Укрощение строптивицы - Страница 24

— О да, моя милая. К сожалению, один раз я уже была замужем. Мы с сестрой вышли замуж за военных, но разница состоит в том, что она сделала свой выбор лучше меня. Ее муж был очень красивый, мужественный и благородный человек, майор Росс во многом напоминает его. Анри же Каре, хотя внешне и производил впечатление истинного джентльмена, на деле оказался равнодушным и грубым существом, интересовавшимся лишь собственной персоной. — Жозефина замолчала, взгляд ее карих глаз стал печальным и каким-то потухшим. — Анри был очень красив и отличался завидным красноречием, а я была тогда молодая и неопытная. Очень скоро я поняла, что совершила роковую ошибку, выйдя замуж за этого пустого человека, но я была слишком горда, чтобы вернуться в свою семью. Кроме всего прочего, мой муж был заядлым игроком. Когда он проиграл все мое приданое и наш дом, я поехала с ним в Испанию, где быстро поняла, каким презренным и подлым он был, когда, в очередной раз, проигравшись, заставил меня в счет его карточного долга проводить ночь то с одним, то с другим офицером его полка, такими же картежниками, как и он сам.

Катрин была так потрясена, что утратила дар речи и лишь с сочувствием смотрела на свою собеседницу. Жозефина, увидев, какое ужасное впечатление произвел ее рассказ на гостью, попыталась улыбнуться.

— Я не заслужила вашего сочувствия. Я была настолько горда, что не пыталась вернуться на родину и попросить помощи у своей семьи. Но моя гордость помогла мне вернуть уважение к самой себе. Мой брак был роковой ошибкой. Тем не менее, это меня кое-чему научило. Я узнала, до какой низости могут опуститься одни мужчины и до каких высот подлинно рыцарского благородства могут подняться другие. — Жозефина вздохнула, и вдруг ее лицо словно осветилось внутренним светом. — Когда мой муж погиб в бою, то пришел мне на помощь не француз, а английский капитан.

Катрин пристально посмотрела на свою собеседницу, и ее вдруг осенило. Она ясно вспомнила свой разговор с кузиной в тот февральский день. Так это правда? А она имела глупость сомневаться!

— Да, та chere, — подтвердила Жозефина, опытным взглядом оценив выражение лица Катрин. — Я имею в виду вашего майора Росса, спасшего мне жизнь. Если бы не он, то несколько негодяев из армии Веллингтона меня обесчестили бы и бросили, как ненужную вещь. Но его благородный жест не прошел ему даром. Мне пришлось остаться в военном лагере англичан и ухаживать за раненым капитаном, пока тот не выздоровел. — Чтобы скрыть невольные слезы, Жозефина взяла бокал с вином и стала пристально разглядывать его содержимое. — Он проводил меня до французской линии фронта и дал мне денег, чтобы я смогла вернуться на родину. — Она поднесла бокал к губам и отпила немного вина. — Но когда я вернулась в Париж, то узнала, что несколько недель назад моя мать умерла. Я отказалась жить как у моего женатого брата, считая его жену сварливой и недоброй, так и у моей овдовевшей сестры, чей муж тоже погиб в Испании. Вот так я оказалась здесь, в Нормандии, чтобы ухаживать за престарелой одинокой тетей. Денег у нее было немного, но зато она оставила мне этот дом, который дает мне средства к существованию.

Полчаса назад Катрин сочла бы такое смелое заявление предосудительным, но сейчас она смогла понять Жозефину и почувствовала себя виноватой перед ней.

Чувство вины перед Жозефиной достигло своего апогея, когда та неожиданно заявила:

— Но я своих друзей не забываю. Обосновавшись в Нормандии, я написала письмо Дэниелу, которое он, как ни странно, получил. Прошлым летом он неожиданно приехал сюда перед тем, как вернуться на родину. Естественно, после отречения Наполеона мы уже поняли, что война между нашими странами не начнется. При расставании я сказала Дэниелу, что если когда-нибудь ему понадобится помощь, то пусть без колебаний обращается ко мне. — Для большей убедительности Жозефина взяла Катрин за руку и крепко пожала ее. — Майор Росс привез вас ко мне, так как знал, что здесь вы будете в полной безопасности. Это единственная причина, почему он обратился ко мне. Уверяю вас, другой причины нет и быть не может.

В это время дверь открылась, и вошел слуга с подносом в руках.

