напомнил себе Хелльстром.

В главном подвальном помещении Улья осторожность становилась почти осязаемой. В одном углу открытой площадки под поглощающими звуки перегородками и амортизаторами опорных стоек была вмонтирована в пил стальная лестница. Она вела вверх, через перегородки в замаскированной двери в комнату общественного туалета, находившегося в подвале амбара. Спрятанный экран на верхней площадке лестницы выходил из стены, когда работник поднимался до этой ступеньки. Экран показывал занято помещение или нет. Система удаленной блокировки запирала дверь комнаты, когда появлялся работник снизу.

У основания лестницы располагались и другие вспомогательные экраны, за которыми следил дежурный. Работник махнул Хелльстрому рукой, показывая, что в студии нет ни одного Чужака. Лестница крепилась к стене одной из гигантских вентиляционных труб, выходящих на крышу сарая. Поднимаясь, он ощущал едва уловимую вибрацию. Вскоре он через пустую комнату для умывания, прошел в настоящий подвал студии, где располагались склады с одеждой, фильмами, оборудование для редактирования фильмов, костюмерные и гримерные, различного рода реквизит. По стандартам Внешнего мира, все было как положено. Работники занимались своим делом и не обращали на него внимания. В конце длинного зала располагалась обычная лестница, по которой можно было подняться через систему поглощения звуков, через коридор с двойными дверями в главную студию, занимавшую большую часть сарая.

– Они, как всегда, тверды и вежливы, но уклончивы, – сказал Джанверт, отворачиваясь от телефона.

За окнами квартиры Кловис сейчас сияло солнце, и она одевалась, ожидая особого приглашения, которое, как они оба знали, скоро последует.

– Они велели тебе проявлять терпение, – произнесла Кловис. Она снова приняла свою излюбленную позу на длинной кушетке, поджала поп себя ноги.

– И еще вот что, – заметил Джанверт. – Перуджи определенно собирается лично возглавить команду. Старому Джолливейлу это не нравится.

– Ты считаешь, что он сам этого хочет?

– О, нет, конечно! Но он исполнительный директор. Когда Перуджи в деле, Джолливейл не может отдавать приказы. Он фактически не участвует в планировании операций. А это ему не нравится.

– Это точно, относительно Перуджи?

– Можешь не сомневаться.

– Это объясняет, почему они так мало сообщают.

– Согласен. – Джанверт подошел к кушетке и сел рядом с Кловис, взяв ее за руку и поглаживая мягкую кожу. – Мне страшно, – добавил он. – Мне впервые за все время работы в этом грязном бизнесе по-настоящему страшно. Я всегда знал, что им совершенно на нас наплевать, но Перуджи… – Джанверт конвульсивно проглотил комок в горле. – Я думаю, он гордится тем, сколько людей он может пустить в расход, и его абсолютно не заботит, чьи это люди, наши или их.

– Ради бога, не дай ему догадаться о твоих чувствах, – произнесла Кловис.

– О, разумеется. Я буду счастливым Коротышкой, всегда готовым плюнуть на все и расплыться в улыбке.

– Ты думаешь, мы отправимся сегодня?

– Самое позднее – ночью.

– Я часто думала о Перуджи, – сказала Кловис. – Спрашивала себя, кто он в действительности. Это странное его имя и все такое.

– По крайней мере, у него есть имя, – заметил Джанверт. – Шеф…

– Даже не думай об этом, – предупредила она.

– А спрашивала ли ты когда-нибудь себя, в самом ли деле мы работаем на правительство? – спросил он. – Или… не являются ли наши шефы невидимым правительством?

– Если ты уж хочешь узнать мое мнение, то я вообще не желаю ничего об этом слышать, – отрезала она.

– Хорошо то, что безопасно, – прокомментировал Джанверт. Он отпустил ее руку, встал и вновь беспокойно зашагал по комнате. Кловис, конечно, права. Это место прослушивается. Они точно знали, куда ему звонить. Тут ничего не поделаешь: если твоя работа заключается в том, чтобы сделать из мира аквариум, то сам оказываешься в этом аквариуме. Вся хитрость в том, как стать рыбаком.

Когда Хелльстром появился в студии, занимавшей большую часть северной половины сарая, молодая женщина – ассистент продюсера, работавшая неподалеку с застекленным ульем, – махнула рукой для привлечения его внимания. Хелльстром несколько секунд стоял в нерешительности, разрываясь между желанием немедленно подняться наверх на командный пост и признанием необходимости поддерживать вид ничем не нарушаемого рабочего ритма. Он, конечно, узнал женщину – одну из немногочисленной группы, имеющей право на ограниченный контакт с Чужаками, – пришла посмотреть на работу над фильмом на законных основаниях. Девушка принадлежала генетической ветви Нильс-8, довольно неудачной и требующей доработки в бридинг-процессе. Они также проявляли вкусы Чужаков, как и ФЭНСИ-линия.

Он заметил, что члены второй съемочной группы столпились вокруг этого улья в стеклянном ящике, сложив руки. Вся сцена говорила об остановке в работе. Это может дорого стоить. Хелльстром взвесил свои проблемы. На Старого Харви, несомненно, можно было положиться – он выполнит все его приказания. А прокат фильма принесет довольно внушительную сумму денег. Хелльстром изменил направление движения и зашагал в сторону ассистентки и ее скучающей съемочной группы. У нее было некрасивое лицо, которое явно не украшали огромные очки, а светлые волосы были стянуты на затылке в пучок. Но у нее было полное и, очевидно, плодовитое тело. Хелльстром спросил себя лениво, проверяли ли ее на способность к деторождению.