Укрощение гиперпегнона - Страница 18

— Вовик, Санёк, — давайте вдвоем взлетайте и держите под прицелом двор. Тимур, Геля, мы остаёмся внизу. Саня, если во двор войдут слуги Тьмы, не стреляйте. Пусть их соберётся как можно больше. Нейтраторы применяйте только в крайнем случае.

— Ладно, — говорю, только вдруг я взлететь не сумею.

— Сумеешь. И ещё, если появится гиперпегон, по нему не стреляйте — не поможет. Поднимитесь выше, чтобы он оказался под вами, и ждите моих указаний. Всё поняли.

— Поняли — ответили мы с Вовкой.

А из вражеского штаба уже выносили обездвиженных вояк Тьмы…

Взлететь удалось — легко. Мы с Вовкой зависли над крышей серого бусыгинского и оттуда наблюдали за происходящим. Вот во двор через все арки ринулись «пегаснутые» Они окружили штаб и открыли огонь. Без толку. Я видел, что от их стрельбы даже не вылетели стёкла. Я удивился и сказал об этом Вовке. А он говорит:

— Что ли, думаешь, Кирилл зря там остался? Это его работа. Туда не то, что пуля, туда снаряд не пролетит, даже ракета.

А во двор рвались всё новые и новые слуги Тьмы. Народ, что находился во дворе, мигом разбежался по домам. Я видел, как люди испуганно наблюдают за происходящим из окон дома. А грохот там стоял — мало не покажется.

Смотрю, слуги Тьмы рванулись к подъезду их захваченного штаба и… попадали, сражённые нейтраторами. Потом следующая атака — тот же результат. Смотрим сверху и видим: во двор забегают всё новые и новые слуги Тьмы. Их много — очень много…

Неожиданно, птицы ринулись прямо на нас. Вовка успел раньше, а я сразу за ним. Один залп из наших нейтраторов и… небо над нами очистилось, засияло солнце. Сражённые твари сыпались прямо на головы слуг Тьмы. Мы с Вовкой, по его сигналу, отлетели в дальний угол серого бусыгинского. А в просвете появился ОН…

Гиперпегон пикировал прямо на захваченный штаб. Было видно, что он обезумел. От его взгляда окаменели все его «защитнички». Я увидел, что вместо слуг тьмы во дворе оказались их «статуи». Я, по Вовкиному сигналу, ринулся следом за ним вверх, выше чудовища. Но он нас заметил и повернул башку в нашу сторону. Наши взгляды встретились.

Я почувствовал тот самый холодный, пронизывающий страх, но быстро с ним справился — на тренировке и вправду было покруче. Мы смотрели друг другу в глаза. Я не видел раньше столько лютой злобы, сколько её было во взгляде чудовища. Странно, но я почему-то теперь не боялся. Я тоже со злостью смотрел прямо в его глаза.

Гиперпегон, неожиданно, отвернулся от меня и попытался… удрать. Он ринулся вверх, но Вовка опередил его. Ого, он, оказывается, тоже кое-чего умеет! Из Вовкиных глаз вырвались два огненно красных луча. Лучи пронзили чудовище, и оно со страшным рёвом свалилось на землю.

Гиперпегон стоял на четырёх огромных ножищах. Он и правда был бы похож на пегаса, только огромного. В общем, если бы не драконьи крылья и не страшная, просто кошмарная, морда, он и вправду был бы похож на огромного пегаса.

Я подлетел к Вовке.

— Ну, ты даёшь! — говорю. — А ещё скромничал: «я только учусь». Ничего себе.

— Погоди, — говорит Вовка, — Я- то чего. Вот Кирюха сейчас даст, так даст. Вон он, вышел.

И правда, Кирилл вышел из подъезда, но… сделать ничего не успел. Гиперпегон, только увидав его, так рванулся прочь, что через секунду оказался выше нас. Кирилл ринулся за ним, а в моей голове раздался его голос:

— Саня, скорее, обгоняй его, уйдёт ведь!

Не ушёл… Вот уж дальше был фильм «ужасов». Только главным ужасом был уже не гиперпегон, а громадная кошачья башка, как бы высунувшаяся их небесной синевы. Нет, Котофей Иваныч и так был слишком крупным для кота, но теперь… В общем одна только его морда была больше девятиэтажного дома, что на улице Фучика. А улыбка… Куда там гиперпегону. Если бы я ту улыбочку во сне увидел — не проснулся бы, или проснулся уже в качестве каменной статуи.

Следом за мордой оттуда высунулась огромная когтистая кошачья лапа. Кот вмазал лапой по крыльям гиперпегона, просто насадив их на когти. После этого гигантский Котофей Иваныч «промяукал» басом:

— Попа-а-ался, летучий червя-а-ак. Всё-о-о, ма-а-ао! Порррву-у-у, погань!