— Мой рассказ, я думаю, удовлетворил ваше любопытство относительно меня и моей дружбы с майором Россом, — сказала Жозефина, вставая. — А теперь, пока мы будем ужинать, вы должны рассказать мне о себе.

Поздно вечером, расчесывая перед сном волосы у трюмо, Катрин впервые задумалась над тем, что тот опыт, который она получила во Франции, в корне изменил ее мировосприятие.

Она была уверена, что если благополучно вернется в Англию, то просто не сможет продолжать ту скучную, монотонную жизнь, которую вела прежде.

Она согласилась участвовать в этом опасном предприятии из самых чистых побуждений, так как всегда была отзывчивой на чужую беду, смелой и уверенной в себе. Больше того, ее совершенно не интересовало, как бы отнеслось высшее общество Бата к ее решению.

О да, когда была жива ее двоюродная бабушка, у Катрин было какое-то оправдание тому, что она оставалась жить на этом модном морском курорте, а не у тети и дяди в Лондоне. Без сомнения, двоюродная бабушка Августа была остра на язык и слыла заядлой спорщицей, но с самого начала они с Катрин прекрасно поладили. Однако с тех пор, как старая леди умерла, атмосфера в доме на Кэмден-стрит была большей частью мрачная, ее оживляли только стычки молодой хозяйки с Брайди.

Катрин покачала головой, недоумевая, почему она допустила, что ее жизнь стала такой однообразной и скучной, а общение ограничивалось кругом одних и тех же людей. Что же случилось с жизнерадостной девочкой, мчавшейся верхом на коне наперегонки с отцом по зеленым лугам Ирландии? Эта девочка все еще живет где-то, в глубине ее души, спрятавшись под покровом хороших манер и респектабельности, привитых ей взрослыми. Как бы ей хотелось снова стать самой собой!

Она перестала расчесывать волосы и пристально посмотрела в зеркало, видя там не свое отражение, а сцену в парадном зале тети, где она встретила высокого, широкоплечего майора, который выделялся среди кавалеристов в красных мундирах зеленым мундиром королевского стрелка. Боже праведный! Может быть, именно его ей надо благодарить за помощь в разрушении этой давящей маски благовоспитанной леди? Не майор ли Дэниел Росс слой за слоем снимал с нее налет холодной благопристойности, пока не появились признаки подлинной Катрин Фэрчайлд О'Мэлли?

Стук в дверь прервал ее размышления. Катрин решила, что пришла домоправительница с ее вещами, и открыла дверь. К несказанному удивлению, она увидела предмет своих тревожных размышлений со стопкой вещей в руках.

Дэниел понял, что застал ее врасплох, и отвел глаза в сторону, так как она была в ночной сорочке. И сообщил, что принес одежду, которую предстоит надеть утром.

— Это не моя одежда! — воскликнула Катрин. — Или мне уже нельзя носить свои вещи?

— Да, нельзя, — сказал он, пряча улыбку. — Я купил это специально для вас, так как завтра вы предстанете в роли… моего племянника.

— Неужели?! — спросила она, иронически улыбаясь, с опасным блеском в глазах. — Будем надеяться, что вы проявите к своему «племяннику» больше внимания, чем к своей «сестре», которую бросили в этом… заведении с дурной репутацией!

— Кто вам это сказал?

— Никто. Я сама обо всем догадалась.

— Вы хотите сказать, что разгуливали по дому? Ах вы, непослушная девчонка! — Дэниел был похож на разгневанного отца, отчитывающего расшалившегося ребенка. — Стоило мне оставить вас без присмотра минут на пять, как вы уже попали в…

— Если бы на пять минут, — перебила она его возмущенным голосом, — я бы тогда не догадалась, что вы, бессовестный негодяй, бросили меня в этом порочном доме!

— Слушайте вы, маленькая злючка, я не бросал вас! — Вздохнув, он запустил пальцы в свои темные густые волосы, стараясь скрыть охватившее его чувство тревоги. — Жозефина сказала мне, что прошел слух, будто Людовик Восемнадцатый бежал, и Наполеон вернулся в Париж. Если это действительно так, то между нашими странами снова начнется война. Поэтому нам надо как можно скорее возвращаться в Англию. Жозефина согласилась пойти со мной на пристань, где познакомила меня со своим другом, капитаном корабля. Я уговорил его перевезти нас завтра через Ла-Манш.