— Не смей, усатый! — услыхал я голос пронёсшегося мимо нас Кирилла. — Его нельзя убивать! Пока нельзя!

— Повезло-о-о тебе, червяк, — разочарованно прогремел Котофей Иваныч. — Скажи спасибо Кирррю-у-уше. Если бы не о-о-н — порва-а-ал бы я тебя.

Кот отпустил гиперпегона, лапа как бы вобралась в небо, но страшная усатая морда с разочарованным видом осталась наблюдать за происходящим…

…Гиперпегон метался между нами. То он ринется на Кирилла, то на Вовку, то на меня. Каждый раз, получая следующую порцию взбучки, гиперпегон становился меньше. Странно, я и не знал, что мой взгляд настолько вреден для чудовища.

Больше всего ему доставалось, конечно, от Кирилла. Как только он бросался к нему, сразу же начинал гореть, сильно уменьшаясь в размерах. Когда он следующий раз бросился на меня, я услыхал голос Кирилла:

— Саша, я тебе сейчас передам энергию! Не давай этой твари отвести от тебя взгляд! Ты сможешь!

И я смог. Два ярких луча из глаз Кирилла вонзились в меня, наполняя немыслимой силой. Чудовище, встретившись с моим взглядом, застыло на месте и… каменная скульптура размером с крупного коня, рухнула вниз…

Всё закончилось. Кирилл расколдовал окаменевших слуг Тьмы. Кот хлёсткими шлепками отправлял их внутрь своей «летающей тарелки». И как только они там все поместились? Потом «тарелка» стартовала и отправилась в Мир преступников. Кот должен доставить бандитов на планету с длинным названием «КТОВТЮРЬМЕНЕСИДЕЛТОТНЕЖИЛ».

Потом мы провожали друзей из нашего отряда домой. На прощанье мы поклялись друг другу в вечной дружбе и в готовности прийти на помощь в любое время. Потом Геля встретилась с родителями, а Мы: я Вовка, Тимка и Кирилл поехали верхом на пленённом гиперпегоне в наш район, в парк «Швейцария».

В парке гиперпегон был водворён на свое «законное место», в заточение. Над рекой снова появился «вечный туман». А то, что было потом, меня не просто расстроило. То, что я узнал, было непоправимой бедой, невосполнимой потерей. Я ведь уже привык к Тимке. Тимка стал для меня одним из лучших друзей, а тут такое.

Мы сидели на искрошившейся от времени бетонной плите. Над Окой стоял туман, тот самый, вечный, туман. Дело было сделано. Гиперпегон был надёжно закрыт в своей «тюрьме». Для того чтобы гиперпегон уже никогда не смог вырваться из заточения, мы решили поставить надёжный заслон из силового поля в Мире Снов.

Кирилл как раз обсуждал с Вовкой и Тимкой, как это сделать. Что-то насторожило меня в этом разговоре. Кирилл благодарил Тимку за то, что он нам помог. «Почему нам, разве он не из нашего отряда?» — подумал я. Я так и спросил Тимку, когда они закончили обсуждение. А он говорит:

— Конечно из отряда. Понимаешь Саша, я ведь помогал вам не потому, что вы помогли нам.

Я уже ничего не понимал. «Что значит, — думаю, — нам?». Ну я и об этом спросил. А он говорит:

— Ну, нам, значит нашему Миру Снов.

— А при чём тут Мир Снов?

— Ну как это при чём? Ведь Кирилл и Вова помогли нам освободиться от слуг Тьмы.

— Ты хотел сказать, что вы, помогли Миру Снов?

— Ну, можно и так. Только Вовик с Кириллом не оттуда, а из Вашего Мира.

— Ну, как и все мы, — говорю. — Мы все из нашего Мира.

Он посмотрел на меня как-то странно. Потом говорит:

— Сань, ты чего, забыл что ли? Я оттуда, из Мира Снов. Поэтому я правильно всё сказал. Вы все помогли нам. Только я ведь не потому с вами был. Просто друзьям надо помогать, вот я и помогал, как мог.

Что-то оборвалось у меня внутри. Радости от победы померкла. Но я ещё спросил с последней надеждой:

— Но ты ведь живёшь здесь, и родители твои здесь. И вообще, ты же в нашей школе учишься.

— Нет, Саня. Я сегодня последний день здесь. Вечером, когда в Мире снов наступит утро, нас Кирилл переправит домой.

Это был шок, это было хуже смерти. Я даже не знаю, как ещё это сказать, чтобы вы меня поняли. Слёзы рвались наружу. Я пытался держаться: не хватало, ещё, разревется у всех на глазах. Но я понял, что долго так не продержусь. Я бросился туда, где стояли развалины заброшенного туалета…